Воители (Сборник)

Мне показалось, что удалось свалить двоих из них прежде, чем что-то больно ужалило меня в щеку. Усыпляющая пуля, тончайшая игла, впрыснувшая кристаллическое анестезирующее вещество, мгновенно растворившееся током крови разнесенное по всему телу. Голова моя пошла кругом, тело обмякло. Какие-то тени закрыли от меня небо, стали невообразимо огромными, затем исчезли в бесконечности.

* * *

Я испытал сильнейшее потрясение, когда меня привело в себя прикосновение чьих-то пальцев к моей голове.

Очнулся я в стоячем положении, спеленатый, будто мумия, мягкими бинтами. Какое-то время я еще не мог уразуметь, что со мной происходит. Когда же до меня, наконец, дошло, что со мной делают, было уже слишком поздно. Кто-то, находившийся сзади, уже завершил удаление электродов из моей головы и теперь оказался в поле моего зрения, но за пределами досягаемости моей воображаемой руки.

Что-то птичье было в чертах лица этого человека, во всей его манере держаться. Он был высоким и худощавым, каким-то мелкокостным, его лицо имело форму перевернутого узкого треугольника. Его растрепанные шелковистые светлые волосы не закрывали пролысин на висках, образуя заостренный мысок в средней части лба. На нем были безупречного покроя шерстяные короткие брюки в оранжевую и коричневую полоски. Широко улыбаясь, сложив руки на груди и слегка наклонив голову набок, он стоял, ожидая, когда я заговорю первый.

Кажется, я узнал его. Оуэну все-таки удалось где-то произвести один его голоснимок.

— Где я? — простонал я, пытаясь как можно убедительнее изобразить, что не в состоянии соображать. — Который час?

— Который час? Уже утро, — ответил мне мой похититель, — Что же касается того, где вы, то оставляю вам возможность гадать об этом.

Что-то во всем его облике… Я решил рискнуть и произнес:

— Лорен?

Он слегка поклонился.

— А вы Джилберт Гамильтон из полиции ООН, Джил-Рука. Неясно было, что он имел в виду — то ли название моей организации, то ли мое прозвище среди белтеров. Я решил не подавать вида, что меня интересует этот вопрос.

— Похоже, что я влип.

— Вы недооценили пределов досягаемости моих собственных рук. А также и мой интерес к вам.

Тут он был прав. Изловить агента РУКА ничуть не труднее, чем любого другого обывателя, если застать его врасплох и если пойти на сознательный риск потерять кого-либо из своих людей. В данном случае он практически ничем не рисковал. Он знал, что полицейские вооружены иглопистолетами. Люди, в которых я стрелял, даже в том случае, если я и попал в кого-нибудь из них, за те несколько секунд, что длилась наша схватка, должны были уже давным-давно прийти в себя. Лорену же оставалось только упаковать меня так, как он это сделал, и затем погрузить в так называемую «русскую спячку» до тех пор, пока он не станет готов со мной разговаривать.

А погружали в «русскую спячку» с помощью специальных электродов. Отпайки одного из них прикреплялись к каждому веку, другого — к затылку. И небольшой ток, пропускавшийся через мозг, сразу же погружал человека в сон. За один час можно было выспаться не хуже, чем за целую ночь. Если ток не выключать, то заснуть можно было и навсегда.

Значит вот он каков, этот Лорен.

Он стоял и глядел на меня, как птица, чуть наклонив голову набок, скрестив на груди руки, в одной из них был иглопистолет, который, он держал весьма небрежно.

Который же все-таки час? Я не решался спросить еще раз, опасаясь как бы Лорен не догадался о чем-нибудь. Только бы потянуть время, поводить его за нос до девяти сорока пяти, когда смогла бы выслать помощь Жюли…

Вот только куда она сможет направить помощь?

Я был на грани отчаяния! Где я? Если это мне самому неизвестно, то откуда об этом знать Жюли?

А Лорен явно намеревался пополнить моими органами свои запасники. Один-единственный укол, — и я теряю сознание, в то время как остаются совершенно неповрежденными все без исключения столь для меня драгоценные и нежно мною любимые части моего тела, которые и делают меня Джилом Гамильтоном, в отличие от других. А затем хирурги Лорена произведут расчленение тела.

В правительственных операционных прожигают мозг преступника для последующего погребения его в урне. Одному богу известно, что собирается сделать Лорен с моим мозгом Все остальное у меня было молодым и здоровым Даже если учитывать немалые накладные расходы Лорена, его доход составит более миллиона марок ООН.

— Почему именно ко мне вы проявляете такой интерес? — спросил я. — Почему я оказался вам нужен, а не любой другой сотрудник РУКА? Что особенного я из себя представляю?

— Именно вы проводите расследование дела Оуэна Дженнисона. Притом слишком дотошно.

— Как раз далеко не дотошно, черт возьми! Лорена, казалось, несколько озадачили эти мои слова.

— Вы что, в самом деле, ничего не понимаете?

— В самом деле.

— О, это в высшей степени интересно, — задумчиво произнес Лорен. — В высшей.

— Ладно, тогда почему же я до сих пор живой?

— Это все мое неуемное любопытство, мистер Гамильтон. Я надеялся на то, что вы сами расскажете мне о своей воображаемой руке.

Значит, он все-таки имел в виду мое прозвище, а не место моей службы. И все равно я решил блефовать.

— О моем чем?

— Хватит валять дурака, мистер Гамильтон. Если я посчитаю, что ничего не добился, я прибегну вот к этому. — Он помахал мне издали иглопистолетом. — Вы больше никогда не проснетесь

Черт возьми! Он все знал. Единственное, чем я мог сейчас пошевелить, это своими ушами и воображаемой рукой, и Лорену было известно об этом все!

Мне нужно было подтащить его к себе поближе.

— О’кэй, — сказал я, — но мне хотелось бы узнать, откуда вы об этом дознались. Подсадив кого-то в РУКА?

Лорен ухмыльнулся.

— Об этом я мог только мечтать. Нет. Мы поймали одного из ваших людей несколько месяцев тому назад, совершенно случайно. Когда я установил, кто это, я завел с ним разговор на служебные темы. Он не отказался рассказать мне кое-что о вашей замечательной руке. Надеюсь, вы расскажете еще больше.

— Кто это был?

— Вы в самом деле, мистер Гамиль…

— КТО ЭТО БЫЛ?

— Неужели вы в самом деле полагаете, что я в состоянии запомнить фамилию каждого донора?

Чьи части тела разошлись по запасникам Лорена? Незнакомого мне человека, знакомого, приятеля? Действительно, разве владелец скотобойни помнит, как зовут каждого забитого бычка?

— Меня вообще очень интересуют всякие, так называемые, парапсихические способности, — сказал Лорен. — Я запомнил ваше имя. А потом, когда я уже вот-вот должен был заключить соглашение с вашим приятелем-белтером Дженнисоном, я припомнил кое-что необычное об его коллеге по экипажу, с которым он вместе добывал руды. Вас называли Джилом-Рукой, верно? Выразительная кличка. В космопортах вы пьянствовали задаром, если были еще способны поднести выпивку к губам пальцами вашей воображаемой руки.