Воспоминания военного министра

В составе чинов штаба округа я нашел много моих учеников и знакомых, в том числе генерала Рузского 13 в должности генерал-квартирмейстера, Маврина – дежурного генерала, Благовещенского – начальника управления сообщений. Эти генералы были те три кита, которые составляли фундамент штаба. Назначению своему они соответствовали, но в отношении пограничного округа их крупным недочетом было незнание иностранных языков.

Генерал Рузский, не обладавший крепким здоровьем, был вместе с тем человек разумный и по письменной части очень работоспособный, несмотря на скверный почерк.

13

Николай Владимирович Рузский – с 1914 г. генерал-адъютант, накануне Февральской революции 1917 г. занимал пост командующего Северным фронтом и находился в Пскове. Сыграл особо важную роль в отречении Николая II, оказывая давление на государя. Поначалу генерал Рузский гордился своей ролью в перевороте, но вскоре стал сожалеть, что нарушил присягу и не поддержал императора. По словам лечащего врача цесаревича Алексея В.Н. Деревенко, сопровождавшего царскую семью в ссылку, Николай Александрович говорил: «Бог не оставляет меня. Он дает мне силы простить всех моих врагов и мучителей, но я не могу победить себя еще в одном: генерал-адъютанта Рузского я простить не могу». Рузский ненадолго пережил семью императора при новой власти: 1 ноября 1918 г. генерал был казнен в Пятигорске большевиками.

В бытность мою затем военным министром, когда Рузский командовал корпусом в Киеве, я поручил ему уставную работу – вместо образования затяжных и дорогостоящих комиссий в Петербурге. Помощником в этих работах он избрал полковника Бонч-Бруевича 14 , вместе с которым я его нашел в Варшаве, когда он командовал фронтом, отстаивая наши позиции по реке Висле в 1915 году. В Рузском я ценил человека, прекрасно знакомого с военным делом и способного к целесообразной, продуктивной работе. Деятельность его на войне ценилась высоко, хотя телесно крепок он не был и ему временно приходилось, по нездоровью, покидать ряды воюющих.

14

Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич – дворянин, брат известного революционера В.Д. Бонч-Бруевича, с 1914 г. генерал майор, стал первым генералом царской армии, перешедшим в 1917 г. на сторону большевиков. О своей службе до и после революции он оставил мемуары под названием «Вся власть Советам».

Поэтому для меня непонятно его поведение в критическую минуту для верховного вождя русской армии, когда к последнему явилась депутация вместе с Гучковым с требованием отречения от престола.

Это произошло в районе, где Рузский был старшим военным начальником, а потому по долгу присяги и службы в его обязанности входила охрана особы государя всеми вооруженными силами, находившимися в его руках.

Но в этом смысле не только попытки не было сделано, но он присоединился к мнению революционеров.

В Киеве все три генерала были на своих местах. На мне лежала обязанность согласовать их работу. Общими, дружными усилиями успешность работы в штабе сильно повысилась, на что генерал Драгомиров обратил внимание. А он никогда зря благодарностей не раздавал.

* * *

В один прекрасный день из Петербурга получено было уведомление, что германского Генерального штаба подполковнику барону фон Теттау разрешено присутствовать на маневрах Киевского округа.

Конец ознакомительного фрагмента.