VIP-персона для грязных дел

Я сглотнула, чувствуя выступившую на лбу испарину, а он продолжал:

— Когда я услышал, как она говорит «я больше не могу выносить этого старого пердуна и пора ему сдохнуть», у меня все в голове помутилось. Я даже ни о чем не думал, ворвался в гостинную и саданул ее первым, что попалось под руку. Она как раз шла мне навстречу. Вскрикнув, упала, а я кинулся на нее и бил, бил, пока она не затихла.

— Где пепельница? — спросила я.

Дмитрий Иванович вздрогнул, запнулся, потом произнес:

— Не помню, кажется, выбросил в окно.

— Потом вы завернули тело домработницы в ковер и вынесли его в подъезд, потом вернулись в свою квартиру, быстро свернули и упаковали окровавленный ковер, убрали следы крови, а на место старого ковра положили новый, похожий, так?

— Так, — пробормотал антиквар упавшим голосом. — Не думал, что ты такая смышленая, а Антон, козел, мне говорил: «Да все бабы дуры».

— Очень рада, что вы изменили свое мнение об умственных способностях женщин, — перебила я его и задала вопрос, давно интересовавший меня: — Значит, вы один вынесли труп в подъезд, а после того, как я притащила к вам Василия, позвонили Антону и он приехал?

— Да, так все и было, — произнес антиквар, сверля меня взглядом. — И вообще, нечего меня тут допрашивать, вы не следователь.

Я посмотрела на часы — пять минут одиннадатого. Есть еще время перевоплотиться в покойную, чтобы подать сигнал. Зная о прослушке, Валерия Евгеньевна, очевидно, запретила им звонить или посылать сообщения, иначе бы антиквар мог что-нибудь заподозрить.

— Вы знаете, из какой ямы я ее вытащил? — со слезами в голосе сказал мне Дмитрий Иванович. — Она же зэчка, жила с каким-то алкашом. Когда у него была белая горячка, он кинулся на нее с ножом. Но она-то баба здоровая, этим же ножом и зарезала. Посадили. Когда вышла, не могла найти работу. Работала то гардеробщицей, то уборщицей. Я как-то видел, как она моет полы, пожалел и взял к себе.

Представив, как Валерия Евгеньевна моет полы, я поняла, почему он ее пожалел. Мне было некогда выслушивать сопливые признания антиквара. Уединившись в своей комнате, я снова начала гримироваться. Надела черный парик, халат Валерии Евгеньевны, сделала накладки на грудь, живот и бедра и в таком виде вышла на балкон. В темноте моя маскировка должна была сработать. Меня вполне могли принять за домработницу. Главное, чтобы милиция, вызванная обеспокоенными соседями, не примчалась раньше, чем я рассчитывала. Я стояла на балконе до тех пор, пока меня не заели комары. Ругая непунктуальных налетчиков, я глянула на часы — тридцать пять минут. Скорее всего они уже не приедут, решила я. Подождав еще пять минут, я вернулась в гостинную. Пытаясь развязаться, антиквар упал лицом на ковер и так и остался лежать, не в силах подняться. Я рывком усадила его на место.

— Забирайте все деньги, которые найдете в сейфе, — предложил он в отчаянии, с мольбой заглядывая мне в глаза.

— Нет, спасибо, — ответила я равнодушно, вытащила телефон, чтобы вызвать милицию, но в этот момент раздался звонок в дверь. Я взглянула на новый монитор, где отобразились два великовозрастных оболдуя, явившихся за несметными богатствами антиквара. Один из парней, черноволосый и круглолицый, сильно смахивал внешне на Валерию Евгеньевну. Я поняла, что это и есть ее сын. Погасив свет в квартире, я открыла дверь. Парочка тихо проскользнула внутрь.

— Ну как, мам, они загнулись? — прошептал в темноте Игорь Золотов.

— Еще нет, сынок, — прошептала я в ответ ему на ушко.

Он рванулся, но было уже поздно. Короткая драка в темноте — и оба налетчика, связанные, присоединились к Дмитрию Ивановичу.

— Ты кто такая? — спросил меня удивленно Золотов, едва очухавшись.

— Я — народная мстительница, спасаю женщин, детей, калек и убогих, — представилась я.

— Чего гонишь? Где моя мать? — завопил Золотов, негодуя.

— Твоя мать убита, — жестко ответила я. — Убил ее вот этот старичок. — Я указала на Дмитрия Ивановича. — Он утверждает, что вы с Валерией Евгеньевной хотели его укокошить и меня заодно.

— Что ты врешь, падла! — заорал на антиквара Золотов, пытаясь достать его зубами. — Да я тебя…

Антиквар, уклоняясь, завопил:

— Бери все: деньги, бриллианты, только убери его от меня и развяжи!

— Вот вы смущали меня, смущали, я и решилась поступиться своими принципами. Двадцать миллионов долларов — громадная сумма, — сообщила я им. И Золотов и антиквар замерли с вытаращенными глазами. — Возьму деньги и бриллианты из сейфа, квартиру подожгу, а вы потом разбирайтесь между собой, кто прав, а кто виноват, — невозмутимо продолжала я, — на том свете.

— Нет! — заорал Золотов, трепетно относившийся к своей жизни. — Мы с матерью и не собирались тебя убивать. Это все он, — кивнул на антиквара. — Мать рассказала, что он хотел надурить страховщиков. Продал все свои ценности, собрал деньги и хотел слинять, а квартиру сжечь вместе с трупом какого-то бомжа, будто бы он сам погиб. Мама потом должна была куда-то там к нему приехать, но она не хотела.

— Почему? — удивилась я. — Жених-то завидный.

— Да он псих и скряга, — ответил Золотов, искоса глядя на Дмитрия Ивановича. — Мать сказала, что она из-за него скоро сама сдвинется. Мы хотели просто усыпить вас снотворным, взять деньги из сейфа, да ходу.

— Врешь! — взревел антиквар. — Я нашел у нее крысиный яд, а снотворное мне что-то не попадалось!

— Пошел на хер, перхоть петушиная! — взвыл Золотов, пиная старика ногой по колену.

— А ну, успокоились! — прикрикнула я. — Пусть с вами разбираются органы. Я не нанималась вас исповедовать.

10

Милицию мне пришлось вызывать самой, потому что из соседей на это, видно, никто не решился. Перед ее приездом мне в голову пришла отличная идея, как можно было проверить слова сына домработницы. В сумке у меня валялся цифровой фотоаппарат. Вооружившись им, я, не теряя времени, сфотографировала большинство предметов обстановки квартиры антиквара и отправила фотографии по электронной почте Юзеру, чтобы он переслал их своему знакомому, разбирающемуся в антиквариате. Еще я попросила проверить звонки с сотового Антона за последние два дня, пообещав Юзеру рассказать потом много интересного. В дверь настойчиво позвонили, и я пошла встречать стражей порядка, так «скоро» примчавшихся мне на помощь.

— Можно дать вам один совет? — спросил меня мрачно связанный Дмитрий Иванович. Я остановилась у двери и обернулась.

— Валяйте, я всегда прислушиваюсь к дельным советам.

— Лучше не лезьте в дела, которые вас не касаются, занимайтесь своей работой, а иначе рано или поздно отвернут голову, — процедил старик сквозь зубы.

— Намек поняла, — усмехнулась я и открыла дверь.

Позже подъехал Земляной, которого выдернули из дома, из теплой постели.

— Не живется вам спокойно, — буркнул он мне, оглядывая закованных в наручники задержанных. — Из-за вашего беспредела в КПЗ уже мест нет, все показатели по району полетели к чертовой матери.

— А что, если они будут бегать на свободе, от этого ваши показатели улучшатся? — спросила я, недовольная его бурчанием.

— Так, я хочу знать: что здесь произошло? — спросил Земляной, не обращая внимания на мои слова.

Я рассказала, как обнаружила улики, изобличающие Дмитрия Ивановича, как антиквар пытался меня убить и как позже я повязала молодчиков, явившихся за ценностями.

— Понятых сюда, — распорядился Земляной и спросил у Дмитрия Ивановича: — Сейф сами откроете или будем вскрывать?