Во всем виновата текила

Со временем я смирилась с этим.

Я была на гастролях с Паркером Каллаханом. Спала в паре шагов от него, нас разделяла легкая занавеска. Никогда не смела предположить подобного.

– Орен, сыграй еще раз, - попросила я.

Откинувшись на спинку сиденья и постукивая головой по стене позади себя, я закрыла глаза, прислушиваясь. Резкая дробь ударов заглушала дождь. Я напела возможное гитарное начало, Паркер мгновенно подстроился, наигрывая именно ту мелодию, которую я себе представляла. Броган добавил ритм, а Эш нашел золотую середину между гитарами и ударными.

Получилось здорово.

Заглянув в блокнот на столе, я добавила очередную заметку в текст песни... ну, к тем двум строчкам, которые у нас были.

Встретив взгляд Паркера, пропела первую строчку. Затем вторую. Когда достигаю третьей, ничего не происходит. Я ожидала, что, как и в прошлом, Паркер подхватит с того места, на котором я остановилась. Когда я застревала, он вступал, и наоборот. Пока что я единственная, кто вносил свой вклад.

Разочарование выплеснулось наружу, и я уставилась на него, поджав губы.

– Ты собираешься прикладывать усилия или так и останешься куском бревна?

Музыка прервалась, и Паркер нахмурился.

– Я пытаюсь.

– Серьезно? Мы занимаемся этим больше часа, и у нас есть две строчки, которые придумала я.

– В этом заключается твоя работа.

– Ну, не все могут делать свою работу так же хорошо, как ты, Паркер, - усмехнулась я.

Его ноздри раздулись от двусмысленности, прозвучавшей в моих словах, он выглядел так, словно находился на грани срыва. Я ожидала, что он наорет на меня, но вместо этого он уставился на меня, отложил гитару и встал. Его грудь вздымалась, не моргая, он смотрел на меня сверху вниз. Откинув голову назад, встречаю его устрашающий взгляд своим наполненным разочарованием.

Его челюсти напряглись, и, затаив дыхание, ожидаю, что он скажет. Вместо этого он отводит взгляд и топает к задней части автобуса, захлопывая за собой дверь.

Возникшую тишину прерывает свист Орена, возвращающий меня к реальности. Я и забыла, что мы были не одни.

– Ну, пока Паркер дуется, я вздремну. Я вымотался после вчерашнего шоу и дерьмово спал, - сказал Эш, уходя менее драматично.

Вся воинственность испарилась, я уперлась лбом в ладони, а локтями в стол. Две строчки на странице словно насмехались надо мной. Честно говоря, они были не так уж хороши, и мне захотелось поджечь их, чтобы снять напряжение.

Почему все так сложно?

Я чуть не рассмеялась над этим глупым вопросом. У нас с Паркером была куча разногласий, и это мешало нам обрести ту гармонию, которая была между нами в подростковом возрасте.

– Простите, ребята, - извинилась я.
– Никогда раньше коллективно не работала над написанием текстов. Обычно я их просто продаю.

– Мы любим выводить людей из зоны комфорта, - сказал Орен.

– Помните, как мы заставили Аспен выпить текилу с гусеницей, - вспомнил Броган, смеясь.

– Отвратительно, - съеживаюсь я.

– Учитывая все остальное, думаю, мы все догадывались, что столкнемся с небольшими препятствиями.

Орен, пожав плечами, отодвигает электро-барабаны в сторону. Когда он поднял голову, что-то в его светло-голубых глазах заставило меня затаить дыхание.

– Знаешь, я давно хотел извиниться, - начал он.

– Все в порядке, Орен.

– Это не так. Ты была частью нас, и не знаю... наверное, я не задумывался о том, что ты можешь не поехать с нами. И когда ты отказалась, я принял это, но был слишком взволнован, чтобы думать о ком-то кроме себя.

– Как и все мы.

Комок подкатил к горлу, и между моим разочарованием в Паркере, постоянно находящемся на взводе, и редкой искренностью Орена, мне стало тяжело дышать.

Каким-то образом удается сделать глубокий вдох.

– Поверь, все в порядке. Все в прошлом.

– У нас не было возможности извиниться, и это тяготит нас, - добавил Броган.

Во мне было столько затаившейся горечи, и когда я меньше всего этого ожидала, она вырвалась наружу. До встречи с Паркером я думала, что разобралась с прошлым и двигаюсь дальше. Теперь понимаю, что очень сильно заблуждалась.

Поэтому, когда в словах Брогана послышалось недовольство, я поняла, что он тоже обижен. Потому что не только они бросили меня. Я их тоже бросила.

– Мне очень жаль, - прошептала я.

И в типичной мужской манере он пожал плечами, как будто это было пустяком.

– Ладно. Хорошо. С этим разобрались, - сказал Орен, хлопнув в ладоши, и снова стал таким же дурашливым, как и раньше.
– Вам с Паркером нужно помириться, и все будет замечательно. Музыка польется рекой.

– Думаю, это примерно половина проблем Паркера, - пробормотал Броган.

– О, да, - сказал Орен, поморщившись.

– Что?
– спросила я.
– Что еще у него стряслось?

Зазвенели тревожные звоночки, и в моей голове пронеслись самые невероятные мысли. Рак? Он умирает? Разыскивается за преступление?

– Его мать прислала приглашение на выпускной его сводного брата. Она разглагольствовала о том, как гордится тем, что его приняли в лучшие школы Лиги плюща.

Броган фыркнул.

– Да, и когда Паркер напомнил, что он в туре, она упомянула что-то о приоритетах и о том, что его нелепая группа могла бы взять выходной ради семьи.

– О, черт, - протянула я.
– Когда он успел с ней пообщаться?

– Вчера вечером после выступления.

– Бл*дь, - выдохнула я, вся злость выплеснулась наружу.

Вчера мы шатко-валко приступили к работе, и в основном справились. Сегодняшний процесс вызывал безумные мучения, но, по крайней мере, теперь понятно, почему. Мать Паркера - его ахиллесова пята. Отпихнув записи, выбралась из кабинки и направилась в заднюю часть автобуса.

Взявшись за ручку, повернула ее, ожидая, что дверь будет заперта. Когда она поддалась, я осторожно вошла, неуверенная в том, как меня примут. Заглянув внутрь, обнаружила, что он развалился на П-образном диване, закинув руки на глаза. Постучала в дверь на случай, если он меня не услышал, но он по-прежнему не двигался. Приняв молчание за разрешение войти, закрыла за собой дверь и села на другую сторону дивана, лицом к нему.

Вот блин. И что теперь? Наверное, прежде чем прийти, нужно было разработать план на случай непредвиденных обстоятельств, например, если бы он лег на диван и молчал, игнорируя мое присутствие. У меня ёкнуло сердце от напоминания о нашей реальности. Я больше не могла приходить к нему, надеясь получить веселую улыбку и беззаботный разговор.

– Я не знала, что твоя мать продолжает вести себя, как стерва, - начала я.

– Долбаный Орен и его излишняя болтливость.

– Мне жаль. Знаю, насколько тупыми могут быть ее высказывания.