Во все Имперские. Том 3

— Да кто меня убьет-то? — быканул Дрочило, — Я сам кого хочешь… Уууу!

Дрочило потряс своим огромным кулаком-наковальней, вокруг которого металась зеленая аура.

— Боюсь, что от Охранного Отделения кулаком не отобьешься, — вздохнул я, — А этот урод Здравуров, лекарь, который тебя и спас, теперь знает, что ты холоп-маг. И у меня есть подозрения, что он тебя сдаст. Так что нам с тобой придется расстаться. На время, не переживай.

— Гонишь, барин? — изрек Дрочило несколько обиженно.

— Нет. Поручаю тебе важное дело! — пояснил я.

— Шкуру свою спасать? — буркнул Дрочило, — Так я не хочу. Хочу шкуру барина спасать.

— Именно этим ты сейчас и займешься, — заверил я верного холопа, — Вообще, о своей шкуре я и сам могу позаботиться. Но ты поможешь мне спасти лезвие меча Рюрика, которое у меня хочет отобрать один не в меру жадный герцог.

Я объяснил Дрочиле свой план, потом объяснил его еще раз, и еще. С пятого раза холоп вроде въехал, и даже сумел повторить все, что я ему сказал.

— Ну и славно. С Богом!

Я вручил холопу лезвие меча, завернутое в мой казачий мундир.

В глазах у Дрочилы стояли слезы, но парень решительно развернулся и побрел в поля, туда, куда я ему сказал. С собой Дрочило уносил не только горечь расставания, но и мое лезвие.

Это было глупо, это было рискованно, но зато я спасал одновременно и Дрочилу, и лезвие. Если лезвие останется у меня — Кабаневичи до него рано или поздно доберутся, в этом сомневаться не приходилось.

Кроме того, мой план предполагал дополнительный надзор за Дрочилой, так что потерять лезвие холоп был не должен, как и потеряться сам.

Я дождался, пока Дрочило отойдет достаточно далеко и скроется среди сорняков, и только тогда набрал на смартфоне Аристо Кабаневича:

— Алло. Подскакивай кабанчиком в поля, в паре километров к югу от Прыгуновки. Я тут жду. Меня здесь отовсюду видно, так что если промажешь — не страшно…

***

Все уже собрались на первом этаже «Пивоварен». Ждали только меня.

Трупов под лестницей уже не было, своих дохлых бойцов ЧВК Кабаневичи из моего поместья наконец-то забрали.

Из живых присутствовали принцесса, Шаманов и Аленка, а еще двое Кабаневичей — герцог и его краснобородый сынок Аристо, который и телепортировал меня в поместье.

А вот доставить меня с друзьями в Петербург Аристо не мог. Чтобы переместить четырех человек сразу, да еще и на такое огромное расстояние требовалась высокоранговая мощь, которая из всех Кабаневичей была только у герцога.

Я оглядел своих товарищей, тех троих, кого я решил взять с собой в путешествие.

Шаманов явно нервничал и жевал какую-то жвачку.

Принцесса, как и Шаманов, была в черном лицейском мундире. Шеврон на мундире девушки изображал розу ветров — герб клана дю Нор.

Мундир у принцессы был приталенным, подчеркивающим её стройные формы. Юбка на принцессе сегодня была короче, чем всегда, и прикрывала точеные ножки девушки чуть выше колена.

На ногах у принцессы были сапожки на невысоком каблуке, а на голове — лицейская фуражка с вензелем Екатерины II — гербом Царскосельского Лицея. Волосы Лада заплела в длинную черную косу.

Аленка нарядилась в серебристое платье моей сестры. Платье было до колена и плотно облегало все формы Аленки, значительно превосходившие достоинством размеры моей сестрицы-подростка.

На плечи Аленка накинула зеленую шаль, волосы собрала в хвост, а в руках держала небольшую дешевую дамскую сумочку.

— Пистолет в сумочке, я надеюсь? — уточнил я.

— А то. Зачем мне сумочка без пистолета-то, барин? — довольно дерзко ответила Аленка.

Я обратил внимание, что холопка бросает довольно двусмысленные взгляды на принцессу.

Ну приплыли. Вот только еще одной ревнивой девушки, на этот раз крепостной, мне не хватало.

Впрочем, сам я с трудом мог бы сказать, кто из этих двух барышень сейчас притягательнее. Слишком уж они разные.

Аленка явно шарит в вопросах любви, а внешне — типичная русская красавица. Принцесса была совсем другой, от её восточной красоты фонило древней магией и загадкой. А вот какова принцесса в постели мне пока что узнать, к сожалению, не пришлось.

Но моя нынешняя невеста Головина, которой сейчас, к счастью, здесь не было, явно проигрывала во внешности обеим моим спутницам.

Мда.

— Собственно, зачем вам таскаться по Петербургу пешком, барон? — прервал мои размышления о барышнях герцог, — Я могу приставить к вам моего внука в Петербурге, чтобы он…

— Нет, спасибо, герцог, — ответил я как можно вежливее, — Обойдусь без услуг по телепортации от вашего внука. Простите, но я хочу посмотреть город. Проникнуться духом столицы, так сказать.

Не хватало еще, чтобы за мной по пятам таскался очередной Кабаневич с разноцветной бородой. Кроме того, ряд дел, которые мне нужно будет сделать в Петербурге, вообще не предполагали лишних глаз и ушей.

— Ну как хотите, — несколько обиженно ответил герцог, но настаивать не стал, — Куда вас сейчас отправить? В лавку алхимика?

— Ни в коем случае, — отрезал я, — Вы телепортируете нас… Сейчас, секунду…

Я сверился с гугл-картой.

— К церкви Евангелиста Матфея, — потребовал я, — Это же центр Немецкого квартала, насколько я понимаю?

— Да, — подтвердил герцог, — Но Немецкий квартал Петербурга — малоподходящее место для прогулок, поверьте мне, барон. А если вы боитесь, что я хочу выследить и украсть вашего алхимика — то это вы зря. Я знаю, к какому алхимику вы направляетесь, и я полагаю Симона откровенно паршивым выбором для того, чтобы поставить его в нашу с вами лабораторию. Сам я намереваюсь обратиться к совсем другим специалистам, уверяю вас.

— Обращайтесь к кому хотите, — кивнул я, — Я не против. А Симон должен изгнать Царя у меня из башки. Но я не собираюсь телепортироваться к нему в лавку. Тут есть некоторые нюансы, герцог. Так что отправляйте меня к церкви, я сперва осмотрюсь, а уже потом двину к алхимику.

Я и сам не знал, чем я конкретно руководствовался, когда решил не телепортироваться прямо к алхимику Симону.

Симона мне порекомендовал Ван дер Верф, как специалиста по изгнанию Царей из головы. Но мне почему-то казалось, что в лавке алхимика меня ждут, причем отнюдь не друзья. Я привык доверять своей чуйке, поэтому-то и решил перестраховаться.