Восхождение

Здание скорей всего было построено еще при англичанах, на втором этаже находилась застекленная будка диспетчеров, внизу зал для пассажиров и персонала. По периметру окна прикрывались выходящей наружу метра на три крышей, образуя своеобразную террасу, создающую благодатную тень. Стоянка за зданием была девственно пуста и, поразмыслив, Иевлев двинул к двум военным, сидевшим в теньке под навесом. Судя по бочке с песком и скамейке это скорей всего была курилка. Он кратко поприветствовал земляков:

— Здорово живем!

— Здоровее видали, товарищ майор! — с некоторой издевкой ответил коренастый крепыш, одетый в мешковатый комбинезон песочного цвета прямо на голое тело. Из-за этого Иевлев не смог идентифицировать его звание. Но по возрасту скорей всего офицер. Вторым оказался молодой чернявый парень в камуфляже нового образца. Вариант «Пустыня». Такой выдали и самому Михаилу.

— Майор Иевлев, вторая мобильная бригада, — подал он руку для пожатия.

— Капитан Белов.

— Прапорщик Баиров.

— Курите? — Иевлев с готовностью протянул пачку сигарет.

— Что тут у нас? Ого, московская «Ява»! Благодарствуем!

Капитан тут же достал зажигалку и с удовольствием затянулся, прапорщик осторожно взял две сигареты и засунул куда-то в панаму.

— Сами чего?

— Не курю, держу для поддержания знакомства.

Белов кинул хитроватый взгляд в сторону Михаила.

— Ну правильно, чего. Баир, угости человека холодненьким. Прапорщик с готовностью протянул Иевлеву мокрую бутылку.

— В ведре с водой держим для холодка, — извиняющим тоном пояснил он.

— Что это? «Пепси-кола», — прочитав этикету, озадаченно хмыкнул Михаил.

— Да надоела уже, гадость сладкая! Кваску бы да на бруснике. Но концентраты кончились, ждем-с вот свежих поставок. Патроны везут, лопаты везут, а квасу нема.

— Меня тут встречать должны, — перешел к делу Иевлев.

— Должны, значит, встретят. В здешних местах зачастую наша техника подводит. Бля, у самих вроде пустынь до фига, чего специальный тропический вариант автомобилей не сделают? Мои все фактически на импорт перешли, некогда нам под машиной лежать. На боевые надо ездить.

Баиров бросил взгляд на висевший на груди майора орден «Красного знамени». Иевлев был в так называемой «повседневке», поэтому все регалии в виде значка училища и наград на нем должны быть представлены. Полевая и рабочая формы лежали в большой сумке. Михаилу за эти недели в Москве уже порядком надоели любопытствующие взгляды прохожих, потому и сейчас он глянул в ответ не очень ласково.

— С Ливана?

— С него самого.

— Слыхал, несладко там временами было.

— Так за отпуск ордена не дают. Сами из каких? — ответил на бестактность подобным же вопросом Иевлев.

— Тебе, майор, палец в рот не клади. Смежники мы ваши, но работаем больше в поле.

— Ясно, — о группе ГРУ командир батальона был предупрежден, поэтому нисколько не удивился. — Есть проблемы?

— Да так, местные шалят иногда. Племена, дикие люди.

— Ага, «дети гор».

Оба офицера засмеялись, только Баиров посмотрел на них с некоторым недоумением. Не хватало ему общего образования.

— Значит, вы с передовым отрядом?

— Послезавтра мои прибывают. Рота, которой в Ливане командовал.

— «Знамя» за что?

— За Бейрут, помогли гражданских эвакуировать.

— Ха, так я репортаж про вас по телевизору видел! — засиял улыбкой прапорщик. — То-то думаю лицо у вас знакомое.

— Ну да, мне еще за съемку в энтом кинофильме от начальства влетело. Как будто было время оглядываться. Живыми бы уйти.

— Говорят, наши там полгорода снесли?

— Ну не половину, но несколько кварталов точно! Зато после стало так тихо…

— Взялись, наконец, наши генералы за ум, — покачал головой Белов. — Армия должна работать, а не на зимних квартирах отсиживаться.

Иевлев устроился поудобней на скамейке и в несколько глотков допил сладкую газировку. Он глянул в сторону чернявого прапорщика. Тот явно был родом с какой-то среднеазиатской республики, что смутно о чем-то напоминало. Капитан взгляд оценил правильно.

— Музафар у нас в мусульманской роте.

— Опа-на! Что-то я слыхал про такое в том будущем. В Афгане воевали.

— От кого? — тут же напрягся ГРУшник.

— Так я у самого Воронина учился. Слыхал про такого?

— Кто же его не знает. Он и их банду, — Белов кивнул в сторону прапора, — натаскивал. Да и сама идея, похоже, от него и пошла. Ну так и правильно, с басмачами также боролись. Чего велосипед выдумывать?

— Сюда зачем?

— Так и здесь муслимов хоть залейся! Ты, брат, не смотри, что они все черные. Баб также, как арабы кутают, всякие дурные обычаи соблюдают. Вот их сюда и послали для наведения, так сказать, моста дружбы и взаимопонимания.

Баиров коротко добавил к ответу ГРУшника:

— Нас, товарищ майор специально обкатывают в разных полевых условиях. Но я не жалуюсь, хоть мир повидаю.

Иевлеву много объяснять было не надо, прессу он почитывал, с друзьями по училищу общался.

— Давно из Кабула?

Белов снова засмеялся и запанибратски хлопнул майора по плечу.

— Наш человек! Хотя сюда других и не посылают. Мы передовая база направления, строим, так сказать, будущее!

— Как там сейчас, Музафар?

— Да тихо, товарищ майор.

Баиров оказался выходцем из Горного Бадахшана, области Таджикистана на Памире. Там издревле жили настоящие горцы, потомки древних народов. Его родители еще в молодости переехали работать в Душанбе, дав сыну неплохое образование. Музафар знал несколько языков, в том числе дари и пушту. Хотел стать переводчиком, и армия ему эту возможность предоставила. После стажировки он получит офицерские погоны.

— Слышал, что наши в Афгане военные базы арендовали.

— Так точно, в Джелалабаде и Кандагаре. В обмен на военную помощь в виде оружия и обучения. Генерал Дауд нынче лучший друг шурави! О будущем все их политики в определенных рамках наслышаны и очень этого не хотят. Превратиться в государство изгой.

— То есть путча в семьдесят восьмом не будет?

— Зачем он нужен? Самых буйных революционеров в Союзе оставили, учиться поднимать народное хозяйство. «Хальк» и «Парчам» объединили в единую фракцию в их парламенте. С сильно недовольными и слишком резкими лидерами мор случился.