Восемь дорог Желтого источника

Северянин бросил последний взгляд на блажного упрямца, — «Я тебя предупредил!» — «Спасибо, но своего решения я не изменю» — подошел к краю святящегося кольца и встал рядом со стариком.

«Кстати, надо будет расспросить его, какое он имеет отношение к издохшему выродку»

Целитель последовал его примеру, замыкая круг. Да уж… совсем недавно тот был намного больше.

Больше он не успел ни о чем подумать, потому как золотое сияние резко усилилось, затопило гладкие плиты, мгновенно их растворяя. Но опора под ногами не исчезла совсем, лишь стала прозрачной, будто пол сотворили из стекла или сгущенного до предела воздуха. Снизу дохнуло знакомой стынью — и какое-то время понадобилось, чтобы понять — только бьющая ключом со дна пропасти вода Желтого источника поддерживала их сейчас, не давала рухнуть в Бездну, но легко, словно мошек на ладони, несла вниз. В этот раз Тьма не обступила их, не отделила от происходящего, и они видели все, что происходило вокруг.

Ярусы странного, многослойного подземного края проносились перед глазами, словно целая страна, вырытая в земных недрах: галереи, города, дворцы, лачуги, подвесные мосты и лестницы. Сотни… тысячи странных уродливых существ — то похожие за зверей или насекомых, то отдаленно напоминающие людей — и оттого еще более мерзкие, то и вовсе похожие на колышущиеся на ветру тряпки — без лиц, без глаз, двигающиеся до того слажено, будто имели один разум на всех. Рев, визг, шелест, шипение — все сливалось в единую песнь, отвратительную настолько, что хотелось зажать уши.

И когда уже стало казаться, что так будет всегда, что спуск этот никогда уже не закончится, их странная платформа остановилась. Ее резко качнуло в сторону, так что господин Ву повалился прямо на советника, и тот удержался на ногах только чудом, а потом она и вовсе пропала, будто ее и не было — растворилась, оставив их на самом краю черного утеса.

От него далеко в туманную мглу вели несколько натянутых цепей. Внизу под скалой бушевала кипящая лава: пузырилась, взрывалась то тут то там, выпуская вверх пышущие жаром струи, взвивалась тысячами огненных искр, будто примерялась, предвкушала, как вопьются они в тела тех, кому не посчастливится упасть в пропасть.

Их уже ждали: четверо демонов, похожих одновременно на пауков и тощих обезьян. Каждый из них имел шесть волосатых лап, невероятно длинных и ломаных, маленькую уродливую голову с вытаращенными глазами и широкими вечно скалящимися ртами.

— Пожалте, пожалте… — Они распахнули перед гостями дверцу круглого, похожего на тыкву-горлянку большого паланкина, беспрерывно хихикая и кривляясь. — Господин ждет вас во Дворце Десяти тысяч мук.

И обезьяны заскакали вокруг, радостно вереща. Все происходящее все больше и больше напоминало дурной сон. Глефу генералу пришлось оставить, что не добавило ему добродушия. Ее тотчас сцапала одна из обезьян.

Едва мужчины разместились внутри паланкина, твари подхватили его с четырех сторон.

— Держитесь крепче, а то растрясет! Да-да, растрясет! Кишки из ушей полезут! — снова загалдели они — и сиганули вниз, хватаясь свободными лапами за цепи и увлекая за собой гостей.

Паланкин качнулся — и сердце в очередной раз ухнуло вниз. Впрочем, демоны, хотя и выкрикивали разные гадости, ношу свою ухитрялись нести весьма бережно — если закрыть глаза, то можно представить, что ты в самой обычной повозке, а не болтаешься над огненным морем.

— Господин Ву, не утолите мое любопытство? — Чтобы отвлечься колдун обратился к старику, закрывшему лицо ладонями и бубнящему какие-то молитвы. — Какие дела связывают вас с Цзя Циньху?

— О, я всего лишь несчастный предсказатель, — ответил тот. — Когда-то давно я поведал отцу Золотого Тигра, что сын его станет последним императором в роду Цзя, если не найдет способ унять свои… наклонности. Тогда Его Величество велел избить меня до полусмерти и выгнать взашей. Но Золотой Тигр так и не простил мне моих слов.

— Как ваше имя, почтеннейший? — призадумался колдун.

— Инь Ван, господин, — смиренно ответил ученый, вновь опуская голову.

Брови северянина сами собой взлетели вверх.

— Вот как? Я слышал много… любопытного об учителе Инь Ване. Но мне казалось, он оставил наш мир еще до моего рождения.

— У хитрого зайца три норки, но и это не всегда его спасает, — вздохнул предсказатель, покачав головой и снова принялся шептать свои молитвы.

«Или темнит старик или… или все становится еще интереснее».

Тем временем демоны-обезьяны, невероятно быстро перебирая лапами, домчали их до противоположного края пропасти, раскачались и с дикими криками спрыгнули вниз, тряхнув паланкин напоследок так, что гости едва не попадали друг на друга.

«Мы говорили! Говорили: 'Держитесь крепче!», — хохотали они, и валялись на земле, дрыгая паучиными ногами.

— Проклятые твари! Ну, доберусь я до вас! — разумеется, Лу Цунь не смог стерпеть подобного поведения.

Но обезьяны еще пуще развеселились.

— Пжалте! — одна из них, снова кривляясь, открыла двери, и все они, словно по команде, разбежались кто куда, не переставая галдеть и дразниться, и уже издали швырнули на землю генеральскую глефу.

Мужчины выбрались из паланкина: генерал, так не сумевший отвести душу, все еще кипятился, его величество Ян Байлун выглядел невозмутимо, но предельно собрано — хоть он и не прощал оскорблений, но не имел привычки облекать ярость в слова, направляя ее исключительно в действия, и если бы хоть одна из паукообразных обезьян оказалась в пределах досягаемости его меча, то тут бы ей и пришел конец. Целитель поддерживал под правую руку старика Ву, сам северянин — под левую. И все они с мрачным интересом разглядывали то место, где оказались.

Перед ними высился огромный дворец, вырубленный прямо в скале: черной, испещренной сухими трещинами, словно хорошо прогоревшее дерево… Тлеющее дерево — в глубине разломов и морщин мерцало красно-оранжевое приглушенное пламя. Острые, ранящие очертания дворца — углы крыш, скалящиеся морды по бокам, целая череда пик на стенах — нападали, наседали на тех, кому не посчастливилось стоять у подножия, направляли на прибывших ядовитые стрелы, делая прибывание там весьма неуютным.

Табличка «Дворец десяти тысяч мук» — темно-красные, блестящие, будто сочащиеся кровью иероглифы на черном фоне — была видна издали. Черные, будто обугленные, врата, расписанные дивными картинами всевозможных пыток и истязаний, оказались приглашающе распахнуты.

Идти внутрь этого сооружения не хотелось совершенно. Хотелось развернуться и поскорее убраться восвояси. Тут же заныла спина, суставы, и кровь застучала в висках, горячо поддерживая это желания. Советник Тан тряхнул головой.

— Ну что, господа! — произнес он нарочито громко и весело. — Прогуляемся в это гостеприимное заведеньице?

Генерал смерил его недовольным взглядом и первым сделал шаг вперед. За ним отправился господин Ян, а потом и северянин, держась чуть в стороне и на полшага сзади. Целитель и старик шли вместе с ним.