Воровка. Ты не убежишь

Роман состоит из четырёх частей… — начинает Иван Романович.

Сосредоточиться на его речи у меня не выходит. Мои мысли перескакивают на Мирона, который сидит в соседнем ряду. Я вижу широкий разворот его плеч, высокие скулы, короткие волосы на затылке. Скольжу взглядом по любимым чертам. Теряю дыхание, когда он поворачивает голову, открывая мне больший обзор на идеальное лицо.

С каждым движением Мирона мой взгляд становится всё более жадным. Мне хочется запомнить каждый черту его лица, каждую линию, как будто я могу запечатлеть образ Мирона на подкорке сознания, на сетчатке глаз. Я забываюсь в своей одержимости парнем, теряю связь с реальностью, совсем не замечая, что происходит вокруг.

Кажется, что молодой человек чувствует мой взгляд, потому что он резко поворачивает голову назад. Я успеваю опустить глаза в пустой лист тетради до того, как он поймает меня за разглядыванием.

— Аврора, ты меня слушаешь? — голос Ивана Романовича раздаётся всего в нескольких шагах от меня.

— Да, — спешу соврать, вскидывая честный взгляд на преподавателя.

— Что ж. Раз ты слушаешь, то тогда ответь мне на один очень каверзный вопрос. Как Гулливер потушил замок королевы в стране лилипутов?

— Э… — начинаю я, пытаясь выиграть несколько драгоценных секунд, — он… кхм… использовал весьма необычный для этого способ…

Иван Романович слегка приподнимает бровь, выражая смесь терпеливого ожидания и легкой насмешки.

— Я… кхм… А обязательно это озвучивать? — мои щёки пылают от смущения.

— Если бы я не хотел услышать ответа, я бы не задавал вопрос. Так Вы знаете? Или только разыгрываете осведомлённость в данном вопросе?

— Кхм… Ну… он потушил пламя, да… Необычным способом. Гулливер потушил его водой из собственного организма, — тщательно подбирая каждое слово, выдаю ответ.

— Сцена, конечно, довольно провокационная, но, безусловно, запоминающаяся, — Иван Романович довольно улыбается и хлопает в ладоши.

По кабинету разносятся смешки.

— Что же, Аврора, ты молодец, что ознакомилась с произведением.

Иван Романович уходит, а я низко опускаю голову. Вот же засада. За месяц я успела набрать больше всех баллов среди первокурсников. Следом за мной, отставая всего на три балла, идёт Мирон. Каждый день наши позиции в борьбе за первое место меняются.

Я решила удариться в учёбу, только бы мысли о парне из головы вытравить. Но даже в учёбе я не могу не думать о нём.

Когда заканчивается пара, я задерживаюсь, чтобы подойти к Ивану Романовичу.

— Аврора? Ты что-то хотела? — странная улыбка появляется на губах мужчины.

— Да. Иван Романович, извините, я не выспалась, поэтому немного погрузилась в свои мысли…

Я прерываю свою речь, когда мужчина подходит ко мне и неожиданно кладёт руку мне на талию, притягивая меня к себе.

— Что Вы делаете? — я теряюсь и даже не сопротивляюсь, когда руки преподавателя сжимают ягодицы.

— Абрамова, неужели ты думаешь, что я не заметил твоих намёков? Твои взгляды на парах, открытые коленки, как ты волосы на палец накручиваешь… Знаю я ваши женские уловки.

— Вы что-то путаете, — шепчу в ужасе, всеми силами пытаюсь отодвинуть его от себя. — Пустите. Вы нарушаете устав академии.

— Только вот не нужно сейчас играть в недотрогу. Я уже давно всё понял.

— Тебя долго… Что за чертовщина здесь происходит? — ещё никогда я так не была рада слышать голос Олега. — А ну-ка, убрал от неё свои руки, урод!

— Гришин, покиньте мой кабинет, — Иван Романович всё же отскакивает от меня, застигнутый врасплох.

— Я тебе сейчас покину! Покину так, что ты ходить не сможешь, — с рёвом раненого бизона Олег заваливается в кабинет и пытается наброситься на преподавателя, но я, сама от себя не ожидая, обхватываю его обеими руками за торс и щекой прижимаюсь к груди.

— Нет, Олег. Прошу. Пойдём на следующую пару.

— Пусти меня, Аврора. Я покажу ему…

— Олег! — я одной рукой обхватываю его подбородок и заглядываю в глаза, налитые бешенством. — Пожалуйста. Отцу хватает Лизы.

Я не знаю, что именно замечает в моём взгляде парень, но он кивает. Я разворачиваю его на сто восемьдесят градусов и в спину подталкиваю к выходу.

— Если об этом кто-то узнает…

— О чём узнает? — наш декан, чьё сложное имя я никак не могу запомнить, вырастает, будто из воздуха.

Иван Романович бледнеет и кидает на нас с Олегом предупреждающий взгляд.

— О том, что преподаватель академии домогается студентки первого курса, — чеканит сводный брат.

Строгий взгляд декана скользит по мне. Мужчина сводит брови вместе и кивает своим мыслям.

— Вам нужна медицинская или психологическая помощь?

— Нет. Всё в порядке. До такого не дошло!

— Хорошо. Идите на следующую пару. Звонок через две минуты.

Я киваю и хватаю Олега за запястье.

— Это и всё? — пытается возмутиться брат.

— Они сами разберутся. Пойдём, Олег, — дёргаю парня за руку. — Ты так возмущаешься, будто сам никогда так со мной не поступал.

Молодой человек останавливается, одёргивает руку и, кинув на меня нечитаемый взгляд, уходит в другую сторону.

— Олег! Ты куда? — кричу ему в спину.

— Смотрю, у тебя потрясающая способность всех от себя отворачивать, — самый любимый и родной на свете голос заставляет вздрогнуть и обернуться.

Чтобы увидеть широкую спину Мирона, удаляющуюся от меня. Я сцепляю зубы и лишь силой воли заставляю себя остаться на месте, чтобы не догнать.

Первые слова, которые он мне сказал за этот месяц. И, несмотря на их грубость, я чувствую счастье в грудной клетке. И лишь звонок на пару заставляет встрепенуться и побежать в аудиторию.

Олег на парах не появляется до конца учебного дня. На обеде и ужине сводного брата тоже нет. Против воли начинаю за него переживать.

Одёргиваю себя, напоминаю обо всём плохом, что он для меня сделал, но всё равно тревожные мысли роем жужжат в голове. Поэтому я даже не сразу обнаруживаю, что Василиса не вернулась в комнату.

— Что? Настолько сильно обиделась на меня, что теперь в одной комнате жить не желает?

Спрашиваю с горечью у самой себя. Непрошенные слёзы собираются в уголках глаз. Я слышу шуршание у двери и кидаюсь к ней, сразу же заметив лист бумаги. Первым делом выглядываю в коридор, но никого не обнаруживаю. Читаю стихотворение.