Вопреки. Том 4

– Риордан, есть время? - спросил Блэквелл, зная, что время у Артемиса есть.

– О, теперь ты пришёл ко мне? Хочешь излить душу?

– Нет. Предложение есть.

– Слушаю.

– Верни Алису. За это я дам тебе что угодно, кроме Мордвина: место в Совете, замок, титул, деньги, рабов...

– Надо же, опомнился! И как я это сделаю? Я пробовал, она чуть не убила меня, до неё не достучаться!
– в отчаянии говорил Артемис, - Она твёрдо что-то решила, а мы оба знаем, что это значит!

Блэквелл был в отчаянии и был готов на всё, чтобы Алиса передумала:

– Как думаешь, что ей нужно?

– О...
– загадочно произнёс Артемис, - Ей нужен человек, который будет любить её больше всего на свете, а она его.

– Но ты ведь не тот человек.

– Мы любим друг друга, но это не та любовь, Блэквелл, - Риордан был суров и задумчив, - Я ей помочь не смогу уже. Хотел бы... но это не в моих силах. Я теряю её... и это ужасно больно. Ты меня понимаешь?
– как-то странно спросил он и пристально посмотрел в изумрудные глаза.

– Через слово...
– неуверенно ответил Блэквелл, - Послушай, для меня задача 1 это вернуть её домой. Если у тебя будут идеи, то преодолей свою неприязнь и бегом ко мне, ладно? Я сделаю всё.

– Всё?

– Вопрос с подвохом? Выражайся ясней.

– Ты бы смог сделать её счастливой?

– Не знаю... пока не получалось.

– А дать ей свободу? Отпустить, смог бы?

Блэквелл много раз задавал себе этот вопрос, но сейчас вдруг понял: да, смог бы, если это действительно то, что ей нужно. Но в момент, когда она бы ушла, он бы перестал держаться за жизнь, и магия бы снесла все преграды. Он готов был отдать свою жизнь, чтобы Алиса была счастлива.

Артемис смотрел внимательно и едва заметно улыбнулся:

– Ты знаешь... может я идиот, верящий в невозможное, но надежда ещё есть. Ты ведь маг огня, может, ты растопишь тот лёд, которым она покрывается? Раньше ведь ты справлялся, когда у неё были истерики. Ей нужен муж, будь им.

Осталось только самому появиться и убедиться, что остроумие не покидает девушку, как бы далеко её мысли не уходили. Появившись в Форте Браска, Блэквелл убедился, что девушка хочет быть одна, это она сказала искренне. И тогда Винсент покинул её, а это было нелегко, учитывая тепло её тела, запах её волос и грусть в глазах. И вот Герцог остался один, мысли одолевали его, грусть от расставания со смыслом его жизни, с мостиком от его благоразумия до безрассудства, грызла душу громадной крысой.

Он мог увидеть её в ближайшее время только раз, когда она приедет, чтобы покинуть его. Возможно позже они встретятся однажды, но всё равно это был конец.

Ноги вели Блэквелла к единственному месту, где сейчас он надеялся найти поддержку: в каминный зал, к портрету отца. Двери каминного зала тихо открылись, и он пошёл в темноте к портрету по пути бормоча:

– Слушай, а ведь она права, я такой долбоёб в тебя! Я думал ты - рыцарь в сияющих доспехах, а ты такой же! Жене изменял, брак по расчёту, сыном не занимался, отдал его на воспитания чертям из преисподней, этим Вон Райнам! А хлеще того, ты знал, что за проблемы будут у меня, но ничего мне не сказал, не предостерёг от ошибок! Я же демона создал собственными руками, папа! Она через пару недель совсем потеряет человечность, если доживёт. И что ты сделал? Ты только посодействовал, чтобы её родители встретились, полюбили друг друга и родили маленького ангелочка с силой настолько большой, что она просто не сможет нести это бремя. Ты запутал мою жизнь настолько, что я сломал жизнь себе, другим людям, а самое главное - ей. Этому вашему с мамой "ключу" от смерти Верховных магов-демонов. Ты ведь знал, что она станет для меня смыслом жизни, знал и позволил этому произойти! Мама... не знаю её, но тоже лепту внесла. Вы ебучие стратеги! Чего добились? Оба на том свете по вине своих детей...

Винсент Блэквелл громким шёпотом доказывал что-то портрету своего отца. Огонь в камине полыхал, как и чувства в душе Верховного мага.

– Я люблю тебя, пап, такого какой ты есть. Но лучше бы ты был со мной откровенен...

Он развернулся и пошёл к себе в спальню.

Не зажигая свет, он сбросил одежду и упал на кровать. Небо сотрясалось раскатами грома и освещалось от проходящей сквозь облака энергии.

Винсент почувствовал движение энергии в комнате, которая двигалась к нему. Алиса появилась рядом с кроватью. Она содрогалась и растирала себя руками, её зубы стучали от холода, а белков глаз было не видно за чернотой демонической сущности:

– Я не могу... согреться, - тихо сказала девушка.

– Квин?
– позвал он и она кивнула, - Иди ко мне, - сказал он спокойно и раскрыл навстречу руки, - Ну же, не бойся, я просто тебя согрею.

Она снова кивнула, стуча зубами и легла на кровать, подползая ближе к мужу:

– Но я... не Алиса.

– Ты - Алиса. Та её бесчеловечная часть, что всегда будет жить, - он грустно улыбнулся и поцеловал её в лоб, - Моя маленькая искорка.

Квин отстранилась и хмуро на него посмотрела жутковатыми глазами:

– Ты меня принимаешь.
– констатировала факт она, - Ничего не требуешь, ничего не просишь.

– Ты здесь - это главное.

– Феликс говорил так же.

– Ты проявлялась в маме?

Она отрицательно закачала головой:

– Это убило бы её, ведь её тело не имело ничего общего с Элементалями. Но... иногда, когда Эва погружалась в мысли, Феликс чувствовал меня и говорил со мной, а не с ней.

– Что говорил?

И тогда Квин замялась и закусила губу:

– Чтобы я потерпела. Что ещё не время.

– Время для чего?

– Для меня.

– Для Алисы?
– осторожно сказал Винсент, - То есть папа действительно знал тебя.

– После смерти Эвы, он выходил в бурю на улицу и разговаривал с грозой.

– Ты это слышала?

– Далёким эхом, но слышала, ведь я - энергия. Мне хотелось сделать его боль хотя бы чуточку меньше, но... его боль...
– лицо Квин искривила гримаса горя, - Он не заслужил такого, он был таким честным, таким чутким. Любил Эву, но меня он баловал, будто ребёнка. И, когда я, наконец, родилась...
– она усмехнулась, - Мой день рождения никто ни разу не праздновал в Мордвине, кроме Феликса. Только он не остановился на этом и каждый год...

– Да!
– улыбнулся Блэквелл, - Он, между прочим, мой день рождения так не праздновал, да и Элайджу как-то более сдержано поздравлял. Ох, Алиса...
– тяжело вздохнул Блэквелл и закрыл глаза ладонью.

– Что!?

– Я был прав про раздвоение личности. Ты - не простая Алиса и стихийная Квин. Всё ты - стихия. Реальная стихия... с реальной памятью о прошлых воплощениях. Понятно, почему ты так быстро постигала магию, до этого выжидая момент...

– И что плохого?
– она сладко зевнула, будто все эти вещи были очевидными.

– Легенда про Элементалей. Стихии воплощались в магах, чтобы чувствовать, но сами стихии этого делать не могут.

– В целом... ты прав, но основного тебе не понять.

– Чего?

– Что тепло всё же уходит...
– загадочно сказала она и прижалась крепче, - Будь я просто стихией из плоти и крови, то сразу была бы демоном.

– Очень милым и вместе с тем очень кровожадным, - улыбнулся Винсент.

– ...С потерей человечности не остаётся ничего милого. Вся эта гниль, отторжение и прочее... но мне нравится быть милой, я умею быть человеком, училась этому у каждого из своих воплощений, которые не выпускали меня. Но теперь холодно, - она снова зевнула.