Влюбись в меня себе назло

Постепенно отошла от шока и осмелела.

– Что ж ты тогда привязываешься ко мне с разными подвохами и хамишь сплошь и рядом?
– спросила с вызовом.

Лёха широко улыбнулся и снова притянул меня к себе, так близко, что мы коснулись грудью друг друга. И опять приятная волна прокатилась по моему телу.

– Ты вызываешь во мне постоянное любопытство, можно так сказать, - зашептал мне в ухо.

– Значит, тебе нравится надо мной издеваться?
– так же тихо промолвила, абсолютно без какой-либо злости.

– Ну что ты!
– покачал головой парень и поцеловал меня в висок.
– Мне нравится за тобой наблюдать. Это так любопытно!

– Я что, тебе насекомое?
– спросила не сердясь.

Крылосов хихикнул по-мальчишески задорно.

– У насекомых не бывает таких удивительных глаз! Знаешь ли ты, что по-настоящему зелёных глаз на земле лишь два процента?

Я кивнула.

– Некоторые думают, что у тебя цветные линзы, - продолжил он.
– Я даже однажды поспорил с одним чуваком... Ведь тебя с пятого класса помню. И всегда ты была зеленоглазой ведьмой.

Вот тут я рассердилась и высвободилась из объятий.

– Ты, случайно, не поспорил и теперь обо мне? Что-то ты ко мне добренький вдруг стал! В глаза заглядываешь и хвалишь их, целуешь и смотришь с обожанием!.. Прекрати и убирайся прочь! Я раскусила тебя, Крылосов!
– крикнула гневно.

Парень будто не слышал моего вопля, смотрел на меня заворожённо и улыбался. А, очнувшись, произнёс спокойно:

– Ну, ладно, Ехидничка, ты меня и вправду раскусила. Только не в смысле спора. Ни с кем я не спорил!
– Замолчал и махнул рукой, показав, что прощается, повернулся и быстро направился к двери. Уже открыв её, обернулся и медленно проговорил: - Ты мне действительно нравишься - я не врал! Жаль, что ты в это не веришь!
– Неожиданно плутовато подмигнул мне.
– А целоваться с тобой было классно!

Если бы я была в туфлях или сапогах, то запустила бы ими в него. Но на мне кроссовки со шнурками, которые нужно расшнуровывать. Поэтому в бессилье опустилась на скамейку. Придурок чокнутый! Вот у него взаправду язык без костей: мелет всякую чушь! Непредсказуемый, неразборчивый хам! Пустобрёх, обормот и невежа! Ругала я парня вовсю про себя.

Но где-то подспудно осознавала, что сама тоже не лучше: обмякла, расчувствовалась, упивалась блаженством. Совсем обалдела и потеряла бдительность - забыла, с кем имею дело.

После всех размышлений мне сначала стало очень грустно. А потом ни с того ни с сего я развеселилась. Всё-таки смешно: какая бы презабавная парочка получилась из нас с Крысой, если бы он действительно испытывал ко мне чувства, а не разыгрывал их! Мы же наверняка перегрызлись и вдрызг разругались с первого дня!

По дороге домой грусть вовсе меня покинула. Дождь, брызгавший с утра, прекратился. Солнышко на небе сияло и радовало. Я его поприветствовала.

Есть у меня странная привычка с детства - разговаривать с солнцем. Конечно, с самой собой, как все, я тоже разговариваю частенько мысленно и вслух. Но с солнцем у меня разговор особенный. Но бывает он редко, только в отдельные счастливые или, наоборот, ужасно несчастливые мгновения. Причём если идёшь ему навстречу. Обычно я что-нибудь прошу у него - чего очень сильно-пресильно хочу.

Солнце, как мне кажется, на мои слова, мысленные или высказанные вслух, откликается. Сверкнёт или мигнёт своими лучиками одобрительно. Бывает, и чуть закачается, возражая. И непременно всякий раз вселяет в меня надежду и поднимает настроение.

В данный момент я как раз шла ему навстречу, оно светило мне прямо в глаза, ослепляя.

– Привет, приветик, Солнышко!
– прошептала одними губами и прищурилась, чтобы лучше видеть его.

– Мы так редко с тобой общаемся, то я спешу, то ты не туда смотришь. Сегодня я в растерянности. Чувства и мысли разбегаются. Я очень хочу, чтобы они остановились и вернулись в прежнее русло... Однако мне ужасно интересно, правда ли, что Лёхе я нравлюсь? Или он дурачится всего-навсего?

Солнышко ласково улыбнулось и засияло ещё ярче, словно ответило: "Тебе решать!"

И тут меня пронзила хитрая мыслишка, будто солнечная стрела: а что, если влюбить в себя Крылосова? Он со мной заигрывает - это факт. Буду и я ему строить глазки. А что, получится клёво! Но кокетничать буду так, чтобы никто не видел, точно, как он сам делает - украдкой и без свидетелей. А там посмотрим, что получится.

– Солнышко, ты мне поможешь? Я хочу, чтобы Крылосов влюбился в меня сильно и преданно, чтобы весь прямо исстрадался от любви! Сделай так, пожалуйста! Хочу хоть одному парню отомстить!
– попросила тихим шепотом, не спуская глаз с солнца.

Оно добродушно улыбнулось, блеснув лучиками, и спряталось за неожиданно появившееся облако. Я так и не поняла: пообещало оно мне поддержку или нет. Настроение всё равно не опустилось, а поднялось ещё больше. Я где-то слышала, если солнце тебе улыбается в юности, оно будет греть тебя всю жизнь. Мне оно улыбается, значит без его тепла никогда не останусь.

А действительно забавно будет, если Лёха в меня втрескается! Хорошая бы получилась месть за все его подколки и насмешки надо мной!

Дома оказались только няшки.

– У мамы с папой медовый день!
– сообщили они мне радостно в один голос.

– Ушли прогуляться, - многозначительно уточнила вездесущая Юляшик.
– Зайдут в ресторан, там поедят. А нам оставили курицу, ты, Енечка, должна её приготовить.

Я отправилась на кухню, няшки побежали за мной.

– Вот записка, - протянула бумажку мне Аня, - там мама написала, что делать. Мы тебе поможем, Енечка.

Но помогать не потребовалось. Мама уже обработала куриные куски и завернула их с нарезанным картофелем со специями в фольгу, сложила в форму. Мне осталось только затолкнуть её в духовку, включить и поставить таймер на автоматическое выключение в нужное время. Что я и сделала.

И только тут заметила, что не вижу Наше Собачье Высочество - Анжелу. Обычно она встречает всех, кто приходит с улицы, и вертится радостно под ногами. Неужели так крепко спит? Просто нонсенс! Не заболела ли?

– А где Анжелка?
– спросила у девчонок.

Оказалось, они выпустили её во двор погулять.

– Как вы могли?
– заворчала я на няшек.
– Она же может залезть к соседу в огород! И опять будет конфликт!

– Ничего подобного!
– заверещали сестрёнки.
– Мы во дворе закрыли досками все дыры, ей не пролезть!

– Должна же она хоть иногда гулять в одиночестве, ей же тоже этого хочется, - промолвила жалостливая Анюшик.
– Она щепки в тайниках закапывает и свои говёшки - ведь ей не очень приятно это делать при всех! Я видела, она стесняется.

А её сестрица, которой палец в рот не клади, уверенно изрекла:

– У всех должно быть право на личное пространство!

Должно быть, слышала от кого-то из взрослых.

– Ладно, - сказала я уже дружелюбнее, - сидите дома и не подходите к духовке, а я поищу Анжелу.
– И, накинув старую кофту с капюшоном, вышла во двор.