Вопреки. Том 5

– Ты ведь была на Убуде?
– спросила Алиса, сжимая горло тихой Ирэн.

– Конечно.

– Видела там обезьян?

– Каких ещё обезьян?

– Не совсем обычных. Маленькие антропоморфные существа, немного волосатые, но не вполне обезьяны.

– Я бывала на острове не раз, - задыхаясь от хватки Алисы, превосходящей её по силе, произнесла Ирэн, - Нет и не было там никаких обезьян.

– Верно. Это не обезьяны...
– загадочно произнесла Герцогиня и указала пальцев ввысь туда, где на высоких стенах величественного собора сидели странные каменные изваяния, - Горгульи. Это горгульи, только очень симпатичные. Храмы строили по приказу христиан, но символика явно не христианская. Говорят, что горгульи на сводах архитектурных строений - элемент готики, но это не так. Эти существа, как и многие другие, в том числе химеры, отгоняли злых духов, хотя их называли крылатыми демонами, но демонами они естественно не были, всё куда прозаичнее: они - плод магии, защищающие от демонов, от Некромантии. Странное дело, но антипод Некромантии - Квинтэссенция, поэтому можно сказать, что эти милые твари - мои покровители, они пытались спасти меня на Убуде, думаю, здесь тоже от них тоже будет толк. Проверим?

Эти слова стёрли гримасу невозмутимости с хорошенького лица застывшей в юном возрасте Ирэн, которая начала сопротивляться действиям Алисы, но безуспешно:

– Ты тоже демон! Я вижу твою черноту, а слышу эхо Некромантии! Тебе нельзя туда так же, как и мне.

– Я склонна проверять теории на практике. Называй это нашим маленьким общим эмпирическим исследованием.
– зло улыбнулась Герцогиня, таща хрупкую Ирэн за собой, словно тряпичную куклу.

Затащив Ирэн в один из входов Собора, Алиса замерла, пытаясь понять свои ощущения. Церкви вызывали у неё дискомфорт при жизни, но в этот раз всё было иначе: было очень спокойно, в то время как Ирэн корчилась в муках, а горгульи будто шипели от присутствия черноты. Герцогиня обернулась назад, чтобы проследить передвижения паладинов, ведь не была уверенна в действенности своего плана, но всё оказалось лучше, чем она предполагала: потомки Убуда не могли пройти в охраняемый горгульями Собор.

– Однако моя теория верна, - заключила Алиса, - Только с поправочной: я не тот демон, от которого нужно защищать, и это, чёрт подери, прекрасная новость.

– Какого чёрта? Почему на тебя не действует?

– К гадалке не ходи: ты гниёшь, я - нет, - монотонно промурлыкала Алиса, глядя на Ирэн с превосходством и неким снисхождением, будто объясняя очень простые вещи крайне глупому ребенку, - А не гнию я потому что во мне, несмотря на обилие смерти, есть жизнь. Возможно призрачная, возможно даже она закончится, но не ты её отнимешь.

– Тебе всё равно отсюда не выйти...
– шипела демоница, - Убудцы никогда не отступают!

– Кто сказал, что я собираюсь выходить? М?
– монотонно уточнила Алиса, - Мне тут нравится пока.

Она отпустила Ирэн из рук и начала медленно оглядывать коридоры, которые явно не пустовали. Походка Алисы грешила отсутствием обычной лёгкости, девушка то и дело держалась за стены, а ступала каждый раз очень осторожно, будто на лезвие ножа, отражая свою боль лишь напряжением в лице и тяжёлым дыханием, но взгляд её был решительным и непоколебимым.

– Значит ты ещё не отдала его?
– послышался голос Ирэн сзади.

– О чём речь?
– промычала без участия Герцогиня, всецело поглощённая изучением своего нового убежища.

– Искупление. Ты не отдала его?

– Не в курсе как этот процесс происходит и что из себя представляет.

Алиса повернулась к замученной Ирэн, которая чуть свыклась с жгущими ощущениями и внимательно смотрела на её шею.

– Что там?

– Это?
– коснулась Алиса медальона, - Побрякушка.

– Я слышала о ней. Это твой ошейник Лимбо? Винсент сделал его?

– Дело сшила на меня? Да, это тот самый медальон, а что?

– Ты коснулась медальона - Винсент прибежал, как верный пёс, ты обняла его, бешенного архимага - он успокоился, ты сказала - и он ушёл.

– И?

– Это не просто побрякушка, а он для тебя не просто Хозяин.

Алиса закатила бы глаза, если б они не были чёрными, но вместо этого просто фыркнула:

– Я вообще-то слышала, что ты была не очень одарённой, но сейчас просто разишь дедукцией...
– это было последнее, что она сказала, а потом будто резко потеряла всяческий интерес к беседе. Она взяла горящую свечу из канделябра и осела по стене на пол напротив Ирэн, которую стерегли горгульи.

Медленно выливая воск себе в ладонь, Алиса завороженно и сосредоточенно смотрела на плямя, которое отражалось в её чернильных глазах. Застывший воск на коже она разминала пальцами и что-то из него лепила, отвлекая себя на такое простое занятие, но выдавало её дыхание: она сильно паниковала. Ирэн, уже немного привыкнув к боли и к плену каменных изваяний, начала наблюдать за тюремщицей с непониманием, но репликами себя не выдавала. Прошло около четверти часа этого странного пребывания в Соборе, Алиса тихо пела себе под нос до боли знакомую для Ирэн мелодию, но откуда она её слышала, вспомнить не могла.

– Ты странная.
– наконец произнесла Леди Барко.

– Кто бы говорил, - раздался хриплый голос Алисы, выдающий неприязнь.

– Осуждаешь меня?
– хмыкнула белокурая демонесса, - Ты!?
– звонкий смех раскатился эхом по старинному коридору.

Алиса долго не отвечала, не отводя глаз от свечи, а потом немного свела брови к переносице и заговорила с болью:

– Это... это не честно.

– Что не честно?
– с искренним непониманием поинтересовалась Ирэн.

– Он ведь до сих пор боготворит тебя. Зачем его обманывать? Почему? Почему все постоянно его обманывают?
– каждое слово было наполнено непониманием и теми эмоциями, которые Алиса показывала редко, - Разве он заслужил?

И тогда чёрные глаза посмотрели в странные глаза Ирэн в поисках ответа, но там его не было. Лишь долгое молчание и ни намёка на угрызения совести, что разозлило Алису. Она не стала предпринимать никаких попыток мести, не хотела выходить из себя в тяжёлом состоянии, поэтому просто встала с большими усилиями и пошла прочь, обернувшись уже на выходе со словами, обращёнными не пленнице, а каменным стражам:

– Стеречь днём и ночью.

А потом она поднялась на самую крышу Собора и села на перила, перекидывая ноги и совсем не боясь упасть, не боялась она и того, что ожидало её снизу за территорией Собора: там скапливались паладины, безмолвно наблюдая за Квинтэссенцией, что была для них недоступна.

– Не страшно...
– спокойно прошептала она себе под нос.

Её пугала лишь кровь, которая промочила брюки, и боль внизу живота, ведь это значило, что тот огромный необъятный мир, который смотрел на неё в эти секунды, не собирался щадить ни её, ни её ребёнка.

Глава 25 --

Алексис Вуарно, о.Убуд, 2009 год.

Удивительно, но факт: я нахожусь в месте, где когда-то практиковал первый демон.

Сложная и долгая история, одно важно - всё берет начало от Акаши, которую считают создателем этих существ. Островитяне питаются энергией Квинтэссенции, заключая её в кристаллы, питают остров многие годы, а эта энергия будит в них не самые лучшие начинания. Жители Убуда - фанатики, которых так и хочется обозвать квинтэссенциоманами или акашефилами. Но Акашу они любят той нездоровой любовью, которая заканчивается смертью.