Воспитание грубиянки

Наедине я могла шутить над ним, подтрунивать, он разрешал мне все, баловал, носил на руках, мыл голову в душе, целовал перед сном. В такие минуты, Джо был идеальным. И мне казалось, что я стала героиней романа. Меня переполняли чувства. Я даже успела забыть самое главное — с чего началось наше знакомство.

Воскресенье. Вечер.

Мысль, что скоро мы вернемся в Москву и все может поменяться — меня пугала, что если все закончится? Что будет дальше?

Я старалась не грустить по дороге в аэропорт, в зале ожидания, в самолёте и в машине по дороге домой. Настойчиво отгоняла мысли подальше, заставляя себя не думать, чем закончится эти сказочные выходные. Даже не заморачивалась, откуда Джо знает на какой рейс я купила билеты. Просто старалась наслаждаться этой гармонией, образовавшейся между нами за эти дни.

У моего подъезда моего дома он поцеловал меня очень нежно, даже немного пугливо, словно сам боялся, что все может закончиться. Его дыхание было ментоловым, и моя голова кружилась от такого поцелуя. Посреди бела дня он подхватил меня под попу, усадил на себя, прижимая к своему огромному стояку, дразня и разжигая огонь внутри. Я стала тереться, подтрунивая над ним. Как же я порочно хотела его! И Джо хрипло застонал, оторвался от меня, заглядывая в затуманенные желанием глаза, запуская руки в мои волосы.

— Я буду скучать по тебе, куколка! — по мне словно бегал ток, от которого я подрагивала. Его слова пронизывали меня, делая меня счастливой и слабой, я становилась зависимой от этого человека. — Хочу повторить тебе еще раз — никаких мужчин даже рядом. Иначе, я за себя не ручаюсь!

Я засмеялась, меня никогда не ревновали так дико, к каждому столбу, так безумно. Мне не хотелось уходить, хотелось остаться или уехать куда он скажет. И, к черту, психолога, и то, что правильно. К черту все. Я хочу совершать безумства, даже если потом буду жалеть. Мне хотелось быть счастливой.

— Мне пора! — прошептала ему в губы и слезла, делая над собой усилие. В кармане вибрировал телефон, звонили родители, переживая за меня. — И когда мы теперь увидимся?

— Завтра. — с уверенностью сказал Джо, и мне стало так хорошо. Он не исчезал из моей жизни, он собирался в ней обосноваться и стать неотъемлемой частью. — Я позвоню тебе.

Я вернулась в Москву совершенно другим человеком, новым и расслабленным, изменилась за неделю благодаря одному мужчине, знакомство с которым у меня не задалось, но переросло в нечто незабываемое. В голове неоновыми буквами светилось слово из трёх букв «Джо».

В лифте я открыла телефон и посмотрела на незаписанный номер Джо и записала, наконец-то, его в своей записной книжке. “Джо” потому что он всегда будет для меня моим Джо. Оно значило намного больше, чем сотни сладких эпитетов.

Дома меня встретил балаган, все было практически перевернуто, мама с папой бегали от ящика к ящику, пытаясь что-то найти. Погром меня шокировал. Я ожидала чего угодно, но не третьей мировой войны в доме.

— Привет! Вам помочь? — в сравнении с ними я была слишком веселой и отдохнувшей.

— Эмма, это кошмар. — мама просто растеклась в слезах. Выглядела она абсолютно убитой горем. — Отец потерял очень важный контракт, за него его могут убить. Или посадить! Его руководство просто вне себя, стоимость этого контракта для компании не так велика, но для нас катастрофична! Десять миллионов рублей! Нам придется продать дачу, чтобы возместить ущерб! Но так быстро мы ничего не успеем!

Мама причитала и причитала, а я осела на стул в зале, возвращаясь в реальность. Меня только что ударили проблемами по голове. Нужно было помочь родителям.

Мы искали контракт, перерыли всю квартиру, но ничего не нашли. Папа продолжал твердить, что его подставили, но сейчас это было неважно, бумаг не было, денег тоже. Знакомая риэлтор подтвердила догадку, дачу можно продать за эти деньги, но не так быстро как хотелось бы, нужен месяц — два, не меньше, и как получить отсрочку?

Папа постоянно говорил о чем-то по телефону, расхаживая туда-сюда, пытаясь найти у знакомых деньги. Но у кого заваляется столько?

Эмма. — у него был виноватый голос. — мне нужно поговорить с тобой! Сядь, пожалуйста!

Я послушалась его. В глубине душе я злилась на отца растяпу, и мне было жалко маму, в чем она виновата — если ее муж не может сохранить бумажку?

В голове у меня так все и не складывалось, неоновая вывеска ослепляла сознание, не давая сосредоточиться на семейных проблемах.

— Есть только один шанс получить отсрочку. — он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. — У нашего генерального директора Жонишвили, есть Ахиллесова пята, только одна, сын. Неуправляемый балбес, который никогда его не слушается. Он больной на всю голову, неадекватный. Лежит периодически в психушке. Жонишвили постоянно пытается как-то его вразумить. Так вот, я хочу пригласить их на ужин, семьями, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию, их дочку ты видела на нашем корпоративе, Вы неплохо общались.

— И? — папина речь не предвещала ничего хорошего. Я стиснула зубы, предполагая, к чему он клонит.

+++

Родители посвятили свою жизнь мне, они многим жертвовали, чтобы у меня было самое лучшее. Я бы сказала, что они меня изрядно избаловали дорогими вещами, никогда не отказывая мне и потакая капризам. Они поддерживали все мои начинания, вне зависимости глупые они или толковые.

Вообщем, я всегда гордилась своей семьей, считая ее образцовая, уверенно говоря себе и окружающим, что мы вместе сможем пройти через что угодно. Но то, что происходило сейчас, выбивалось из логики.

— Я хочу, чтобы ты пошла на ужин с нами и постаралась познакомиться с его сыном поближе, если все пройдет хорошо, будет шанс, что нам сделают отсрочку. Дато — человек эмоция, он увидит, как мы э… дружим семьями, и сразу пойдет на встречу. Ему очень нужно, чтобы кто-то приземлил его сына…

— Стоп. Стоп. Ты хочешь сказать, что мне нужно подложить себя под какого-то парня из психушки, чтобы нам дали отсрочку? — я вскочила, посмотрела на маму, в поисках поддержки, но она притупила виновато глаза. И мне захотелось закричать на них. Что за сюр? — Вы с ума сошли? Я что проститутка?

— Эмма, пожалуйста, не преувеличивай! Тебя просят просто сходить на ужин и поулыбаться и все. Это все, что нужно. Никогда бы не просил тебя ни о чем большем. Этот парень такой псих, что у него никогда не было девушки. Дато будет просто приятно, если мы ужинаем все вместе. Я более, чем уверен, что Илья даже не подумает ничего плохого. На Ваши отношения это никак не скажется! — папа был бледен и говорил очень быстро заплетающимся языком. Я с трудом усваивала эту информацию.

Илья. Для них я была еще с Ильей! Настала моя очередь краснеть и прикусывать язык. Боже, а что же Джо подумает? Он убьет меня. Схватила любимую вазу отца и запустила ей в стену, повинуясь порыву и пытаясь приглушить дикое чувство несправедливости внутри. Ко мне стали переходить повадки моего друга. Родители подскочили и удивленно смотрели на меня.