Воровка. Ты не убежишь

— Что? — выдыхаю поражённо, глядя на то место, где лежали мои джинсы и кофта.

Выглядываю в коридор, но никого там не обнаруживаю. Я застываю в ванной, не зная, как мне поступить. Бежать полуголой в комнату? Звать на помощь? Озираюсь судорожно и замечаю неприметный шкаф, панель которого слилась со стеной. Подхожу к нему, нажимаю ладонью сбоку, и дверца открывается.

— Да! — выкрикиваю победно, когда вижу ряд белых банных халатов.

С наслаждением надеваю махровую ткань, которая приятно прилегает к телу. Выхожу из ванной комнаты в приподнятом настроении. Иду по коридору обратно в комнату, смотря при этом в окна, на потрясающий горный вид, желтеющий лес и солнце, которое то скрывается, то появляется из-за облаков. Не доходя до комнаты, я сворачиваю в нишу, где вчера прятался Мирон, распахиваю окна и втягиваю с наслаждением запах свежести. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь облака, заливают лес светом, делая оранжевые и жёлтые листья золотистыми. Воздух свежей прохлады, наполненный ароматом хвои и прелых листьев, наполняет меня чувством умиротворения и покоя. Я прислоняюсь плечом к раме, а мысли вновь возвращаются к Мирону. Интересно, как долго он вчера здесь стоял. Успел насладиться потрясающими видами?

Постояв немного у распахнутого окна и наслаждаясь каждым вздохом, я всё же возвращаюсь в комнату, где Василиса спит на кровати, свернувшись уютным клубочком.

— Лисичка, — я мягко прикасаюсь пальцами к её лицу, — просыпайся.

— Тим, не уходи, — вдруг шепчет девушка, схватив мою руку и прижавшись к ней щекой.

— Василиса, — растерянно говорю я, — пора вставать. Мы опоздаем на завтрак.

Девушка резко садится и смотрит на меня непонимающим взглядом.

— Ты чего мокрая и в халате? — краснея и отводя глаза, спрашивает она.

— Я в душе была. Кто-то стащил мои вещи, — развожу руками.

— Стащил? В каком смысле? Своровал?

— Я оставила их на лавочке, вышла, а там пусто.

— Небось, твой Мирон утащил, чтобы поглазеть, как ты голая будешь в комнату бежать.

— Ничего он не мой! — вспыхиваю и хватаюсь за пылающие щёки.

— Вы будете парой, помяни моё слово, — Лиса фыркает и вскидывает палец вверх.

— А ты с Даней? Или с Тимом? — задаю вопрос и тут же осекаюсь, когда Василиса белеет.

21

— Это не твоё дело.

Она пулей вылетает из комнаты, оставив меня в растерянности стоять на месте. Сожаление начинает грызть меня изнутри. Ну, зачем я это ляпнула? Обидела единственного человека, с которым у нас начали налаживаться отношения.

Но Лиса возвращается в комнату через минуту.

— Прости. Я вспылила, — говорит под нос, не поднимая взгляда. — Я очень… истеричная. Прости. Я расскажу тебе. Но позже. Пока слишком больно.

— Прости, что полезла не в своё дело.

— Твоё, — вдруг с полной серьёзностью заявляет девушка. — Ты слишком хороший человек, чтобы я упустила тебя. Ты будешь моей подругой. И шансов сбежать у тебя нет, — широко улыбается, очаровывая улыбкой.

— Ни единого? — в притворном ужасе стону я.

— Вообще ни одного, — Лиса смущённо смеётся.

— Спасибо за вчера, — дёргая пояс халата, благодарю подругу.

— Будет момент, когда мы обе сможем раскрыть друг другу души. А сейчас просто будем рядом, да?

— Да, — я киваю, шагаю вперёд и прерывисто обнимаю девушку.

Лиса обхватывает меня руками и вжимает в себя с такой силой, что мне на мгновение становится тяжело дышать. Василиса долго не разжимает свои объятия, а я ощущаю, как успокаивающее тепло её тела согревает меня и мою душу. Мы так и стоим некоторое время, просто наслаждаясь моментом и разделяя его на двоих.

— Нам пора спешить на завтрак, — отстранившись, говорит Лиса. — В халате тебя только Мирон оценит.

Я смеюсь и иду в шкафу, чтобы надеть форму академии. Раздаётся очередной громкий сигнал, после чего приятный мужской голос сообщает, что через десять минут все должны собраться в столовой на завтрак.

Мы спускаемся в столовую, садимся за стол, за которым сидели вчера. Я с замиранием сердца смотрю на дверь и жду, когда войдёт Мирон.

— Своего высматриваешь? — шепчет подруга на ухо со смешком.

— Никого я не высматриваюсь, — я торопливо отвожу взгляд от проёма и сажусь ровно.

— О, привет, — голос Милены раздаётся за спиной как гром среди ясного неба.

Я резко оборачиваюсь и смотрю на девушку, которая снова ослепляет своей красотой и ухоженностью.

— Привет, — я едва заметно улыбаюсь.

— Ты вчера так быстро ушла, даже не попрощалась.

— Просто я устала, — извиняясь, пожимаю плечами.

— Ладно. В следующий раз предупреждай, — Милена теряет ко мне интерес и идёт к столу, где сидят девушки из вчерашней компании.

— Это были твои дела? — расстроенно спрашивает Лиса, одаривая меня разочарованным взглядом.

— Да, мне тоже до безумия сильно интересно узнать, — я крупно вздрагиваю и резко оборачиваюсь.

Лицо Мирона находится настолько близко, что сердце начинает колотиться в глотке.

— Я… Почему я должна оправдываться?

— Она тебя вчера оскорбила, а ты побежала к ней? Да что ты говоришь? — рычит взбешённо парень.

— А тебе до этого какое дело? Кстати, а это не ты, случайно, забрал мои вещи из ванной комнаты? — перехожу в атаку.

— Что ты несёшь? — молодой человек сощуривает глаза.

Я поворачиваюсь к Лисе и натыкаюсь на её негодующий взгляд. Лиса сидит неподвижно, скрестив руки на груди. Её глаза с каждой секундой становятся всё холоднее, будто бы лед тонкой плёнкой заволакивает их.

— Лиса, — я чувствую себя загнанной в угол, а мне хочется оправдаться.

— Эй, я с тобой разговариваю, — молодой человек обхватывает пальцами мой подбородок и резко разворачивает лицо к себе. — Какие вещи?

— Я же сказала, из ванной комнаты, — зло свожу брови вместе. — Кроме тебя, некому было их забрать. Видимо, ты решил меня опозорить.

— Я ничего не брал. Я не ворую, как ты, — выплёвывает парень и, убрав руку с лица, уходит.

— Лиса, я могу всё объяснить, — я оборачиваюсь к девушке.

— Ты не должна этого делать, — Василиса пожимает плечами. — Ты можешь общаться с кем хочешь.

Девушка берёт вилку и натыкает на неё сосиску. Я перевожу взгляд на Милену и замечаю её довольную улыбку, будто она счастлива произведённому эффекту.

— Нет, я не понимаю! — шёпотом говорит Василиса. — Почему? Зачем ты пошла к ней? Это выглядит… двулично и жалко.

— Солнышко, — я печально улыбаюсь, — ведь ты тоже мне грубила.

— Да, но мы были наедине, — Лиса разводит руками. — И я извинилась! Я не стояла потом с видом, что я королева. И я не оскорбляла тебя. Не обзывалась. А она… да её несёт просто!