Власть Веры
Шрифт:
– Но кто успел сообщить?
– Ворона на крыле принесла. Парень ухоженный, есть надежда закрутить роман?
– Ни в коем случае. У Семена замечательная невеста. Она коренная москвичка из хорошей семьи, учится с ним в МГУ.
– Мне-то какое дело… Передай студенту, чтобы не приближался к замку и не лез с разговорами к здешним старикам.
– Семен хотел встретиться с вами. Он пишет исторические статьи…
– Знаю-знаю! Мечтает поболтать с духом Муссолини. Я в курсе его амбиций, но ничем помочь не могу. Так и передай. Сталин тоже откажется выйти на связь, как и Наполеон. Твой блогер –
(Может, он сказал «тиранов» – плохо расслышала)
Я улыбнулась, прижав запястье к губам. Альго ставил меня в тупик манерой разговора. Открытая грубость сменялась тонкой иронией, высокомерный тон печальной досадой. И я каким-то необъяснимым образом порчу ему жизнь… А ведь все могло быть иначе.
Дружеские беседы, трогательные воспоминания об Анне, экскурсии в замке. Я угостила бы его вишневым пирогом, а он показал бы самое прибранное подземелье, где хранятся рассохшиеся бочки из-под солонины и пива.
«Точно, пирог! Не забыть оставить на окне кусочек, как обещала духам…»
– У нас в доме завелось доброе привидение. Помогает по хозяйству, дарит цветы, – вкрадчиво сообщила я.
Мне хотелось поделиться чудесами и услышать разумное объяснение, но Альго молчал, сосредоточившись на дороге. Не буду мешать, хотя десяток вопросов крутится в голове, я так мало успела спросить.
Тучи рассеялись, солнце снова играло на стекляшках в листве. Как пояснил Семен еще в начале прогулки, динавцы берегли сады от скворцов и дроздов, развешивая в кронах вишни осколки зеркал и другие блестящие предметы.
Но так же ярко солнце отражалось от стекол белого внедорожника, стоящего у ограды нашего дома. Старенький, но ухоженный «Опель». Видно, что владелец проехал с ним немало долгих дорог.
– Кто бы это мог быть? – вслух удивилась я. – Может, нотариус забыл дать какие-то бумаги на подпись. Или представитель местной администрации пожаловал с проверкой.
– Скорее всего, очередной турист просится на постой, – злобно прошипел Альго. – Гоните его в шею, если не ищете новых хлопот!
– Нет-нет, больше никаких постояльцев. У нас не гостиница, – искренне заверила я.
Из ограды аппетитно пахло жареным мясом. Неужели отец устроил барбекю? Осталось забрать корзинку с овощами и проститься с Альго. Мы стояли по разные стороны от машины и настороженно пялились друг на друга. В солнечном свете растрепанные прямые волосы Альго казались серебряными, а лицо выглядело болезненно одухотворенным. Наверно, не просто ему живется на свете. Ни друзей, ни родных, цепи замшелых традиций да еще такой противный характер…
– Пока-пока! Спасибо, что подбросили до дома, – наигранно радостно крикнула я, помахав рукой.
– До встречи, Вера! – многозначительно сказал он, скользя цепким взглядом по фасаду бабушкиного дома. – И береги свою курицу раз уж решила приютить. Она не всем в руки дается.
Меня озарила догадка. Я круто обернулась к Хозару и быстро спросила:
– Магда пришла за ней по вашему поручению? Не волнуйтесь, мы справимся.
– С нетерпением жду ваш отъезд, – церемонно поклонился Альго, наполнив мое сердце щемящей тоской.
«Нереальный зануда!»
Но смутная печаль быстро сменилась негодованием, когда я узнала,
что папочка обещал сдать комнату водителю белого внедорожника «всего на несколько дней».– Ты даже не посоветовался со мной. Дом в запущенном состоянии, а если пожарная инспекция выпишет колоссальный штраф? У нас нет лицензии на оказание подобных услуг! Кто он вообще такой? Что ему нужно в Динаве?
– Тише-тише! Я вас сейчас познакомлю. Господин Бах каждое лето приезжает сюда из Хамельна. Он хорошо знал Анну. Она всегда любезно его принимала. Ну, он так мне сказал… Зачем ему врать?
«Мой бедный наивный отец!»
Между тем пожилой лысоватый мужчина не спеша снял клеенчатый фартук с логотипом известной футбольной комнады, бросил щипцы на подставку у круглой жаровни гриля и тщательно вытер руки полотенцем. Только потом направился к нам. У него было приятное круглое лицо, аккуратная короткая стрижка, рукава теплой рубашки в коричневую клетку закатаны до локтей.
– Рад с вами встретиться, Вера! Мое имя Аксель Бах, я владею небольшим строительным бизнесом в Нижней Саксонии. Разделяю вашу скорбь в связи с утратой Анны. Прекрасный она была человек! Умнейшая женщина, и какая утонченная, воспитанная… Не любила бывать на виду, но согревала вокруг себя измученные сердца. Редко встретишь такой легкий и дружелюбный характер.
– Вы так хорошо ее знали? – я начинала таять, но усиленно сопротивлялась желанию пойти по стопам «добрейшей Анны» и пустить в дом еще одного чужого мужчину.
– Специально для нее я привозил лучшее саксонское пиво. Конечно, она только пробовала, а не ставила рекорды.
– Это же настоящий «Radeberger»! Целый ящик, – шептал мне в ухо отец. – К тому же господин Бах разбирается в электрике и готов занять наверху угловую комнату слева. Обещал починить сломанный кран, нельзя упускать клиента с такими полезными навыками.
Никогда прежде не замечала за отцом коммерческой хватки, вероятно, ящик саксонского пива творит чудеса даже со скромными литераторами.
Глава 7. Вечерние новости
Сжимая в руках корзинку, я поплелась в дом за столовыми приборами, а навстречу как чертик из табакерки прыгнул с крыльца Семен. В каждой руке по пустой кружке.
«Еще один поклонник саксонского…»
– О, ты наконец вернулась! И без единого укуса. Как пикник? – он широко улыбнулся. – Хотели тебя порадовать. Представь, у Баха в машине переносной холодильник и сумка с рабочими инструментами. Даже электродрель! Он на все руки мастер и здорово мясо готовит. Надо брать на хозяйство!
Я вдруг остро захотела остаться в доме одна или с отцом, – его присутствие меня не напрягает. Обычное дело, после сближения с человеком хочу сохранить возможность отступления, а мне уже дышат в ухо и тянут за пуговицу, не давая избежать разговоров.
В таком случае надо осадить ретивого студента:
– А ты не хочешь спросить, как прошло мое свидание с местным вампиром? По крайней мере, мне-то позволили любоваться видом княжеских развалин на берегу. Учти, с тебя крупный должок, ты обещал раскрыть секрет Альго, ради которого проделал долгий путь. Давай, выкладывай! И почему был так уверен, что мне с ним ничего не грозит?