Волшебный вкус любви

— Мечтатель, — согласился Лёлик, досадливо прищелкнув языком. — Столького добился — и всё упустил.

— Скажем, не упустил, — возразила я. — Некоторые очень постарались, добавляя ему проблем.

— А нечего было рвать с Лилькой, — желчно отрезал Лёлик. — Я ему сразу говорил, чтобы думал головой, а не тем, что в штанах. Но ты, Дашка, его подкосила, — он погрозил мне пальцем. — Ты и правда уникум, Дашка Иванова. И я бы хотел, чтобы ты работала у меня в ресторане. Шеф-поваром.

— Разве я работаю не в вашем ресторане, Алексей Аркадьевич? — спросила я мягко.

— Это, — он обвел руками комнату, — уже не ресторан. Это мишленовское кладбище. А за тобой — будущее. Я сразу это понял, как попробовал твою стряпню. И Душанчик тебя сразу разглядел. Ты почти такая же талантливая, как он. Но кое в чем ты лучше.

— В чем же?

— Ты своего не упустишь, — он подошел и похлопал меня по плечу. — Не стесняйся, это ценное качество. С тобой мы устроим настоящую кулинарную империю. Согласна?

Я сбросила его руку со своего плеча и спросила:

— Переманиваете меня в другое место?

— Уже все готово, — он перешел на деловой тон. — Мы в доле с Гасанбердиевым, он меня полностью поддерживает. Можем открыться хоть на следующей неделе. Вся команда из «Белой рубашки» уже у нас, тебя только не хватает. Хотел с тобой поговорить, да как-то не получалось.

— Ну вот, поговорили, — сказала я и тоже усмехнулась. Ему прямо в глаза. — Спасибо за честность. А Душан знает, какую змею пригрел?

Он посмотрел на меня внимательно — без наигранной дурашливости, и сразу все понял.

— Значит, не пойдешь, — протянул он. — Дура ты, Дашка. Настоящая дура.

— Зато не предательница, — ответила я, едва сдерживая гнев.

— Зато дура, — Лёлик сказал это почти с сожалением. — Подумай хоть немного, какие могла бы блюда у меня ваять. И никто тебе был бы не указ. Лапшу эту, с вялеными яйцами…

— Я и здесь вполне могу ее приготовить.

— Нет у вас, баб, мозгов, — он прошел мимо меня к двери и оглянулся на пороге. — Этот лось длинноногий не стоит и половины моих мозгов. Но вы ведь не смотрите на мозги, думаете только передком.

Мне тоже хотелось сказать ему на прощание что-нибудь обидное и гадкое, но я промолчала. Мерзкий человек. Не стоит тратить на него эмоции и силы.

Лёлик еще раз покрутил головой, показывая, как удручен моим отказом, а потом отбыл, хлопнув дверью.

Я стояла в кабинете одна, обдумывая последний удар, нанесенный Богосавецу.

Он считал своих поваров командой. Говорил, что без хорошей команды не выиграть. И тут команда разбежалась прямо с поля.

Я позвонила Петару, но его номер был отключен, а телефонов остальных ребят я не знала. Только что-то подсказывало мне, что Лёлик не соврал, и они не ответят на мой звонок.

А шеф еще ничего не знает…

Я просидела в кабинете до полуночи, но Богосавец так и не пришел. Ночь я провела отвратительно, уснула только под утро и открыла глаза, когда солнце уже стояло высоко в небе, обещая чудесный теплый день — редкость для нашего города.

Приняв душ, я убрала волосы, заколов китайской шпилькой, надела белую рубашку — как будто мне предстоял рабочий день, и отправилась в кухню, чтобы приготовить завтрак. Рано или поздно шеф появится, и я поговорю с ним.

Спустившись на второй этаж, я прошла мимо кабинета шефа, и вдруг остановилась. Дверь кабинета была приоткрыта, и там опять кто-то был.

Осторожно приоткрыв двери — вдруг там опять шарится Лёлик? — я увидела Богосавеца. Он сидел в кресле и раскладывал по папкам какие-то бумаги, делая время от времени пометки в таблице, в ноутбуке.

Волосы у шефа были взъерошенные, и, судя по щетине на подбородке, Богосавец забыл о бритве на пару дней.

Прислонившись к дверному косяку плечом, я смотрела на шефа, не осмеливаясь его окликнуть.

Он сам заметил меня, подняв голову над бумагами.

Некоторое время мы смотрели друг на друга, а потом он сказал:

— Ты в белой рубашке?

— Я же повар вашего ресторана, — ответила я и вдруг улыбнулась.

— Что-то смешное вспомнила? — спросил шеф.

— Нет, просто рада вас видеть. Лёлик сказал вам, что открывает ресторан вместе с Гасанбердиевым?

— Не рассказал.

— Значит, решил сделать вам сюрприз, — сказала я, заходя в кабинет и закрывая двери. — И как вы к этому относитесь?

— Не в восторге, если честно, — признался Богосавец.

— И что будем делать?

Он откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову, и спросил с привычной ленцой в голосе:

— Мы?

— А вы решили, что избавились от меня?

Я подошла к столу, глядя на Богосавеца сверху вниз.

— Вы всё знаете про Лёлика? — спросила я.

— Парочка шпионов у меня найдется, — признал он. — Да Лёлик в последнее время и не слишком скрытничал.

— Он рылся у вас в столе, я видела.

— Искал компромат, — шеф скупо улыбнулся. — Наивный.

— Точно ли наивный? — усомнилась я.

— С мышами ему удалось, — нехотя признал шеф.

— Так мыши — это его заслуга?!

— Его, — кивнул шеф рассеянно, будто мы рассуждали на отвлеченные темы, а не говорили о крахе ресторана. — Я посмотрел по камерам — притащил целую клетку, а потом сразу звоночек сделал кое-куда. Расторопный тип. За это мне и нравился.

— Расторопный, — я начала злиться, потому что все вокруг оказались предателями, «Белая рубашка» летела псу под хвост, а Богосавец сидел, вальяжно развалившись в кресс с таким видом, словно всё происходящее было забавным недоразумением. — Что будете делать?

— А разве тут что-то можно сделать? — спросил он почти весело.

Но меня не обманула его веселость. Это была отчаянная бравада утопающего, который старается показать, что ему все беды ни по чем.

— Только не говорите, что решили сдаться! — я оперлась о стол ладонями, нависнув над шефом. — Ни за что не поверю, что вы так легко откажетесь от своего ресторана.

— Какого ресторана? — Богосавец тоже подался вперед, поставив локти на стол и уперевшись подбородком в кулаки. — «Белой рубашке» кранты. И это все понимают.