Весёлые рассказы и смешные истории (сборник)
Шрифт:
– А почему манго?
– Потому что манго – экзотический фрукт.
– А-а-а…
– А вчера был день «Ю». На «Ю» продуктов вообще никаких нет. Нашёл в словаре одну только «юколу», это такая рыба сушёная. Ну, юколы у нас нет, съел воблу…
– И долго ты себя так мучить будешь?
– Сегодня день «Я». Мне бы сегодня с голоду не умереть. А завтра-то я уж наемся.
– Понятно. Яйцо вкрутую будешь?
– Буду! Но только одно.
Пиявкин достал из холодильника варёное яйцо. Деликатесов быстро почистил его, посолил и запихнул в рот.
– Ещё чего-нибудь есть на «Я»? – спросил он с набитым ртом.
– Есть. Яблоко. Будешь?
– Ха!
Деликатесов получил яблоко и начал с хрустом откусывать.
– А ещё чего-нибудь?
– Вот варенье. Оно из ягод. Пойдёт?
– Пойдёт. А ещё?
– Секунду! – сказал Пиявкин. Он ушёл в комнату и тут же вернулся со словарём.
– Посмотрим, что у нас тут на букву «Я».
Пиявкин заглянул в словарь и вдруг усмехнулся:
– Нашёл! Ягель!
Деликатесов оторвался от банки с вареньем и сделал кислую мину.
– Я тебе что, олень, чтобы ягель есть? Что там ещё, кроме ягеля?
Пиявкин снова заглянул в словарь:
– На букву «Я» совсем мало слов. Вот есть только яство.
Деликатесов поставил банку с вареньем на стол. Глаза его округлились.
– Яство?! – переспросил он.
– Яство, – повторил Пиявкин, не понимая, в чём дело.
– Да знаешь ли ты, что такое яства? – воскликнул Деликатесов. Он бросился к холодильнику и начал есть всё подряд прямо оттуда. – Яства – это же всё, что едят! Сегодня замечательный день! Да здравствуют мои любимые деликатесы!
Маша Лукашкина
Археологи
В прошлом году мы видели археологов. Они стояли у самого входа в Московский Кремль и пили «Пепси», прямо из бутылки. А рядом с ними была большая и какая-то очень сложная яма. Моя старшая сестра Женя спросила археологов, что они ищут, и они ответили:
– Кости динозавра.
И мы решили, уж если динозавры здесь водились, почему бы нам тоже не поискать эти кости. Ведь динозавры, конечно, гуляли везде. И по Москве, и по её окрестностям. И мы решили вырыть на даче в саду большую яму. Как археологи. Мы взяли лопаты и стали копать.
Было очень трудно. Мы несколько раз забегали в дом и пили воду. Зачерпывали кружкой прямо из ведра.
Я бы, наверное, бросила копать, если бы не Женя. Женя упорная, уж если что решит, то… Она даже обедать не стала, схватила кусок хлеба – и к яме.
– Скоро, – говорит бабушке, – первобытный слой покажется.
А когда яма сделалась Жене по шею, мы отыскали на дне ямы ржавый колокольчик.
– Зачем первобытному человеку колокольчик? – спрашивает Женя.
Я говорю:
– Этот колокольчик первобытный человек динозавру на шею вешал…
А что, ходят же по полю коровы… И колокольчиками звенят.
Мы с Женей посмеялись немного, а потом в дом пошли, потому что устали очень. А яму еловыми ветками прикрыли.
Вечером к нам папа приехал.
– Откуда у нас в саду западня для мамонта? – спрашивает. – Надо в эту западню что-нибудь посадить. Пока в неё не упал кто-нибудь.
Бабушка очень обрадовалась и говорит:
– Мне как раз саженец яблони обещали. Хорошего сорта «Штрифель».
И теперь у нас на том самом месте яблоня растёт. Правда, яблок мы пока не видели, яблоня только на седьмой год их даёт, так бабушка сказала.
Поскорей
бы прошли семь лет! Очень интересно, какого цвета будут яблоки. Всё же яблоня «на костях динозавра». Папа до сих пор так её называет.Татьяна Демидович
Заболел
Я вот подумал однажды: зачем мне с Катей Косичкиной за одной партой сидеть? Она весь урок в зеркало смотрит и заколки на голове поправляет. Достала уже!
Вот я и решил себе зелёнкой лицо измазать и в школу прийти.
– Ромашкин, что с тобой? – спросила Косичкина.
– Ветрянка у меня! – сказал я.
– Ой-ёй-ёй, – заорала Косичкина, вещи свои похватала и на последнюю парту к Саше Ивашкину перебралась.
Там она с ног до головы влажными салфетками обтёрлась, с учебников пыль сдула, из шарфа себе повязку на лицо сделала. Мол, дезинфекция!
А мне что? Мне хорошо! Рядом со мной двоечника Лёшу Пряникова посадили. Весело! Мы с ним и в морской бой втихаря поиграли, и в висельницу и ещё собирались из ручки плевательные трубочки сделать. Но тут объявили контрольную по английскому языку, и я приуныл. Стал на Косичкину поглядывать. Та на последней парте уверенно строчила что-то себе в тетрадку. Да и Сашка не отставал, шею, как гусь, вытянет, посмотрит в чужую тетрадку и рад стараться: быстро-быстро задания выполняет. А я – так совсем пропадаю. Короче, получил я свою двойку по английскому и на следующий день Косичкиной шепчу:
– Пошутил я, Косичкина, можешь назад возвращаться!
– Ни за что! – говорит она и подальше от меня пятится.
И не знаю, чем бы закончилась для меня вторая четверть. Но только Сашка Ивашкин через неделю заболел… Сашкин братишка, на моё счастье, из садика принёс ветрянку!
И Катя Косичкина вернулась ко мне! Ура!
Заходите через годик…
Эх, Ромашкин!
Мне Ромашкин нравится… Вернее, мне он совсем не нравится, но я хочу, чтобы он в меня влюбился.
Моя бабушка, когда дедушке обед варит, обычно говорит, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. И я ей поверила!
Однажды я говорю Ромашкину:
– Угощаю тебя, Ромашкин, конфетами!
– Правда?! С чего бы это? – разволновался Ромашкин, но конфету взял.
На следующий день я угостила его домашним пирогом.
– Вкусный! – облизывая пальчики, сказал Ромашкин.
А сегодня Ромашкин сам крутится у моей парты!
«Неужели бабушка права?» – подумала я.
– Чем сегодня угощать будешь? – в конце концов поинтересовался Ромашкин.
И я достала бутерброд с селёдкой и луком.
– Вот селёдка, – говорю, – дедушка в обед не доел!
И тут Ромашкин расстроился!
– Ты что, Лампочкина, издеваешься, что ли? Я ненавижу селёдку! – сказал он.
– Ну, может быть, красный борщ… завтра принести, – с надеждой сказала я.
– И красный борщ я ненавижу! Моя мама каждый день заставляет меня борщ есть, – пробурчал Ромашкин, развернулся и ушёл.