Во имя любви к Магии

– Джек Даймон, - прохрипел Калибан.
– Аутсайдер, который ополчился на свой собственный род. И всё ради улыбки на красивом лице.

– Я не единственный, кто изменился, - сказал я.
– Ты не всегда так хорошо выглядел.

Калибан пожал плечами.
– В современном мире мы все можем иметь такое лицо, какое захотим.

– Как ты до сих пор жив, спустя столько лет?

– То, что никогда не рождалось, никогда не умрёт, - ответил Калибан.
– Энергии Ада нет предела.

– Какая ирония, - ласково сказала Аманда.
– Самый знаменитый сын науки может существовать только благодаря магии.

– Скажешь ещё хоть одно слово, которое мне не понравится, - сказал Калибан, - и я вырву тебе язык.

– Не говори с ней так, - сказал я. И, должно быть, что-то было в моём голосе, потому что он остановился и задумчиво посмотрел на меня.

– Если бы ты только мог увидеть её такой, какая она есть на самом деле, Аутсайдер.

– У тебя новое эстетичное лицо, - сказал я.
– Но ты всё ещё тот монстр, каким создал тебя твой отец.

– Я ничем не обязан этому человеку! Голос Калибана прозвучал как удар хлыста.
– Он отрёкся от меня за то, что я не был совершенен. За то, что я был уродливым результатом его ограниченных способностей.

Он замолчал и заставил себя холодно улыбнуться Аманде.

– Я знал, что могу рассчитывать на твоё высокомерие, которое привело вас сюда, хотя вы должны были понимать, что я буду ждать. К несчастью для тебя, я позаботился о том, чтобы из этого места давно выкачали всю магию. Здесь не осталось ничего, что вы могли бы использовать для своей защиты.

– Почему ты так рьяно защищаешь науку?
– Учитывая, что она породила такого, как ты?
– спросил я.

– Только наука может защитить человечество, - ответил Калибан.

– От чего?
– спросил я.

– От Ада, - ответил Калибан.
– Мой отец открыл дверь в совершенно другое измерение магии, чтобы дать мне жизнь. Дверь исчезла, но армии Ада всё ещё там, ждут своего шанса, чтобы прорваться и наполнить этот мир хаосом и безумием. Будь я проклят, если позволю этому случиться. Я посвятил себя уничтожению магии, потому что никто лучше меня не знает, к чему это приводит.

– Спасти человечество, построив тюрьму, в которой все будут жить?
– спросил я.

– Нам нужны крепкие стены, чтобы отгородиться от всего остального, - ответил Калибан.
– Подумай о своей спутнице, Аутсайдер. Как, по-твоему, мы выглядим на фоне того, кто существовал ещё до появления человечества? Мы для неё ничего не значим; мы просто порхающие бабочки однодневки. Мы средство достижения желаемого.

– Только прожив так долго, я научилась ценить жизнь во всех её проявлениях, - спокойно сказала Аманда.
– Короткая она или длинная, её нужно смаковать, потому что ни одна из них не длится долго.

– Ты знаешь, - сказал Калибан.
– Я никогда не позволю таким существам, как ты, иметь надо мной власть.

– Так вот почему ты убил своего создателя?
– сказала Аманда.
– Чтобы никто и никогда не мог указывать тебе, что делать?

Я посмотрел на неё.
– И всё это из-за того, что его отец не любил его?

Она пожала плечами.
– Это вполне человеческая мотивация.

– Хватит!
– сказал Калибан. Последняя надежда на магию заканчивается здесь, сегодня вечером. Как только ты умрёшь, мир заработает идеально, как часы, и у меня будет единственный ключ.

– И ты наконец-то будешь в безопасности, - сказал я.

– Никто и никогда больше не сможет причинить тебе вред.

– Все будут в безопасности, - сказал Калибан.
– Каково это, Аутсайдер? Знать, что всё это время ты работал не на ту сторону?

– Именно об этом я и хотел спросить тебя, - сказал я.

Калибан покачал головой.
– Я должен был догадаться, что ты не станешь слушать. Но я должен был попытаться.

– Почему?
– спросил я.

– Потому что у нас так много общего, - сказал он.

Я посмотрел на него.
– Повтори это ещё раз.

– Мы оба знаем, каково это - всегда оставаться в одиночестве, отрезанными от того самого человечества, которое мы пытаемся защитить, - сказал он.

– Ты хочешь запереть всех ради их же блага. Я же хочу освободить их, - сказал я.

– Ты проклянёшь всех нас ради того, кто только выглядит человеком!
– сказал Калибан.

Он поднял руку в сторону ожидающих Людей в Чёрном и Серых Пришельцев.

– Могу я спросить, - быстро сказал я, - почему ты взял с собой только гомункулов? В библиотеке Департамента я видел много людей - охранников.

– Люди слабы, - сказал Калибан.
– Мне нужен был кто-то, на кого я мог бы положиться.

– Для того, кто утверждает, что так стремится защитить человечество, - сказал я, - у тебя, похоже, не так уж много времени на него остаётся.

Он улыбнулся своей холодной улыбкой.
– Я так хорошо их знаю…

– Поэтому ты окружил себя монстрами?
– спросил я.

– Ад всегда ждёт, - ответил Калибан.
– Монстры нужны, чтобы сражаться с монстрами.

– И чтобы держать людей под контролем, - сказал я.

– Мир науки должен следовать правилам, - сказал Калибан.
– В отличие от твоей спутницы. Как много она рассказала тебе о том, что происходит на самом деле?

– Достаточно, - ответил я.

– Ты знаешь, что ты не первый её… аутсайдер?

– Она рассказала мне о Чарльзе.

– Но рассказала ли тебе обо мне?

Я взглянул на Аманду, но ей нечего было сказать. Калибан тихо рассмеялся.

– Ты никогда не задумывался, как именно переписывается история? Всё сводится к книге в твоём рюкзаке. О да, я знаю, что она там; я чувствую её силу и её присутствие. Аманда обратилась ко мне много лет назад, чтобы я помог ей в борьбе с тайными мастерами. Которые на самом деле были не более чем кучкой учёных с идеями, превосходящими их уровень. Она считала, что я должен ненавидеть науку так же, как и она, из-за той роли, которую она сыграла в моём создании.

Я посмотрел на Аманду.
– Почему книга так важна?

– Это ключ ко всему, - спокойно ответила Аманда.
– Она старше человечества, старше даже меня, её содержание определяет форму Мира и всего, что в нём.

– Какова предыстория этого?
– спросил я.

Она пожала плечами.
– Это было решено там, где решается всё, что имеет значение: в Вышнем Дворце, на мерцающих равнинах. Она неожиданно улыбнулась.

– Не смотри так потрясённо, Джек. Ты же знаешь, что Ад существует, так почему бы и Раю не существовать? В книге рассказывается обо всём, что есть или что должно было быть до того, как это попало в руки тайных мастеров.