Волчья дорога
Шрифт:
— Боже, куда меня занесло?
Берег реки, сырость и тьма. Впереди, чёрной громадой — башня городской стены. Майстер Флашвольф переделал ее под ведьмину тюрьму — друденхаус.
Анна невольно поежилась и шагнула назад:
"Нет, мне туда не надо"
И почувствовала чьи-то грубые руки на плече. Схватили крепко. И голос — противный, до ужаса, голос под ухом:
— Попалась, солдатка, нечего кобенится было. — Анну передернуло. Всю. Она рванулась. Со всех сил, истово, тщетно. Не помогло, лишь сумела развернуться лицом к схватившему. И вздрогнула ещё раз, от омерзения, глядя в изрытую, оспенную рожу Южефа Фрайштика, помощника городского палача. А тот усмехнулся ей в лицо и закричал:
—
Заросли затрещали опять, откликнулись мелодичным, серебряным звоном. Новая фигура шагнула на поляну из тьмы, лунный свет вспыхнул бледным огнём на нашитых монетах.
— Девица Анна, именуемая также Анной ОРейли. Вы арестованы по подозрению в колдовстве.
"Милый ангел, где ты?"— прошептала Анна беспомощно.
И, внезапно, по треску в кустах, протяжному, глухому рычанию, по тому, как внезапно исчезла тяжесть и пропали с плеч чужие, противные руки — поняла.
Ее ангел явился.
У него были четыре мощные лапы, серая, густая, торчащая клоками шерсть, мощная собачья голова, пасть — широкая, полная острых клыков. Кривых, желтых, бритвенной остроты. Анна увидела, как легко и играючи прошлись они по схватившему её человеку. Брызнула кровь — потоком, чёрной струёй в свете луны.
Обе руки, пах, горло...
"Говорили же ему, загрызут", — равнодушно подумала она, глядя, как падает на землю то, что осталось от Южефа Фрайштика, помощника городского палача. А зверь — серый, огромный волк, по — собачьи встряхнулся, сгоняя с себя чужую кровь, посмотрел на Анну — будто подмигнул красным, широким глазом.
И развернулся, загораживая ее от беды. Вмахнул хвостом — тонкие пушинки легонько шлепнули девушку по носу...
— По обвинению... — усмехнулся майстер Флашвольф. Дознаватель сделал шаг назад, срывая с плеча двуручный клинок. Лезвие сделало полукруг — тонкой серебряной полосой в лунном свете. Слева, справа — дознаватель стоял неподвижно, прямо, следя за чудовищем. Лишь руки двигались, вращая двуручник.
— Волшебный меч. Убивает чудовищ, — прошептала Анна. И, проклиная себя за слабость в ногах, без сил опустилась на землю.
** **
Почему Анна решила что надо его спасать — она бы не ответила никогда в жизни. Но сейчас она знала это твердо — сейчас, когда серый лохматый зверь, глухо рыча, заслонял её от майстера Флашвольфа. Тот стоял неподвижно, лишь волшебный клинок крутился в его руках, рассыпая вокруг брызги неверного света. Справа, слева. Волк следил за ним, опустив голову, будто сомневаясь. Потом шагнул вперед, глухо рыча — захрустел под мощными лапами снег. Флашвольф усмехнулся. Анна опустила глаза, не в силах видеть этой холодной, спокойной усмешки.
— Что я могу, — ударила в висок дурная мысль. На глаза попалось тело у ног. Все в крови. У пояса блеснула медь на курке — помощник палача прихватил с собой пистолет на дело. Зверь сделал еще шаг. Анна выдохнула, закусила до крови губу. Боль хлестнула по нервам, противный солоноватый вкус залил рот. Но дрожь в руках унялась. Длинный, слишком тяжёлый для женских рук пистолет скользнул из-за пояса мертвеца ей в ладони. Волк тряхнул головой, будто принял решение, зарычал и прыгнул, распластав в воздухе гибкое лохматое тело. Флашвольф сделал неуловимый шаг в сторону. Тонкая серебряная полоса играючи перечеркнула в полете серую молнию. Брызнула кровь. Зверь перевернулся в воздухе и упал — неловко, алая полоса прошла по боку, по шерсти. Под пальцами Анны звонко щелкнул, вставая на место, орленый курок. Болью по нервам — сорванный ноготь. Анна вскинула оружие. Дуло в руках шаталось, как пьяное, туда-сюда. Перехватила второй рукой, уперлась. Стало лучше. Флашвольф закинул клинок на плечо. Постоял, с мгновение на месте, протер рукавом серебро на плече. И медленно, плотно впечатывая шаги в белый снег,
пошел к хрипящему на снегу зверю.— Господи, помоги, — прошептала Анна
— Целься ниже, — ответило небо голосом Ганса Флайберга. Сегодняшнее утро, учения, хмурый стрелок, гоняющий новобранцев…
Она опустила ствол ниже, поймала серебрянную фигуру в прицел, помянула имя господне ещё раз и спустила курок.
Облако дыма, тяжелый ствол вывернулся из рук и улетел, ударив её по плечу. Дым — черный, пороховой дым заволок глаза и исчез, под ударом ветра. Анна сморгнула, вставая на ноги. Прошла пару шагов. Конрад Флашвольф лежал на земле. Навзничь, неподвижно, пятно крови расплывалось вокруг головы.
«Боже мой, ведь я его убила», — подумала было она, проходя мимо. Но тут раненный зверь захрипел и дурная мысль мигом вылетела из головы. Волк был жив, кровь струилась по ране, стекала по белой шерсти вниз. Он поднял голову, посмотрел на Анну — тихо, знакомым тёплым взглядом. «Милый ангел», — прошептала она вдруг. От башни вдали раздались крики, затопали сапоги. Анна вздрогнула, собралась и резко — до затмевающей сознание боли в спине и в руках подняла и потащила раненного зверя на себе прочь отсюда.
3-15
точка решения
"Спать. Как же сильно спать хочется", — мысли в голове капитана Якова Лесли плыли, продираясь сквозь вязкую одурь. Сам дурак, конечно. Накануне зачитался, ловкач из Шпессарда оказался чтивом на редкость завлекательным, особенно когда капитан догадался пролистнуть безбожно затянутые нравоучения в первой главе. А на рассвете забили не знающие таких тонкостей барабаны. На рассвете третьего дня. Анна как раз собиралась на рынок. И Яков, привычно выругавшись, вскочил и пошёл. Дел, как водится в роте, накопилось немало, и все сами решатся не хотели, капитанского внимания требовали. Порешал, спросонок озлился, объявил пару выговоров попавшим под горячую руку — здравия для. Потом поучаствовал в ставшей привычной для роты забаве — "найди, где носит этого разгильдяя", то есть Рейнеке-юнкера. И даже нашёл. Парень шёл в город, под руку со своей ненаглядной. И начальства в упор не видел, стервец. Немудрено, Анна шла с ним, рядом, ладонь в ладонь, шапка сбилась, ветер — огнём на снегу — играл льдинками в рыжих, огненных волосах. Яков проводил их взглядом от арки. Маленькая, точёная женская фигурка, под руку с высоким и непривычно — подтянутым юношей в парадном камзоле. Усмехнулся и решил, что внеочередной караул парня подождёт. И вообще, неприлично капитанам за юнкерами гоняться.
В обед Яков вновь забежал к себе, открыл книгу — там герой, как раз, хлебнувши по ошибке ведьминого зелья, перелетел на черте верхом от родного Шпессарда прямиком в Гаунау. И десяток страниц вешал лапшу на уши тамошнему губернатору. Яков того губернатора по жизни немного знал, сильно не любил и глотал страницы, гадая, чего же на него пополнение с неба не падает. И, на самом интересном месте, как водится, прервали опять. Сполошным криком из дальнего крыла. Яков помянул незлым тихим словом своих обалдуев, сорвался и пошёл чинить расправу, потом суд. Именно в такой последовательности. Но в коридоре нарвался на Магду Флайберг, шедшую к нему навстречу. С докладом, что можно было никуда не бежать, инцидент исчерпан.
— Да коза одна, из новоприбывших, — добродушно рассказывала ему солдатская жена, вытирая передником белые руки, — заорала вдруг ни с того ни с сего. Кричала, что ведьма и ей на шабаш, по делу, срочно. Потом метлу хвать и в окно.
Капитан вспомнил полёт ловкача из книжки и невольно усмехнулся:
— И как, полетела?
— Ага, в сугроб головой, — улыбнулась Магда в ответ, поправила сбившиеся волосы, — вот поверь мне, капитан, если ту бурду, какой местные девки глаза да зубы красят, взять да выпить — и не то увидишь.