Волшебная ферма попаданки, или завещание с подвохом

И в этот момент между ними проскочила золотая искра. Искра узнавания.

— Сердце Горы… — прошептал Кейден. — Оно не просто выжило. Оно родилось.

Он посмотрел на меня, потом на дракончика, потом снова на меня. И в его золотых глазах была такая бездна нежности, такая вселенная чувств, что я поняла — всё было не зря.

Обратная дорога в дом была похожа на триумфальное шествие маленькой, но очень потрёпанной армии. Кейден всё ещё был слаб, и мы с Буркотуном поддерживали его с двух сторон. Элина несла на руках спящего Игниса, который доверчиво уткнулся ей в шею.

Дома нас ждало первое чудо нового мира. Зорька стояла на ногах. Она была всё ещё худой, но серая хворь отступила. Она встретила нас радостным мычанием. Ритуал сработал. Наша земля исцелялась.

Мы уложили Кейдена у очага, на наше ложе из мехов. Он тут же уснул, но на этот раз это был не обморок, а здоровый, исцеляющий сон.

А я… я столкнулась с новой проблемой. Материнской.

Чем кормить новорождённого дракона?

После недолгого совещания с Буркотуном, который заявил, что «Изначальные питаются чистой магией и молоком горных коз», мы решили попробовать молоко Зорьки. Я налила в мисочку немного тёплого молока. Игнис подошёл, понюхал, фыркнул, но потом осторожно начал лакать. И ему понравилось! Он вылакал всю миску и, сытый и довольный, свернулся клубком у меня на коленях, замурлыкав, как маленький трактор.

Вечер опустился на нашу ферму. Тихий, мирный вечер. Я сидела у огня. На моих коленях спал маленький дракончик. У моих ног дремала Элина, положив голову мне на колени. Рядом, на мехах, ровно и глубоко дышал большой дракон. Мой дракон.

Я посмотрела на эту картину. Моя странная, невозможная, сумасшедшая семья. И почувствовала, как моё сердце наполняется таким огромным, таким всепоглощающим счастьем, что, казалось, оно сейчас взорвётся.

Кейден во сне пошевелился и нашёл мою руку. Его пальцы переплелись с моими. Крепко, надёжно.

«Очаг, — вспомнила я его слова. — Я никогда не думал, что у моего дома будет очаг».

Я смотрела на огонь, на своих спящих драконов, на свою сестру. «Очаг, значит, — с нежной усмешкой подумала я. — А я-то думала, это дурдом на выезде. Хотя, может, это одно и то же. Но это — мой дурдом. И мой дракон. И мой маленький дракончик. И я, кажется, абсолютно, безоговорочно, по-идиотски счастлива».

Глава 49

Прошёл год.

Год, который пролетел как один миг и вместил в себя целую вечность. Наша ферма из проклятого места превратилась в самый настоящий райский уголок. Земля, напоенная силой Сердца Горы, плодоносила с невероятной щедростью. Наши капусты-кусаки стали ручными и мурлыкали, как котята. Картошка-бродяга сама выпрыгивала из земли, стоило лишь рассказать ей свежий анекдот. Зорька окончательно поправилась и давала самое вкусное, чуть сладковатое молоко. А Ряба… Ряба стала матерью-героиней целого куриного полка.

Элина расцвела. Она больше не была пугливой тенью, а стала юной, уверенной в себе ведьмочкой, которая целыми днями пропадала в лесу, разговаривая с деревьями и ручьями.

Игнис… о, Игнис был нашим личным, чешуйчатым стихийным бедствием. Он вырос до размеров крупной овчарки, научился летать (пока ещё не очень уверенно, врезаясь в деревья) и обожал гоняться за бабочками, случайно подпаливая им крылья маленькими пыхтящими огоньками. Он был несносным, любопытным, озорным и самым любимым «ребёнком» на свете.

А Кейден… Мой дракон. Он изменился. Потеряв часть своего божественного могущества и бессмертия, он, кажется, обрёл нечто большее. Он научился смеяться. Не холодной усмешкой, а по-настоящему, от души. Он научился радоваться простым вещам: вкусному ужину, тёплому огню, тихому вечеру рядом со мной. Он всё ещё был могущественным и временами невыносимо властным, но теперь в его глазах всегда светилась нежность, адресованная только мне.

Всё было идеально. Кроме одного.

Раз в месяц к нам прилетал почтовый ворон с пергаментом, перевязанным чёрной лентой. Это были отчёты от управляющего его старого замка.

— Что там на этот раз? — спрашивала я, когда он с мрачным видом читал очередное послание.

— В северной башне снова протекает крыша, — вздыхал он. — Призраки жалуются на сквозняки. А налог на владение незаселённым замком снова повысили.

«Прекрасно, — думала я. — Мало мне счетов за свет и газ в прошлой жизни, теперь у меня ещё и налог на недвижимость с привидениями! Мне это надо?! Я на это не подписывалась!»

Однажды вечером, после очередного такого письма, я не выдержала. — Слушай, партнёр, — сказала я, отбирая у него пергамент. — Эта твоя готическая развалюха тянет из нас ресурсы. Моральные и потенциально материальные.

— И что ты предлагаешь? — он вскинул бровь. — Обрушить её, чтобы не платить налог? Мысль интересная.

— Нет! Я предлагаю бизнес-решение! — я хитро прищурилась. — А давай его сдадим? В аренду. Каким-нибудь неприхотливым ребятам, которых не смутят призраки и протекающая крыша. Некромантам, например. Они тихие, по ночам не шумят, и им для работы как раз нужны склепы, а у тебя их там, я уверена, в избытке.

К моему удивлению, он не рассмеялся. Он задумался. — Это… не самая плохая идея, — признал он. — Я давно хочу оборвать все связи с тем местом. Оно пахнет моим одиночеством.

— Вот и отлично! — хлопнула я в ладоши. — Нужно найти арендаторов!

Вопрос «где» даже не стоял. Я испекла медовую лепёшку и отправилась с официальным визитом к нашему подземному соседу.

Буркотун, выслушав мою идею, долго чесал бороду. — Сдать замок дракона… вампирам? — переспросил он. — Ведьма, ты окончательно сошла с ума.

— Почему сразу вампирам? — удивилась я.

— А кому ещё нужен огромный, холодный, тёмный замок с подземельями и полным отсутствием солнечного света? — резонно заметил он. — У меня как раз есть на примете одна очень приличная аристократическая семья. Ищут резиденцию подальше от любопытных глаз. Лорд Шеппард. Очень респектабельный кровосос. Старой школы.

Я не знала, смеяться мне или плакать. — Хорошо, — сказала я. — Организуйте нам встречу. И просмотр.

Через три дня «просмотр» состоялся. Я надела своё лучшее (и единственное приличное) платье. Кейден облачился во что-то тёмное и строгое, отчего снова стал похож на тёмного бога. Мы ждали.

Ровно в полночь наш защитный туман раздвинулся, и на поляну выехала чёрная, как сама ночь, карета, запряжённая четвёркой коней, у которых вместо глаз горели красные огни. Из кареты вышел он.