Во тьме
Шрифт:
Теперь девушка оказалась фактически распятой. Её хрупкое тельце содрогалось от мощных толчков; грубые пальцы царапали нежную шелковистую кожу, особенно на груди; адская боль электрическими разрядами прошивала каждую клетку. Сандерс небрежно намотал когда-то уложенные в тщательную прическу волосы на свою ладонь, держа голову жертвы и не позволяя ей отстраниться ни на дюйм. Она не могла вдохнуть. Организм, несмотря на все страдания, яростно требовал кислорода, но она НЕ МОГЛА дышать.
Сознание начало проваливаться во тьму, сумасшедший ритм сердца отдавался в ушах барабанной дробью. Ей казалось, что с каждым толчком
Паника перерастала в агонию. Агонию, наполненную лишь мерзкими влажными шлепками и звериным рычанием нелюдей…
Джейн резко вскочила на постели, скинув на пол одеяло. Она лихорадочно пыталась вдохнуть, но лёгкие словно сжались и впускали воздух едва ощутимыми порциями. Липкий пот покрывал всё её тело, пропитав ночную рубашку. Широко открытые глаза невидяще смотрели в окружающую тьму. Руки судорожно стискивали простыни.
Наконец, спустя томительную минуту балансирования между миром кошмаров и реальностью, девушка смогла заставить себя вдохнуть душный воздух спальни полной грудью.
«Это сон, это сон», — крутилось в голове.
Она протянула руку и щёлкнула выключателем настенного светильника. Комнату залил неяркий, приятный для глаз свет. Видя знакомые предметы и обои, она убедилась, что находится у себя дома, а не в заброшенном дворе.
Обычно человек, придя в себя после кошмара, испытывает поистине огромное облегчение. Нельзя сказать, что Джейн не почувствовала его, однако в её случае прилагательное «огромное» необходимо опустить. Да, сейчас это всего лишь сон. Но ведь это было НА САМОМ ДЕЛЕ, причём не так уж и давно — четыре года назад. Даже чуть меньше, если быть точнее — всё случилось в середине августа. Слишком короткий срок, чтобы забыть или хотя бы отодвинуть на задний план то, что требует десятилетий. Кошмары, подобные только что виденному, преследовали несчастную девушку регулярно, и никакие психологи и лекарства не помогли от них избавиться. С равным успехом можно заставить человека забыть своё имя.
Но сновидения — лишь отражение реальности. В действительности всё было куда хуже, потому что сегодня Джейн смогла «досмотреть» лишь до середины. Она отчаянно хотела забыть об этом — хотя бы до следующей ночи — но омерзительные картины того, что обезумевшие от наркотиков отморозки делали с беззащитной девочкой на протяжении нескольких часов, мелькали у неё перед глазами, сливаясь в зловещий калейдоскоп. Казалось, она снова слышала свои отчаянные крики боли и ужаса, когда они издевались над ней, уже разрядившись в её тело. На смену половому возбуждению пришла жестокость и невообразимо извращённая фантазия, так что изнасилование, как таковое — это были всего лишь цветочки.
Джейн, не в силах убежать от прошлого, накрывшего её с головой неприятно тёплой липкой волной, обхватила своё прекрасное лицо ладонями и зарыдала. Протяжно, жалобно, безысходно. Слёзы лились по её щекам, как и несчётное количество раз до этого, и прозрачными капельками падали на простыни, оставляя небольшие влажные пятна. Прошло несколько минут, а девушка всё не могла остановиться, постепенно переходя на всхлипывания.
Внезапно раздался звонок в дверь.
Джейн мгновенно выпрямилась.
«Кто это может быть? — проносилось в её голове. — Соседи? Вряд ли —
они не очень-то жалуют меня. Может, Шерил? Нет, с чего бы это ей приходить так поздно, да ещё без предупреждения? Тогда кто же? Квартирой ошиблись?»Последнее предположение казалось оптимальным с точки зрения и логичности, и безопасности. Уже сам по себе тот факт, что к Джейн, которая жила одна, ночью пришёл незваный гость, изрядно тревожил. А, принимая во внимание случившееся с ней, и вовсе пугал.
Мелодичная трель повторилась.
Девушка смахнула рукой слёзы, застилающие глаза, и встала с постели.
«Сделать вид, что никого нет дома?» — робко предложила боязливость.
«Неплохо, — кивнула Джейн, — но хотя бы узнать, кто именно возмутитель спокойствия просто необходимо, иначе…»
«Что «иначе»?»
«А много чего, вплоть до очередного нервного срыва и продолжительной депрессии. Ты же знаешь, как это бывает».
Ещё бы ей не знать.
Тихонько, на цыпочках, подойдя к входной двери, она замерла. Возможно, незваный гость уже ушёл…
Третий звонок прозвучал столь резко, неожиданно и, главное, требовательно, что девушка едва не вскрикнула от страха. Нет, кто-то определённо хотел попасть сюда — кто-то знал, что она здесь.
Вроде бы набравшись храбрости, она громко спросила, стараясь, чтобы её голос не дрожал:
— Кто там?
— Джейн, это я — Марк.
Действительно — голос принадлежал Сандерсу. Но особой радости это у Джейн не вызвало — в мозгу тотчас всплыли фрагменты недавнего кошмара, в котором отнюдь не последнюю роль играл именно Марк.
«Стоп, ты что-то путаешь — его там не было на самом деле!»
«Я знаю».
«И в чём тогда проблема? Впусти его!»
«Я… не уверена».
«Господи, да в чём?!»
Озвучить ответ, пускай только в сознании, она не могла. Какое-то ощущение, предчувствие… нет, не то. Суеверный страх… Боязнь неизвестного…
— Джейн? — повторил Сандерс, выждав полминуты.
— Что тебе нужно? — спросила она, на сей раз не пытаясь устранить дрожь в голосе.
— Поговорить.
«Ага, как же! — ехидно заметила настороженность (она же — подозрительность). — Как будто другого времени не существует для разговоров!»
Несомненно, логика в этом замечании была.
— О чём?
— У меня кое-что стряслось. Извини, что я так поздно.
Джейн очень хорошо знала этот тон — более того, она, в некотором роде, любила его. В нём было что-то успокаивающее, обнадёживающее и — что для неё особенно немаловажно — понимающее. Поэтому она, отстранив мрачные мысли на задний план (полностью избавиться от них вряд ли получится), щёлкнула замками и открыла дверь. Инстинктивно отошла от порога и включила свет.
Марк шагнул в помещение.
— Прив… — бросил он, но, заметив слёзы в глазах девушки и её затравленный взгляд, озабоченно произнёс: — Что-то случилось?
— Нет, ничего, — покачала головой она, внимательно за ним наблюдая. Особенно она отметила одну деталь — он был небрит. Слегка — так, небольшая щетина. В точности, как и во сне…
— Точно? Может, мне стоит уйти?
Она не ответила и сложила руки на груди, обхватив ими себя.
— Пожалуй, я допустил ошибку. Знал ведь, что нужно позвонить, но почему-то этого не сделал. Извини, что пришёл в неподходящее время, — Сандерс повернулся к ещё не закрытой двери.