Виньетка (Влюбленный повеса)

— Да что, в конце концов, происходит?! — От изумления ее глаза выкатились из орбит, терпение лопнуло; она схватила графиню за руку и возбужденно зашипела: — Вы прекрасно знаете, еще по Институту благородных девиц, что я всегда славилась своим умением щипаться. Если не хотите, чтобы я припомнила эти навыки, мой вам совет — рассказывайте все, и поживее!

Джейн прикусила губу, чтобы не расхохотаться, а леди Сомеркоут смеялась вовсю:

— Хватит, хватит, Венеция, или я сниму свою брошь и начну колоться!

Но от миссис Улльстри было не так-то легко отделаться.

— Вы будете рассказывать или нет?! — Она сделала пробный щипок, и леди Сомеркоут взвизгнула.

Все ехавшие в барке удивленно уставились на них, и леди Сомеркоут ничего не оставалось, как уступить подруге. Они вдвоем отошли в сторонку, предоставив остальным заниматься своими делами.

Джейн никогда еще не видела ничего подобного и сейчас с замиранием сердца наблюдала за увлекательной беседой двух немолодых женщин. Ей вдруг подумалось, что на них обеих лежит отблеск достойно прожитой юности. Джейн очень захотелось лет через пятнадцать-двадцать выглядеть так же, как они.

Леди Сомеркоут наклонилась поближе к подруге и зашептала ей на ухо. Миссис Улльстри потрясенно моргала. Джейн не могла слышать слов леди Сомеркоут, но в этом, пожалуй, и не было необходимости — все отражалось на лице миссис Улльстри.

Когда леди Сомеркоут закончила, миссис Улльстри уставилась на нее в полном изумлении. Она долго молчала, а затем задумчиво произнесла:

— Неудивительно, что вы так разрумянились… Ну, хорошо, только верните мне костюм, когда мы будем уезжать. Ваш пример навел меня на кое-какие мысли. Я бы даже сказала — воодушевил! Но мне бы хотелось знать некоторые подробности.

Подруги снова тихо заговорили, касаясь друг друга шляпками; глаза их горели, щеки пылали, и Джейн подумала, что очень любит этих женщин. Ей нравилось в них все: и умение вести разговор, и умение одеваться… Нравилась даже их привычка кататься на лошадях по Гайд-парку. А уж как они умели вести хозяйство!

Джейн подавила вздох. О, как она хотела принадлежать к этому обществу! Но только быть в нем не бедной родственницей, не приживалкой, а самостоятельной, уважаемой хозяйкой дома. Джейн вдруг стало очень грустно — ей подумалось, что ни Торп, ни Фредди Уэйнгров не обеспечат ей ту жизнь, о которой она так страстно мечтает. Торпу она нужна лишь как любовница, а выйти замуж за Фредди — значит посвятить остаток дней борьбе с его постоянными мигренями и безвылазно сидеть в Суон-Корте в Шропшире, попеременно ухаживая то за ним, то за детьми.

Джейн перевела взгляд на солнечных зайчиков, весело скачущих, отражаясь от темной поверхности воды. Засмотрелась, отвлеклась, и ее мысли улетели прочь от забот, вдогонку за этими зайчиками. И все же на сердце Джейн было слишком неспокойно, чтобы она могла в полной мере наслаждаться чудесным днем, приятным путешествием и перспективой веселого застолья на траве, когда их барка достигнет конца канала.

Однако надо постараться успокоиться, отбросить все, что смущает и тревожит. И наслаждаться. Наслаждаться сегодняшним днем!

Когда они пристали к берегу, Джейн принялась с интересом следить за тем, как лорд Сомеркоут помогает женщинам сходить с барки на землю. Первой должна была спуститься леди Сомеркоут. Прежде чем попасть в руки мужа, она обернулась и шепотом напомнила Джейн о ее обещании:

— По-моему, сейчас самый подходящий момент для того, чтобы удивиться по поводу пропавшего костюма. Как вы полагаете?

— Совершенно верно, — согласилась Джейн. Миссис Улльстри возбужденно прошептала за ее спиной:

— Неужели он действительно не узнал собственную жену?!

Три леди дружно рассмеялись, леди Сомеркоут замешкалась, и первой к борту подошла миссис Ньюстед. Лорд Сомеркоут со всей возможной грацией принял ее на руки и при этом так многозначительно выгнул брови, что миссис Ньюстед нахмурилась и ответила ему раздраженным взглядом. Очевидно, ей все-таки надоели странные знаки внимания, которыми одаривал ее хозяин в последнее время. Джейн не могла сдержать усмешки, наблюдая этот односторонний обмен любезностями.

Свою жену граф перенес с борта на землю с сильной одышкой. Затем подошла очередь Джейн. Едва оказавшись на земле, она окликнула леди Сомеркоут. Графиня обернулась и безразлично спросила:

— В чем дело, Джейн?

Граф тоже заинтересовался, и это было как раз то, что нужно заговорщикам. Понизив голос, Джейн драматично зашептала:

— Не хочу, чтобы об этом кто-нибудь узнал — все так нескладно… Нет, нет, миссис Улльстри, я думаю, что могу и вам тоже сказать… А дело в том, что у меня пропал мой костюм Клеопатры — ну, вы помните, тот, в котором я была на маскараде в субботу. Моя горничная с ног сбилась, но нигде не может найти ни платье, ни парик. Как вы думаете, что бы это значило?

Джейн услышала, как лорд Сомеркоут изумленно крякнул. Его жена повернулась к нему:

— С вами все в порядке, дорогой? Что случилось? Может, приказать, чтобы вам подали лимонада? Или шампанского?

— Нет-нет! — закричал граф и закашлялся; лицо его пылало.

Леди Сомеркоут постучала мужа по спине.

— Но вы явно нездоровы! Пойдемте. Джентльмены в барке справятся дальше без вас. — Она обернулась к Джейн и достаточно громко шепнула: — Не сердитесь и не волнуйтесь, дорогая. Я прикажу своей экономке сегодня же после обеда тайно пройтись по комнатам и поискать. Уверена, что ваш костюм где-нибудь найдется. Может, это чья-нибудь шутка? Ума не приложу! Но в любом случае я прослежу за этим.

— Спасибо, — прошептала Джейн.

Лорд Сомеркоут снова бурно закашлялся и на сей раз позволил жене увести себя от барки туда, где несколько слуг уже хлопотали, накрывая на траве ленч для гостей Чаллестона.

Для пикника леди Сомеркоут выбрала чудное местечко к югу от Чедфилда, где канал соединялся с рекой Харт. А вырыт он был лет тридцать назад владельцами суконных мастерских — им просто необходим был путь, позволяющий сплавлять продукцию сначала в Харт, а затем еще дальше на юг. Канал также обслуживал несколько фермерских хозяйств и, кроме всего прочего, служил излюбленным местом для лодочных прогулок.

Полдень июльского вторника был теплым, сияющим, над землей распахнулась безоблачная синева. Леди Сомеркоут распорядилась, чтобы слуги, готовившие ленч, отправились на место заранее, поэтому к прибытию гостей все уже было готово. Большой парусиновый навес возвышался посреди лужайки, открывая чудесный вид на реку. На противоположном берегу на холм взбиралась небольшая деревушка Доу-Хамлет. Участки земли отделяли один от другого старинные каменные стены, на которых были выбиты имена владельцев.