Виновник завтрашнего дня

Митцубиси рушило с места, нагоняя упущенное время.

— Не то, чтобы… — смутилась, краснея, — просто считаю, что курение в сто раз хуже спиртного.

Лёшка улыбнулся, оставив её замечание без ответа. Хватит с них на сегодня препирательств. Но на тему курения травки они ещё поговорят. Обязательно.

— Вика не в теме, — предупредил, между прочим. — Так что смотри, не спались.

— А как же отстранение Пашки? — метнула в его сторону обеспокоенный взгляд.

— А что с ним? Там всё ясно. Отстранен по профнепригодности. Павел Олегович в курсе.

— Так он знает?

— Конечно, нет, — обиделся Гончаров. — Никто ничего не знает кроме меня и Седыха. Всё остальное — не твоя забота.

До сих пор не верилось в его заботу. Вернее, верилось, конечно, но чтобы вот так, переступив через приказ Скибинского? Боже, какой же он всё-таки классный. Он даже курил не так, как все. А когда говорил с зажатой между губ сигаретой — так вообще текла, изнывая от желания.

То ли Лёшка гнал на всех парах, то ли она окунулась с головой в мир фантазий, потеряв счёт времени, но когда её ушей коснулось тихое «приехали» аж подскочила от неожиданности, завертев на все стороны головой.

— Как, уже? — обескуражено выглянула в окно, с сожалением отмечая конец пути. Прямо по курсу возвышался её университет, и не оставалось ничего другого, как сокрушённо признать — три часа пролетели как одна минута.

Лёшка заглушил двигатель и посмотрел на её дерганые манипуляции с ремнем безопасности. Протяжно вздохнув, подался к ней и одним плавным движением освободил из капкана, невольно зацепив костяшками пальцев мягкие очертания бюстгальтера.

Влада вжалась в дверь не столько от смущения или неловкости, сколько от остроты ощущений. Сразу представила эти самые пальцы на обнаженной коже и густо покраснела, почувствовав, как затвердели соски. Не реакции на него испугалась, а мысли, что он может видеть её насквозь. Сразу вспомнились и тёть Надя со своими безошибочными предположениями, и Машка с опошленными подколами.

— Лад… — начал Лёшка, отстранившись. Влада прикрыла глаза, уже зная, что сейчас последует. Он понял… Всё понял по её реакции. — Ты это, — достал очередную сигарету и, зажав серебристый фильтр уголками губ, внимательно посмотрел на застывшую девушку, — давай без глупостей, угу?

— В смысле? — пролепетала, нащупав рукой дверную ручку.

— Кончай валять дурочку, — угрожающе сдвинул брови, не желая внедряться в разъяснения. Не маленькая, должна понимать, что к чему.

Влада лишь расстроенно кивнула и выскочила на улицу.

— С тобой кончишь, — в сердцах хлопнула дверцей, и взглянув сквозь лобовое стекло на ошарашенного Гончарова, испуганно осеклась, осознав, что только что ляпнула вслух.

— Не понял?!.. — застыл с поднесенной к губам зажигалкой, изумленно уронив на колени сигарету, и во все глаза уставился на сорвавшуюся с места Некрасову. Когда же минутное оцепенение прошло, прижался затылком к подголовнику, и ощутимо стряхнул головой, не желая признавать очевидного. — Владка, Владка, — тяжело выдохнул в открытое окно, массируя переносицу, — и что мне только с тобой делать?..

Глава 10

— Ну, надо же, какие люди! — при его появлении Вика швырнула на стол отчёт, и негодующе поджала губы.

— И тебе добрый день! — выдал насмешливо, присаживаясь в понравившееся ещё с прошлого раза кресло. Если она собралась выносить ему мозг, то её ждало огромное разочарование. Уж что-что, а отчитываться за потраченное по личному вопросу время никак не собирался.

— Добрый, — откинулась на спинку кожаного кресла, и устремила на него рассерженный взгляд. — Уладил свои проблемы? Надеюсь, это не очередная блядь, а что-то действительно стоящее.

Лёшка доброжелательно улыбнулся, наслаждаясь её бешенством. Пускай что хочет, то и думает. Главное, чтобы не лезла, куда не просят.

— Ты даже не представляешь, насколько стоящее, — вытянул вперед длинные ноги, наплевав на последовавший за этим недовольный прищур. Похрен. — Я ведь имею право на личную жизнь?

Вика побледнела, так и не научившись реагировать на подобные откровения. Не один раз видела его в компании местных красоток, должна уже привыкнуть и уж тем более, смириться, но каждый раз исходила неуправляемой завистью, мечтая оказаться на их месте.

— Имеешь, — улыбнулась наиграно, — но не днем. Днем ты должен быть рядом. Или я что-то не так поняла?

Вот же… Ты посмотри, как запела. Хрен тебе, а не рядом. Для таких хитрожопых стерв самое то.

— Конечно, не так, — протянул лениво, рассматривая кабинет Скибинского. — Ты как всегда всё гнешь в свою выгоду. Да, я отвечаю за вашу безопасность, но ни как не за твои бзики. Есть проблемы — давай решать, нет — тогда извини, у меня и без тебя проблем хватает, не жди, что я буду под рукой по первой прихоти.

Вика вздохнула, моментально сбросив с лица прежнюю невозмутимость и стала самой собой. Без каких-либо претензий, чванства и заносчивости. Уже привык к подобным скачкам и преспокойно реагировал на их демонстрацию.

— Лёш, ну что мы с тобой, как кошка с собакой? По одну ведь сторону баррикад.

— Вот и я о том же, — снял пиджак и аккуратно сложил на соседнее кресло. — Что ты вечно ко мне лезешь?

Её никак не обидела его прямолинейность. И так поняла, что для него она всего лишь некий груз, который стоит поберечь до возвращения владельца. Да и рассчитывать на что-то большее не имела не только права, но и возможности. Гончаров не тот мужчина, что так легко простит предательство, а она не та женщина, что будет унижаться, напрашиваясь в любовницы.

— Я не лезу, а просто уточняю, — перешла на дружелюбный тон, реально устав от бесконечных стычек. Всё. У него своя жизнь, у неё — своя. Пускай с кем хочет — с тем и спит. И так ясно — чужие. Не было смысла надеяться на взаимопонимание или хотя бы элементарное уважение. Всё осталось в прошлом. Как и крышесносные, обжигающие когда-то чувства. Она изменилась, Лёшка — изменился. Хватит унижаться. — Ладно, извини, — прошлась ладонью вдоль шеи, массируя затекшую часть, — признаю, перегнула, но и ты меня пойми. Пока тебя не было припхался Гордеев и давай…

А что давай?.. Пока Вика распиналась о неком Вадиме, крышующим шедшие за бугор вагоны, Лёшка чисто случайно заметил в окне шедшую к дому Владу и сразу потерял нить разговора.

Никак не мог понять, почему так остро отреагировал на её появление, если только недавно виделись. Сразу вспомнилась их поездка, и даже не заметил, как его губ коснулась легкая улыбка.

Чему улыбался? Да всему понемногу. Наивности её, например, а ещё смущению, алеющим щекам и учащенному дыханию. Такой свежестью от неё веяло, так легко дышалось рядом с ней, что на душе мгновенно становилось светло и свободно. Дурацкое состояние. И совсем неправильное. Видел её симпатию, и даже больше, как более опытный и старший, чувствовал по отношению к себе ещё и неумело скрытое влечение.