Восход Черной луны
Шрифт:
— По коням!
Глава 9
Как оказалось, гадалка жила совсем не близко. Машина проталкивалась через заторы в центре города, подолгу задерживаясь у светофоров, что вызывало бурное раздражение Игоря, бормотавшего себе под нос изощренные ругательства, и наконец вырвалась на широкий проспект, ведущий к назначенной цели.
Ирина,
Ирину порой охватывало чувство, что она смотрит старый сентиментальный фильм и окно — этот экран — может в любой момент погаснуть, оставив ее сидеть в темном зрительном зале.
Поглощенная этим необычным ощущением, она одновременно думала и о своей жизни, и о предстоящем гадании, не прислушиваясь к веселой болтовне школьных подруг.
«Что, если эта женщина, гадалка, окажется вовсе не шарлатанкой, зарабатывающей на легковерии простаков, а одним из тех экстрасенсов, о которых в последнее время так много говорят. Ведь была же статья о женщине, которая по фотографии помогает московской милиции отыскивать убийц и их жертвы. Ведь это же правда. Значит, и среди всех этих гадалок есть те, кто действительно способен предсказать человеку его судьбу. Может, в этом и нет никаких чудес? Может, наука еще чего-то не знает?»
Какой-то странный трепет охватил девушку. Она поежилась, стараясь унять легкую нервную дрожь, появившуюся вдруг.
«Зачем вообще люди гадают? — раздумывала она. — Зачем ходят к предсказателям, пророкам, астрологам, наконец? Так ли уж необходимо человеку знать свое будущее, свою судьбу, тем более, что, узнав судьбу, он постарается поступать самым благоприятным для себя образом. Вот и получается, что само гадание может изменить ход жизни человека, а изменив, оно, выходит, уже заранее говорит неправду. И вообще, волен ли кто-нибудь, желая изменить будущее, поступать, как заблагорассудится, или он будет обреченно выполнять предначертанное, направляя ход своей жизни, может быть, и к трагическому финалу? Тогда гадание бесполезно. Вон Цезарь трижды пренебрег результатами предсказания и гадания и отправился все-таки в сенат. А что из этого вышло? Но ведь, с другой стороны, он не чувствовал возможным отсутствовать в этот день на заседании сената и вопреки пророчествам счел необходимым поступить, как должно».
Ирина зябко пожала плечами, глядя на не унимающуюся за окном машины непогоду.
«Запутано все в жизни человеческой и без предсказаний, без гадания, а уж если и их принимать во внимание, то и вовсе с ума сойти можно, — решила она. — А посему, зря я туда еду. Если бы не зуб, ни за что бы не поддалась на уговоры Наташки. Хотя маловероятно, что эта колдунья вылечит меня».
Как раз на этом Иринином умозаключении Игорь резко затормозил автомобиль у ворот большого кирпичного дома, обнесенного внушительным забором. Девушки шумно выбрались из машины, быстро раскрыв над собой зонтики. Игорь с усмешкой посмотрел на них и нарочито ворчливо сказал:
— Ладно, невесты, пока вы тут глупостями будете заниматься, я поработаю. Пассажиров-то, как мягким местом не крути, возить надо, а не то плану каюк и премии вместе с ним. Даю вам на все мероприятие час.
Он газанул и мгновенно скрылся из виду, оставив притихших девушек стоять перед воротами негостеприимно мрачного дома.
— Ну что, куколки, пойдем, что ли? — наконец воскликнула Наташа, отыскивая взглядом звонок.
—
Вот он, — обрадовалась она, — обнаружив прикрученную к воротам большую черную кнопку и тут же энергично надавила на нее.Ирина и Лариса наблюдали за решительными действиями подруги. Наташа еще и еще настойчиво жала на кнопку, пока за воротами не начали обнаруживаться признаки жизни, выразившейся в звуках открываемой двери и шаркающих по дорожке сада шагов.
Наконец, калитка медленно со скрипом отворилась, и на фоне ее проема появился силуэт женщины в стоптанных старых туфлях, бесформенной темной одежде с черным большим платком, накинутым на голову и наполовину скрывающим ее лицо.
— Что вам нужно, девочки? — строго спросила женщина.
Подружки переглянулись, застеснявшись и надеясь друг на друга.
— Вы… Мы… Нам сказали… В общем, погадать бы нам, — решившись в конце концов, высказала причину их появления Наташа.
— Погадать? — прошептала женщина.
Она опасливо выглянула за калитку и, не обнаружив на своей улице ни одного прохожего, уже чуть громче добавила:
— Я только по средам и четвергам гадаю, разве вы не знали?
— Нет, не знали… — разочарованно пропела Наташа. — А сегодня пятница. Вот беда!
Подруги уныло переглянулись, приученные родной советской системой к тому, что если уж тебе сказали «нет», то просить и канючить — дело абсолютно бесперспективное. Они совсем уж было собрались уходить, но женщина, еще раз внимательно поглядев на них, столкнулась взглядом с Ириной, вздрогнула и вдруг произнесла:
— Ладно уж, заходите. Не то промокнете под этим дождем насквозь. Вы что же вот так пешком и пришли? — спросила она, оглядывая подозрительно сухих девчонок.
— Нет, что вы, — ответила, продолжавшая вести переговоры Наташа. — Нас вот ее брат привез, — она кивнула в сторону Ларисы, — но он уехал и вернется только через час, а до того пришлось бы…
Она безнадежно махнула рукой.
— Понятно. Идите за мной, — повелительно скомандовала женщина и шаркающей походкой направилась в глубину двора.
Безобразные туфли были явно велики ей. Они норовили соскочить с ног и затрудняли движение женщины, заставляя ее приволакивать то одну, то другую ногу. Она придерживала рукой платок, то и дело натягивая его на опущенное вниз лицо, тем самым скрываясь от обильно хлещущих с небес струй воды.
Ирине она показалась старухой: сгорбленная, зябко прячущаяся от дождя и пронизывающего ветра фигура, шаркающая походка, — все говорило о весьма почтенном возрасте.
В дом она девушек не повела, а повернула по бетонной дорожке, уходящей в глубь сада в сторону небольшого флигеля. Когда женщина ввела их в полутемную прихожую, она включила прикрытую самодельным абажуров лампу, осветившую пучки трав, в странном каком-то порядке (напоминающем ожерелье) свисавших с натянутых вдоль стен веревок, старенький промятый диван и висящее на свободной стене в массивной черной раме большое старинное зеркало, размером в человеческий рост.
«Попались, как дурочки, — с раздражением подумала Ирина. — Ну что может знать эта, видимо, полуграмотная старуха, промышляющая траволечением?»
Словно угадав ее мысли, женщина, отвернувшись от девушек, сняла свою бесформенную накидку и повесила ее на вешалке у входа. Затем она круто повернулась, и, словно предвидя эффект и желая его усилить, резко подняв наклоненную голову и разведя руки, сдернула с головы старушечий платок.
Это было так неожиданно, что девчонки ахнули. Перед ними стояла невысокая, но удивительно ладная и стройная красавица, лет тридцати на вид. На ее смуглом лице выделялись огромные и глубокие глаза, внимательно глядящие на пораженных метаморфозой девчонок.