Вишенка

— У тебя классная семья, — говорю ему.

— Я знаю, ты зря переживала.

Мне хочется, чтобы у меня была такая семья, такие взаимоотношения, такая атмосфера. Они друг за друга горой, родные не только по крови, вместе проводят праздники, вместе работают. Но, к сожалению, моим мечтам не суждено сбыться и причина этого крепко держит сейчас меня в танце. Как же я его люблю, но он не станет мне семьей, а другую я не хочу.

Уже поздно, все наелись, напились, женщины угощаются десертом, а мужчины решили подняться в бильярдный зал. Аня, подсела ко мне, мы пробуем новый десерт в меню и обсуждаем, чего же в нем не хватает.

Она обращает внимание на мое колье:

— Алан подарил?

— Угу.

— Красивое!

Наклоняется ко мне ближе и шепчет:

— Мы думаем, что он в тебя влюбился. И это для всех шок.

— Кто мы?

— Родители Алана, мои и я тоже. Папа видел, как Алан летел на место аварии. Говорит, он пронесся так, что прохожие еле успели разбежаться, сразу понял, что случилось что-то серьезное. А когда узнали, что после аварии он привез тебя к себе, у всех появилась надежда.

— На что?

— Что он, наконец, женится. Сколько можно так жить, как он?

— Аня, он не рассматривает меня в таком качестве.

Аня корчит недовольную гримасу:

— Жаль. Ты классная.

Мне становится тоже жаль себя, чтобы не показать это Ане, переключаюсь на другую тему.

— Давно ты в Европе живешь?

— Три года уже. Меня туда сослали, — заговорщически, понижает голос она. Я делаю удивленно-вопросительное лицо — я поступила в вуз в Москве, на первом же курсе познакомилась с мужчиной и замуж за него собралась. Он был старше на восемь лет, мне казалось, это любовь всей моей жизни, а мама чуть сердечный приступ не получила. Алан оплатил мне учебу и проживание в Европе и меня отправили подальше.

— Мужчина за тобой не поехал?

— Через месяц уже подружка позвонила, что видела в клубе с другой, — смеется она. Сейчас я не жалею, хотя домой периодически тянет.

Мужчины возвращаются с бильярда, желающие принимаются за десерт. Нет только Алана.

— Миш, а где Алан? — спрашиваю через стол.

— Сейчас придет, ему кто-то позвонил, остался поговорить.

Я выхожу и направляюсь на второй этаж. В бильярдной пусто, поворачиваю голову налево, кто-то нырнул в дверь, ведущую в закрытый зал. Я была в этой комнате в прошлый раз со Светой, она переодевала там Полину. Комната не для всех, там стоит бильярдный стол, диван на всю стену, журнальный столик и шкаф. Света говорила, что в ней наши мужчины уединяются поиграть, когда в основном зале много народу и бильярдные столы заняты. Дверь осталась приоткрыта, подхожу ближе и замираю. Оксана разговаривает с Аланом. Я никогда не подслушиваю, вообще никогда, но сейчас будто приросла к месту, не могу пошевелиться.

— Куда ты пропал, неделю тебя выцепить не могу? — слышу ее голос.

— На тебя прямо не похоже.

— Я набирала тебя, ты не перезвонил. И сам не звонишь, знаешь же, что я в городе. Почему?

— Деньги на телефоне закончились.

— Хорошая шутка. Алан, я соскучилась, уезжаю через несколько дней. Давай махнем в «Мустанг»?

— Ты же видела, я не один.

— То, что у тебя новая игрушка, я заметила, но когда тебя это останавливало? Не можешь сегодня, я все понимаю. Давай завтра. Я купила белье, такое же, как ты в прошлый раз разорвал? Помнишь, черное?

— Оксана, я не помню, где трахал тебя в последний раз, не то, что твое белье.

Кровь приливает мне в голову от этих откровений, я как будто залезла в чужую постель. Но это же Алан! Мне мерзко и неприятно это слышать, я жутко ревную, злюсь. Зачем я это слушаю? И почему он не прекратит этот грязный разговор?

— Ну, вот и будет повод напомнить, где и как, — томно продолжает девушка — а хочешь, устроим для разнообразия полный разврат? Со мной моя подруга московская приехала, хочешь секс втроем?

У меня сносит напрочь крышу, я больше не могу это слушать, волна возмущения застилает здравый смысл. Я захожу в комнату.

— Может, меня возьмете? Третьей? — Алан шокирован моим появлением, а Оксану не смутить. Отмороженная.

— Ого! — говорит она — дерзкая! Ну, давай попробуем. Алан, ты как? — на ее лице сарказм, кажется, она довольна, что я злюсь.

— Пошла вон! — он сверлит взглядом Оксану, у меня ощущение, что сейчас схватит и раздавит ее как таракана. Его кулак сжимается до побеления костяшек, он злится на меня из-за того, что я пришла, но отыграться, похоже решил на ней.

— Ты чего? Я же пошутила, — испуг на ее лице говорит о том, что теперь она оценила ситуацию верно.

— Я сказал, исчезла!

Оксана испаряется, а мы смотрим друг другу в глаза и между нами электрические разряды, вот-вот рванет.

Алан делает вдох, пытается держать себя в руках.

— И давно ты подслушиваешь?

— Нет, — вру, гордость не позволяет сказать правду — но услышала достаточно. Почему она называет меня твоей игрушкой, а ты не возражаешь?

— Потому что, она не стоит того, чтобы перед ней изъясняться. А то, что сказала ты, мне не понравилось. Ты, правда, хочешь втроем?

— Нет.

— Тогда никогда не бросайся такими словами, даже со зла. Это не твой уровень.

— Когда тебе это предлагала Оксана, тебя ничто не смутило.

— Оксану можно и по кругу пустить, она не откажется. А ты — это другое! Я тебя просил следить за своими поступками и словами. Есть вещи, не приемлемые для моей женщины. Я хочу, чтобы ты это поняла раз и навсегда!

— А меня кто-нибудь когда-нибудь спросит, что хочу я?!

Резко разворачиваюсь и ухожу. Алан спускается в зал минут через десять. Кое-как досиживаем вечер, я вижу, что у него нет настроения, но он старается этого не показывать. Я тоже делаю вид, что все нормально, не хочу выносить сор из избы.

Глава 27

Вика

Домой из кафе мы едем в полной тишине. У меня сейчас нет ни сил, ни желания выяснять отношения. Он мне снова сейчас скажет, что все было до меня, и я буду выглядеть ревнивой идиоткой. На душе у меня какая-то тупая досада. Умом я понимаю, что жизнь у Алана не стояла на месте, и я знала это, когда соглашалась на его условия. Но как же неприятно осознавать, что он с кем-то занимался сексом, получал от этого удовольствие, что у некоторых до сих пор есть на него планы. А еще, услышанное сегодня лишний раз напомнило, что когда-то и я стану такой же прошлой историей и он не будет помнить ничего из того, что у нас было.

При повороте машины выхожу из своих мыслей и вижу, что мы едем к нему.

— Зачем ты везешь меня к себе?

— Не хочу трагических расставаний, хочу секс и сытный завтрак.

Как у мужиков все просто. Бесит! Мы подъезжаем к дому, сейчас нет смысла требовать, чтобы он отвез меня в отель. Он не повезет.

Алана задерживает во дворе охранник, они о чем-то разговаривают, а я захожу в дом, раздеваюсь и иду в душ. Вода успокаивает и умиротворяет, становится немного легче. Я не слышу, как Алан заходит в ванную, слышу уже, когда открывает дверь кабинки. Он прижимается к моей спине, обвивает руками, откидывает волосы и утыкается мне в шею сзади.