Властитель Вселенной

Взгляд Эсабиана сфокусировался на Ювяшжте.

— Кювернат Ювяшжт. Доложи.

Пока Ювяшжт излагал Эсабиану хронику нападения и свое видение его целей, Анарис наблюдал за отцом и видел все ту же ограниченность, искажавшую его выводы.

«Он изучал их двадцать лет, но продолжает думать о них как о слабом подобии должарианцев. Эту слепоту можно как-то использовать, только как?»

И тут отец на глазах у всех, находившихся на мостике, сам вложил ему в руку заветный рычаг.

— Приведи на мостик Панарха и покажи его нападающим — пусть меч их присяги будет приставлен к их собственному горлу!

«Кретин! Они живут и умирают, повинуясь символам; на этом основана их культура, вся их жизнь. Уж не думаешь ли ты, что они приносили присягу не символу, а живому человеку?»

Пока Анарис молча радовался этой неслыханной ошибке, взгляд отца переместился на него.

— Анарис джи-Рахал, — произнес тот, назвав его официальным титулом. — На время я отдаю свой палиах в твои руки. Верни мне моего врага или убей его.

Анарис низко поклонился.

— Да будет так, как велит мой отец, — ответил он. Выпрямляясь, он услышал, как задохнулся Ювяшжт: он заявил свои права на родство, но не по принятой ритуальной форме — повиновение, почтительное и дерзкое разом. Секунду Эсабиан молча смотрел на него с экрана со странным блеском в глазах, потом изображение погасло.

— «Коготь Дьявола» докладывает, что занял указанную позицию, — сообщил связист. — Никто из наших судов не обнаружил противника.

Пользуясь паузой, наступившей после разговора с Аватаром, Анарис выступил вперед. Ювяшжт повернулся к нему.

— Кювернат, ты должен выполнять приказы моего отца, но говорю теперь, это не поможет. — Он не понижал голоса, хотя и не старался привлечь внимание к их разговору.

С минуту Ювяшжт молчал. Анарис видел, как тот напряженно обдумывает его слова.

— Вы правы, — произнес тот наконец. — Я должен выполнять приказы Аватара.

Только слабое, едва заметное ударение на титуле выдавало его сомнения.

Анарис кивнул и отступил назад. Пока довольно и этого.

* * *

«ГРОЗНЫЙ»

— Схема размещения целей подтверждается, — довольно объявил Ром-Санчес. — Они у нас в руках. — Он оглянулся на Нг.

Тактическая схема показывала центральную часть планетной системы, «Грозный», сопровождающие его суда и их цель — рифтерский эсминец «Гробовой Джонс», находившийся в плоскости эклиптики у внутренней кромки пояса астероидов.

— Они не меняли тактических алгоритмов со времени внесения последних дополнений в банки информации, — продолжал он. — До сих пор пользуются комплексом Салима... пятый уровень. — Тенноглифы на экране перестраивались по мере поступления новых сведений.

— Управление огнем, подготовиться к атаке с использованием лазерных пушек, узкий луч, — приказала Нг. — Целиться только по двигателям и ускорителям. Огонь по команде. Штурман, выведите нас на расстояние ноль пять световой секунды. — Она помолчала, выжидая момент. — Пошел!

Коротко рыкнули скачковые системы, настроенные на боевой режим: повышенная точность и высокая скорость.

— Прицел... огонь! — скомандовал Харрик с пульта управления огнем, стоило смолкнуть скачковым. На экране протянулась от линкора светящаяся нить из лазерных пучков и несущейся с околосветовой скоростью плазмы. Затем далеко-далеко вспыхнула на мгновение светлая искорка, отличавшаяся от окружающих звезд только кружком прицельного маркера. Она исчезла, потом загорелась еще раз, прежде чем погаснуть окончательно.

Экран мигнул и перестроился на максимальное увеличение. Искореженная кормовая часть эсминца раскалилась докрасна; дюзы вспыхнули и погасли. Из средней части корабля вырвался язык плазмы — взорвалась пусковая установка. Корабль начало вращать.

— Отлично, — сказала Нг. — Начинаем маневр уклонения.

Снова зарычали скачковые: штурман включил программу, автоматически ведущую корабль по сложной кривой во избежание внезапной атаки кораблей неприятеля, спешащих на призывы о помощи от их жертвы — если она оборудована, конечно, сверхсветовой связью.

Они ждали. Ром-Санчес отпустил несколько шутливых замечаний насчет попыток рифтерского корабля справиться с управлением, но ему никто не ответил: все напряженно следили за экраном тактической ситуации. Наконец, когда Крайно раздраженно заерзал в своем кресле, Нг тряхнула головой.

— Что ж, значит так. На этом сверхсветовой нет. — Она помолчала: отдавать следующую команду не доставляло ей никакого удовольствия. Одно дело убивать в горячке боя — и совсем другое хладнокровная казнь.

— Управление огнем — залп раптора, носовая башня, полная мощность!

Мгновение спустя «Гробовой Джонс» превратился в яркое облако раскаленного газа и обломков, которое быстро растаяло.

— Связь, сигнал эскадре. Цель два. Запись этого боя на передачу бакенам, передача по полной сфере.

Последовала короткая пауза, потом на пульте связи коротко пропищал сигнал.

— Запись размещена, капитан.

Когда зарычали скачковые, Нг успела подумать о том, повезло ли Арменауту и КепСингху. Имея в распоряжении три эскадры, в состав каждой из которых входило по линкору, три фрегата и корветы охранения, у них были все шансы довольно быстро обнаружить то, что им нужно, — особенно с учетом того, насколько система Артелиона нашпигована связными бакенами. Их количество удивило даже Нг. «Впрочем, у них была тысяча лет на их установку». Сочетание тысяч бакенов связи и грамотно используемых курьерских катеров обеспечивало им связь, почти не уступающую Эсабиановой гиперрации. Но только «почти».

«И в масштабах Тысячи Солнц преимущество Эсабиана становится бесспорным».

Эта мысль лишний раз утвердила ее в правильности своих действий, но ничуть не уменьшила боли при мысли с том, какую цену за это им придется заплатить. Она снова вспомнила Метеллиуса — как раз сейчас он должен вести огонь по «Кулаку Должара» над Артелионом.

«...И ЗАПЛАЧУ ТУ ЦЕНУ, КОТОРАЯ ПОТРЕБУЕТСЯ, РАДИ ИСПОЛНЕНИЯ ПРИСЯГИ И ВО СОХРАНЕНИЕ ЧЕСТИ», — вспомнились ей слова присяги, а перед глазами все стояло лицо Метеллиуса на исходе их последней ночи. Они платили за честь порознь, но только тот, кто выживет, будет знать истинную цену верности присяге.

* * *

«ФЛАММАРИОН»

Стигрид бан-Арменаут застыл в командирском кресле на мостике «Фламмариона», свирепо глядя на экран.

— Корабль готов к скачку в первую точку, — послышался голос Бар-Химелиона с штурманского пульта. — Десять световых секунд, предельная дальность стрельбы.

Арменаут зажмурился.

Пошел!

Скачковые взревели и тут же осеклись. Экран прояснился, и уже через несколько секунд служба наблюдения засекла цель.

— Есть идентификация. «Отец Духов», фрегат.