Верум
Шрифт:
Она склоняет голову на бок, точно так же как и Дэер.
– Потому что ты не можешь вспомнить меня. Ты не можешь вспомнить, что случилось. И что случилось со мной – это почему Дэер такой, какой он есть. Он защитник, Калла. Он будет защищать тебя до самой своей смерти.
– Почему вы хотите, чтобы я привела его к вам? – спрашиваю я. – Вы же мертвы.
– Потому что я оставила его, а не должна была, - отвечает она, закрывая
Она права.
Невзирая на свою собственную боль, он был возле моей кровати,
Он был здесь все это время,
напевая мне.
Она качает головой.
– Моему сыну пришлось сделать то, что он сделал, - рассказывает она мне, и я знаю, что сейчас она говорит о Ричарде. – Я не была достаточно сильной, чтобы это остановить, но он был. Дэер был достаточно силен.
Ее голос тихий.
– Ваша история такая печальная, - говорю я ей, ведь так оно и есть. Самое печальное, что я когда-либо слышала. Она знающе покачивает головой.
– Это не так. Самое печальное – это знать, что ты считаешь, что ничего из этого не было реальным. Твои сны всегда настоящие, Калла. Даже если ты этого не осознаешь. Ты должна открыть глаза. Открой глаза.
Открой глаза.
Открой глаза.
Я вздрагиваю и просыпаюсь, настойчивость ее голоса приводит меня в ясность сознания.
Мои глаза открыты.
Свет настолько яркий, что ослепляет.
Гудение прекращается.
– Калла? – Голос знакомый. Это голос, который я люблю, больше жизни, больше всего на свете.
Финн.
Он сжимает мою руку и постепенно,
Мои глаза привыкают, и я вижу его.
Я сосредотачиваюсь на его лице, на выбившихся кудрях, обрамляющих его лицо будто нимб, на голубых глазах и веснушке на его руке.
– Калла, ты проснулась, - в изумлении произносит он, так много удивления в его голосе. – Я думал… Боже, не важно, что я думал.
Он думал, что я умру.
Потому что я собиралась.
А он мертв,
И я должна прекратить воображать его. Я сильно смаргиваю, удерживая глаза закрытыми.
Я пытаюсь заговорить, но голос не слушается, горло слишком сухое. В мое горло засунута трубка, полубессознательно осознаю я. Я начинаю тянуть ее рукой, но кто-то останавливает меня.
Я открываю глаза и нахожу медсестру с белокурыми волосами.
Мои глаза расширяются, когда я вижу ее бейджик.
Эшли.
Эшли из моих снов, только теперь она больше не девушка в вечернем платье,
она – медсестра в одежде для медиков. Она улыбается, увидев мои открытые глаза, и кружит вокруг моей кровати.– Не волнуйся, - говорит она мне. – Я позвала врача, и она скоро будет. Теперь же, закрой глаза, и я вытащу эту трубку. Я сосчитаю до трех, а потом я хочу, чтобы ты выдохнула.
Я так и делаю, и на счет три, она вытаскивает трубку из горла.
Она похожа на змею в траве, ускользающую прочь, и я никогда не была так счастлива видеть, чтобы что-то убрали.
Мои руки подлетают к горлу, обхватывая его, и Финн подносит соломинку к моим губам.
– Выпей это, - говорит он мне, что я и делаю. Такое чувство, что я не пила сотню лет, и поэтому я пью и пью, и пью, даже невзирая, что больно глотать.
Когда я заканчиваю, то откашливаюсь.
Мои слова неприятные для слуха, но я в состоянии их произнести.
– Прости меня, Финн.
На его лице боль, настоящая боль, и на минуту он закрывает глаза.
– Это был несчастный случай, - в конце концов, отвечает он. – Это не твоя вина.
Но это не так.
Я знаю это, так же как и он.
– Что со мной случилось?
Все, что я помню – как стояла на скалах,
А затем падение.
Финн смотрит в сторону, в его голубых глазах боль и страдание.
– Ты была не в своем уме. Ты гналась за чем-то через скалы.
Я пораженная, замерла.
– Я спрыгнула со скалы?
Парень в капюшоне.
Теперь я помню, и мои глаза округляются.
– У тебя был психический срыв, Калла. Ты должна была приходить в себя в Уитли, оправляться от нашей потери. Но многое произошло, и твой разум просто не мог больше справляться.
Ощущается дрожь в груди, когда я делаю вдох. Я оглядываю свою больничную палату. Два стула, столик, часы. Маркерная доска, которая гласит: Твоей медсестрой сегодня будет Эшли. Стопка книг, подушка, одеяло.
Дэера здесь нет.
Я скучаю по нему.
Он мне нужен.
Он вытащил меня из безумия. Я знаю, что вот это – правда.
Мой разум играет со мной злую шутку за шуткой за шуткой, но Дэер остается со мной до конца.
Я делаю еще один глоток и поглядываю на часы.
5:35.
Финн разговаривает со мной про папу, про маму, про похороны, о жизни.
– И священник, - замолкает Финн. – Священник взял тебя под свое крыло. Он был здесь и навещал тебя несколько раз.
Я моргаю.
– Его звали Отец Томас?
Финн медленно кивает.
– Откуда ты… не важно. Он часто приходил навещать тебя. В последний раз он… он дал тебе последние обряды (прим. соборование перед смертью), Калла. – Его голос замолкает, и он отводит взгляд.
Через это святое миропомазанье пусть Господь в своей любви и милости поможет тебе с благодатью Святого Духа. Пусть Господь, который освобождает тебя от греха, спасет и вознесет тебя вверх.
Я помню.
Они все думали, что я собираюсь умереть.