Волк

— Джейни, двигайся, — прорычал он мне в губы, пока я лежала неподвижно, впитывая каждое ощущение.

Я оторвалась от его губ, отодвинулась, чтобы посмотреть ему в лицо, слегка приподняла бедра и опустилась на него, издав удивленный всхлип.

— Чувствуется хорошо, — сказал он. Я чувствовала себя хорошо. У меня не было таких слов, потому что я не знала ни одного, которые бы отвечали этим чувства. Мои бедра сохраняли тот же неуверенный темп, мое тело крепко держалось за каждый огромный дюйм его тела.

Мой оргазм казался пойманным в ловушку, застрявшим за каким-то невидимым барьером, который я не могла пробить. Я оттолкнула Волка и заворчала.

С легким смешком его рука опустилась на мою задницу, крепко держа, когда он перекатился на спину, удерживая меня сверху. — Поднимись. Хочу посмотреть, — сказал он, когда я прижалась щекой к его груди. Я приподнялась, положив руки ему на плечи.

— Что посмотреть? — спросила я, переставляя колени по бокам от него.

— Твое лицо, когда я делаю это, — уточнил он с дьявольской усмешкой, когда начал толкаться в меня, быстро, едва контролируя. — Вот оно, — улыбнулся он, его свободная рука скользнула к моей шее и крепко сжалась.

Да, так оно и было. Именно так. Прямо здесь. Мой оргазм. После того, что казалось бесконечной игрой в «держись подальше», я почувствовала, что он становится ближе, становится сильнее.

Со стоном я нашла его темп, толкая бедра вниз, когда он толкался вверх, принимая его так глубоко, как позволяло мое тело каждый раз.

— Волк, я… — всхлипнула я, сбиваясь с темпа и не двигаясь, пока он доводил меня до финиша.

— Давай, — потребовал он, толкаясь глубже, когда мои стенки сжались вокруг него. Мои руки превратились в желе, и я со стоном приземлилась на его грудь, все мое тело напряглось на секунду, а затем задрожало, когда волны продолжали разбиваться. Мои пальцы впились в его плечи, когда он прорвался сквозь оргазм, вытаскивая его, давая все до последней капли удовольствия, которое позволяло мое тело. Затем с низким рычанием, его тело содрогнулось под моим, когда он кончил.

Он все еще лежал подо мной, одна рука тяжело лежала на моей заднице, другая вяло держала мою шею.

Я медленно опустилась вниз. Дрожь прекратилась, дыхание выровнялось, сердцебиение замедлилось. Мой мозг, казалось, последним вернулся домой, чувствуя себя затуманенным дофамином от оргазма. Вся тяжесть того, что я сделала, легла на меня, и я почувствовала, что улыбаюсь ему в грудь.

Я не могла понять, но я что-то упустила.

Мне не понадобилось полтора часа борьбы, чтобы избавиться от гнева и беспокойства, которые я обычно носила с собой. Нет, мне просто нужно было хорошенько покувыркаться на сеновале. Каждый дюйм моего тела ощущался усталым и тяжелым. Удовлетворенным. Я почувствовала удовлетворение. И безопасность. Когда он все еще был внутри меня, когда он обнимал меня, я никогда не чувствовала себя в большей безопасности. Непрошеные слезы жгли мне глаза.

— Господи Иисусе, — пробормотала я ему в грудь.

Все его тело напряглось подо мной. — Что? — спросил он, положив руки мне на плечи и подталкивая вверх, как будто я ничего не весила. Что я и сделала. Мои руки легли ему на грудь, чтобы поднять мой вес, и его руки сразу же потянулись к моим щекам и смахнули слезы. — Джейни… — сказал он глубоким и озабоченным голосом.

— Боже, я веду себя как девчонка, — сказала я, сморщив лицо, отчего слезы полились еще сильнее.

— Ты и есть девчонка, — сказал он, улыбнувшись мне, словно не понимая.

— Да, но я не девочка. Блин! — прорычала я, откидываясь на лодыжки и вытирая щеки. — Не успеешь оглянуться, как я уже буду плакать над гребаными поздравительными открытками и прочим дерьмом, — я почувствовала, как его грудь начала трястись подо мной, и попыталась бросить на него жесткий взгляд, что, было невозможно, когда ты все еще плачешь. — Это совсем не смешно!

— Да, это так, — возразил он с улыбкой, прежде чем принять сидячее положение, одной рукой обхватив моё бедро, а другой обхватив мою челюсть. — Со мной, — мягко начал он, — ты можешь быть девчонкой.

— Хорошо. Но тебе нельзя никому говорить, — возразила я, отодвигаясь от него и падая спиной на кровать. — Или я накачаю твой утренний кофе снотворным и, пока ты будешь в отключке, сбрею тебе бороду. Понял?

Он все еще смеялся, придвигаясь ко мне, чтобы запечатлеть жесткий поцелуй на моих губах. — Понял, — согласился он, направляясь в ванную.

— Я серьезно. Чик-чик! Прощай горный человек!

— Услышал, — сказал он, выходя из ванной, все еще восхитительно голый, и потянулся ко мне, подложив одну руку под голову, а другой потянулся к моей руке и переплел свои пальцы с моими.

— Ты же не думаешь, что я это не сделаю.

Он повернул голову и посмотрел на мой профиль. — Тебе нравится моя борода.

Да, в этом он был прав.

Глава 17

Детектив Коллингс

— Тело в морге, — сказал новичок. Не поднимая глаз, детектив Коллингс видел, что он чуть не обмочился от возбуждения. О, снова стать молодым!

— Что еще нового?

— Только что звонил доктор Фентон. Сказал, что это не просто тело.

— Неизвестность убивает меня, — произнес он глухо. Он не хотел делать ненужную поездку в этот гребаный морг. Он хотел закончить свою гору бумаг где-нибудь до девяти вечера и уже вернуться домой. Не то чтобы ему было куда возвращаться, но это не имело значения.

— Лекс Кит.

Если и было какое-то имя, которое Марко мог произнести, чтобы заинтересовать Коллингса, то именно это. Он резко вскинул голову. — Он уверен?

— Уверен. Но он хочет, чтобы мы спустились.

— Почему?

— Не сказал, но давай, это Лекс Кит. Любопытно посмотреть, как кто-то наконец прикончил его.

Да, и Коллингсу тоже.

Он вздохнул, убрал документы, схватил пистолет и значок и последовал за новичком к служебному лифту.

Коллингс ненавидел морг. Он представлял себе, что это не совсем то место, которое кому-то действительно нравится, за исключением, может быть, тех криминальных уродов, которые всегда пытаются проникнуть туда. Он как-то сказал им, что они должны стать полицейскими, чтобы видеть больше трупов. Иногда ему казалось, что он видит больше мертвых, чем живых: раздавленных рулем, вылетевших через лобовое стекло автомобиля, размазанных по земле после прыжка, передозированных в переулке, зарезанных за то, что перешагнули невидимую линию. Черт, если бы у него был доллар за каждое тело, которое он видел, он мог бы… блядь… убраться к чертовой матери из этого богом забытого города.

Новичок превратился в сгусток энергии, когда они прошли через офис и вошли в лифт, нажимая кнопку подвала.

Стены были стерильно-белыми, с царапинами на уровне бедер, там, где каталки царапали краску. Там было на двадцать градусов прохладнее, отчасти потому, что он был под землей, а наполовину потому, что они держали его холодным для трупов. Коллингс последовал за своим напарником через дверь в склеп, ожидая увидеть там Доктора Фентона, но вместо этого чуть не столкнулся с невысокой пышной блондинкой.