Вкус ужаса: Коллекция страха. Книга III

— Ты не убивал меня, Тимми.

— Не называй меня Тимми. Ты знаешь, что я этого не люблю. Я Тим… и я правда тебя убил.

— Это был несчастный случай.

— Почему ты здесь?

— Ты знаешь.

— Я тебя не вижу. Включи свет.

— Не могу. Я ни к чему не могу прикоснуться. Пальцы просто проходят насквозь. Жуткое ощущение.

— Тебе больно?

— Нет.

— А почему ты не в раю?

— Ты знаешь.

— Знаешь, я сам включу свет.

Тим выбрался из постели и подошел к выключателю у двери. Заморгал от яркого света. Он не знал, где окажется Дэннис. Его голос, казалось, шел отовсюду.

— Я здесь, — сказал Дэннис. — Где и всегда.

Тим посмотрел на верх двухъярусной кровати, и, конечно же, Дэнни был там. Он выглядел так же, как всегда, и так же сидел посередине, скрестив ноги и опираясь на руки.

Как он может опираться на руки, если сказал, что они проходят все насквозь?

Смотреть на Дэнниса было все равно что смотреть в зеркало: те же русые волосы, то же круглое лицо и голубые глаза, та же маленькая родинка на правой щеке.

Дэннис улыбнулся:

— Ты вроде не удивлен, что я здесь.

— Я так и не почувствовал, что тебя не стало.

Дэннис спланировал на ковер и встал лицом к лицу со своим близнецом.

— Мы были вместе с самого рождения. И так будет всегда.

Тим шагнул вперед, чтобы обнять его, но руки почувствовали только воздух, и он отпрыгнул от изумления.

— Ты выглядишь совсем настоящим.

— А я и есть настоящий. Для тебя. Просто теперь все иначе.

— Надолго ты сможешь остаться?

— Я буду рядом, пока буду тебе нужен, Тимми.

— Я Тим.

Три месяца назад мама Тимми сидела рядом с ним на его постели.

— Тимми? Пора вставать.

Она убрала челку с глаз мальчика и погладила его по щеке.

— Нам всем его не хватает, но нужно жить дальше. Сегодня у тебя большой праздник. Тебе исполняется целых десять лет. Хорошее время для…

— Ему тоже исполнилось бы десять.

— Да, и мы всегда будем вспоминать его в твой день рождения. И на Рождество, и на летние каникулы, когда вы играли в бейсбол, и в первый день занятий в школе, и в любой другой день…

— Это я виноват.

— Не говори так, Тимми. Мы же знаем, что это был несчастный случай. Тебе было интересно потрогать пистолет. А мы не должны были оставлять оружие дома.

На глазах мальчика выступили слезы, и она продолжила говорить, чтобы снова не расплакаться самой:

— Если кто и виноват, то только я. Мне нужно было сказать отцу, чтобы забрал пистолет с собой.

Тишина накрыла комнату снежным покрывалом. Она слышала тиканье часов в виде Человека-паука, шум машин на улице за домом.

— Тимми?

— Я думаю, меня теперь лучше называть Тим.

— Хорошо.

— Мы в прошлом году перестали называть его Дэнни. И я хочу так же. Тимми — это имя для малявки.

Она увидела его вымученную улыбку и встала, чтобы он тоже смог подняться. Рама кровати скрипнула. Она всегда скрипела, но раньше звуки терялись за постоянными разговорами двух мальчишек, а теперь любой скрип казался не к месту.

В то лето и на следующий год Тим не играл в бейсбол. Одиннадцать лет… двенадцать… тринадцать… Все было иначе. Раньше близнецы всегда играли вместе, родители подарили им первый набор для бейсбола, когда им исполнилось пять. В семь лет они закончили учиться игре и с тех пор каждое лето почти все дневное время проводили на поле.

А теперь Дэннис не мог ловить мяч, а Тим не мог его приносить, когда мяч улетал в парковые кусты.

Их пятнадцатый день рождения, 15 марта.

— Бойся мартовских ид, Тимми, — прошептал на рассвете Дэннис.

— Ты каждый год это говоришь.

Дэннис некоторое время не отвечал. Тим зевнул и потер глаза, решив поваляться, пока не рассветет.

— Давай в этом году сыграем в бейсбол?

— Ты же не можешь играть.

— Еще как могу. И мне это понравится не меньше, чем тебе.

Дэннис взрослел вместе с ним. Он по-прежнему оставался зеркальным отражением брата.

И вот майским утром в субботу Тим снова взял перчатку, отправился на поле и присоединился к общей игре. Он играл на второй базе, а за ним, как и всегда, стоял Дэннис. Дэннис надел собственную перчатку и точно так же ударил в нее кулаком, словно оба брата готовились перехватывать подачу бэттера.

Тим никогда не обращался к Дэннису вслух, если вокруг были люди, но продолжал говорить с ним мысленно. Может, и Дэннис так же говорил с ним. Тим так и не понял, как это действует, потому что слышать и видеть Дэнниса мог только он.

В третьем иннинге бэттер послал мяч на землю — и Тим с Дэннисом вместе рванулись его ловить. Мяч прокатился через перчатку Дэнниса прямо в руку Тима, но он от неожиданности уронил мяч обратно.

— Черт!

— Да не волнуйся, — сказал Дэннис. — Ты уронил на поле, аутфилда не будет.

В конце игры Тим спросил брата, не двигая губами:

— Откуда ты взял перчатку?

Близнец пожал плечами.

— Если мне что-то нужно, я это получаю. Вот так оно и работает.

Бок о бок они зашагали по улице к дому. Заглянули в «Севен Элевен», Тим купил себе «кока-колу». И не удивился тому, что такая же банка оказалась в руках Дэнниса, когда он обернулся.

Солнце припекало, но Тиму не хотелось домой. Барбанк всегда отличался жарким климатом, и спальня братьев летом превращалась в духовку. А мама все обещала найти квартиру побольше, с кондиционером, но так и не нашла. После того как их бросил отец, денег вечно не хватало, хотя работа у мамы была неплохая, в местном книжном магазине.

В городском парке братья нашли скамейку под старым тенистым деревом. На ней было приятно пить «колу» и наблюдать за прохожими.

— Ты когда-нибудь хотел, чтобы все случилось иначе?

Дэннис обычно отвечал ему сразу, но на этот раз Тим услышал в ответ только шум в голове.

— Дэннис?

— Ну да, конечно. Блин, я хотел бы снова быть живым, а кто не хотел бы?

— Это был несчастный случай.

Дэннис снова не ответил. Просто допил «колу» и подбросил опустевшую банку в воздух. Она исчезла.

— Ты же знаешь, да?

— Да, Тимми. Я знаю, что случилось.

— Я Тим.

— Тебе надо бы пригласить Лизу.

— Что?

— Она ждет не дождется, чтоб ты подошел. Я слышал, как она говорила об этом с подружкой. Той, толстой. Лиза сказала ей, что ты классный.