Вода: Наперегонки со смертью

— Я думаю, они пытались есть желе, чтобы забить жажду, — Роман кивнул в сторону «резиновой лепешки» рядом с трупом женщины.

— Это так, — согласился Сречко. — Я сам был близок к этому. Когда кажется, что ты скоро умрешь рассуждать нормально не получается.

К счастью, в самом отеле трупов почти не было, дышать можно было свободнее. Первым делом обшарили столовую и подсобки. Аппараты с газированной водой были использованы, бойлер раскурочен и почти пуст. То, что в нем осталось, собрали в здоровую кастрюлю и залили уксусной кислотой, которая здесь имелась. А вот пищевой соды не нашли. Чем гасить кислоту, надо было придумывать.

На складе нашелся небольшой запас маркетинговых леденцов, которые засыпают в вазы на ресепшене и консервированные в больших банках щупальца кальмаров. Это была настоящая удача. Народ не ел ничего целые сутки. В генераторной солярки в большой емкости было не меньше половины. Генератор запустился с первой попытки. Первым делом Роман поставил свой телефон на зарядку.

— Ну, что делать будем? — спросил Роман у товарищей.

— Ты про то, чтобы народ сюда привести? — поинтересовался Сречко. — Плохая идея.

— Тут же прохладу можно сделать?

— Нет, у нас дети, да и женщины ненамного лучше. Из бунгало не выветрить запах тлена, даже если вынести трупы. Я, против.

— Ноу, бэд айдиа (нет, плохая идея), уи а беттэ аут оф айлэнд (мы лучше снаружи). — скандинав понял о чем речь и принял сторону Сречко.

— Я просто хотел быть уверенным, что мы считаем одинаково, — согласился Роман. — Аут, так аут.

Они разлили уксусную воду по бутылкам, которые нашли в отеле, взяли по банке кальмаров, пакет с леденцами и вернулись к группе.

— Роман, от вас покойниками несет за версту, — Ангелина сморщила нос. — Забирайся быстрее в прорубь, а твою одежду я попробую отбить в воде от запаха.

Прежде, чем народ отошел ко сну, устроили небольшой пир, рацион которого состоял из кусочка щупальца кальмара, двух леденцов и ста грамм воды. Роман забрался в узкую «прорубь» расставил локти и вскоре заснул. В обволакивающем желе было что — то уютное, безопасное, давно забытое, может быть еще с тех времен, когда был привязан пуповиной к матери. Поддавшись этому приятному чувству Роман проспал до позднего вечера. Ангелина к этому времени успела «выстирать» одежду, высушить и размять, чтобы не стояла колом.

Следующий рассвет застал группу на распутье. Полоса отмелей раздвоилась. День «переночевали» у развилки, а в ночь выбрали левую сторону. Выбор оказался неудачным. Полоса отмелей оборвалась и больше не появилась. Пришлось возвращаться к другому варианту. К позднему утру наткнулись на островок с белым песком и решили возле него устроить ночевку.

Старик, бывший смотритель отеля, показал Роману пустой пакет из-под пищевой соды. Уксус гасить было нечем.

— А что же ты молчал, дедуля? — расстроился Роман. — Народ — то ждет воды.

Роман стал лихорадочно перебирать варианты нейтрализации кислоты. На ум ничего не шло.

— Химик у нас есть? Лера, спроси, если тут Хайзенберг доморощенный?

Валерия перевела просьбу. Никто не откликнулся, зато с места раздались ворчливые возгласы.

— Да, я понял, виноват тот, кто делает. Выходит, надо идти, искать отель и верить, что его обитатели в прошлом увлекались выпечкой.

— Ты же не собираешься идти сам? — Ангелина посмотрела в глаза мужу.

— Если никто не согласится.

— Хорош уже из себя святого строить. Вон, сколько здоровых, сидят, как галчата, пасть открыли, ждут, когда ты им в клювик червячка положишь.

Роман хотел возмутиться.

— Сиди, я сказала. Валерия им объяснит, что делать.

— Ты прям, как фюрер в юбке. Мне тебя всегда слушаться?

— Твоя ирония не к месту. Если ты будешь все делать сам, тогда нахрена нам эти люди? Эта обуза?

— Ладно, действительно, я далеко не уйду, нога болит, спасу нет.

Из группы вызвались идти трое мужчин. Два парня и один пожилой, за пятьдесят. Роман проводил их взглядом, собрался задремать, но мысли были с теми, кто ушел. Думалось об опасностях, которые могут их подстерегать, либо о том, что «разведчики» просмотрят что-нибудь полезное.

Неожиданно Романа осенила мысль. Он встал, подошел к бойлеру и набрал из него полстакана уксусного раствора. На жаре уксус быстро испарялся, создавая вокруг себя облако едкого запаха. Роман дошел со стаканом к островку с белым песком. Взял щепотку песка и бросил в стакан. Как ни странно, вода вспенилась. Что — то вступило в реакцию с кислотой.

— Ха! — довольно усмехнулся Роман. — Не все мозги еще сварились.

Он отхлебнул из стакана и скривился. Досыпал песка и дождался, когда осядет пена. Попробовал кончиком языка.

— Во, вкус мерзкий, но не кислый.

Ангелина увидела, что супруг практикует что-то непонятное на острове и решила проверить. У нее появились подозрения в том, что Романа стукнул тепловой удар. Иначе, зачем ему было сыпать песок в стакан.

— Рооом? Ты как?

— Нормально. Попробуй и оцени гениальность своего мужа, — Роман протянул ей стаканчик с песком на дне.

— Ты сдурел? Ты перегрелся что ли?

— Ты попробуй сперва, прежде чем диагнозы ставить.

Ангелина взяла стаканчик из рук мужа с недоверием. Понюхала, только потом проверила на язык.

— Хм, а как это понимать?

— А так это понимать, что темный ты человек, без кругозора. Все острова Мальдивского архипелага находятся на атоллах. А атоллы образуются на месте коралловых рифов. Отмирая, коралловые полипы оставляют после себя скелет, состоящий в основном из мела. А мел, как ты помнишь, вступает в реакцию с кислотами. Белый цвет песка на местных пляжах обязан как раз измельченным частицам кораллов.

— Серьезно?

— Вкус воды тебя еще не убедил?

— Блин, Роман, я признаться, в шоке. Нет, не в шоке, в состоянии ментального оргазма перед твоим умом.

— Цени и лелей.

— Да я и так…

— Больше лелей, — Роман уже стебался. — Пойдем, народ обрадуем.

Руслан радовался новой форме, потому что с другими радостями были больше напряги. Тяжелый неуклюжий бушлат с расцветкой «флора» заменили на легкую и удобную «цифру». После диверсии с китайской стороны командование перестало делать скидку на возраст «партизан» и гоняло их в хвост и в гриву. В прежней форме, в полной выкладке любой марш-бросок по сугробам утомлял на первом километре.