Восстание Персеполиса

Ловушка, наконец, была установлена.

Катрия оттолкнула коробку, и она полетела по тьму, исчезнув из вида в мгновение ока. Она вернулась обратно к платформе шлюза, отключила один магнитный ботинок, затем другой, и повисла на своем ремне безопасности, ногами в пустоту. Бобби сделала то же самое. Было комфортнее почувствовать себя снова в правильной ориентации по отношению к кораблю в космосе, и неуютно от осознания того, что только одна ненадежная точка крепления удерживает ее в живых. Компромиссы. Всегда были компромиссы.

Катрия связала свой ручной терминал с наручным дисплеем костюма, перекинула копию его вывода на дисплей костюма Бобби, и установила между ними радиосоединение с низким энергопотреблением. Коридор, в котором они устанавливали бомбу, отображался в том же зернистом, приглушенном цвете, что и раньше. Сейчас он был пуст, но так было не навсегда.

– Теперь будем ждать, - сказала Катрия по радио.
– Пока патруль сунет ногу в нашу ловушку, или кто-нибудь заметит, что мы тут болтаемся.

– Ага - сказала Бобби.

– Не переживай. Эти Лаконианцы такие же, как Земляне. Всегда думают о кораблях и станциях, как о чем-то, у чего есть только "внутри". Не то что те, кто вырос в открытом пространстве.

– Предсказуемые пределы концептуальной базы, - сказала Бобби. Фраза была из ее курса обучения на Горе Олимп на Марсе.
– Всегда можно использовать против противника. Кем бы он не оказался. В момент моего обучения подобным штукам, мы думали о Землянах и пиратах.

Катриа рассмеялась.

– А когда я училась тому, как это делать, я думала о таких, как ты. Странно, как поворачивается колесо.

Лифтовая шахта снова прошла над ними, светящийся шар инопланетной станции, расположенной в сердце медленной зоны, выплыл словно луна, слева от нее, и снова исчез справа. Бобби повернулась, чтобы взглянуть на доки. Росинант был где-то там. Ее дом, и ее корабль. Или корабль Холдена. Или никого из них.

Странно, как поворачивается колесо.

Минуты тянулись. Становились часами. По коридору дважды проходили люди. Пара электротехников. Схематично выглядевшая молодая женщина, тащившая за руку ребенка, и постоянно оглядывавшаяся назад, пока шла. Бобби представляла, какая история стояла за ними, но в любом случае, это была не ее история. Ее беспокойство медленно растворялось в скучном ожидании, становясь и тем, и другим сразу. Пустота проплывала под ее ногами, снова, и снова, и снова. Она переключилась на второй воздушный баллон.

– А, - сказала Катрия.
– Начинается.

На мониторе двое человек шли по коридору, приближаясь к камере. Бобби не могла спутать Лаконианскую силовую броню ни с чем другим. Патруль, которого они ждали. Враг приближался. Не говоря ни слова, она перевернулась, поставила ноги на поверхность станции и включила магнитные ботинки. Спиновая гравитация попыталась выпрямить ее ноги, но это было совсем не то, что требовалось. Она согнулась пополам, завела руки под колени, и удержалась в таком положении. Катрия сделала то же самое. Положение "летучая мышь". В этом положении было довольно трудно расслабиться, особенно зная, что приближается. Она сделала глубокий вдох, начинавшийся от живота, и прошедший через всю грудь, в выпустила воздух. Потянула плечи, чтобы снять напряжение. Чтобы они чувствовались плавными и свободными. Так и было.

Она вспомнила молодого десантника, с которым флиртовала в начале лаконианской оккупации. К ней пришла мысль, не является ли он одним из тех патрульных, что двигаются сейчас над ней, не осознавая, что подошвы его ног направлены в сторону ее подошв. Вы сейчас, я чуть позже, думала она. Секунды растянулись. Искушению расцепить руки, чтобы взглянуть на экран, было почти невозможно сопротивляться.

Станция ударила её по ступням, словно молотком. Ноги врезались в грудь, выбивая из нее воздух. Один магнитный ботинок выдал ошибку, но только на секунду. Дело было сделано. Она развернулась, быстро двинулась к сети. Это больше не было похоже на низкий волдырь. Теперь это было полушарие из обломков и кабелей. Погнутая обшивка, разорванная пена, и в центре всего этого, как рыбины, пойманные и вытащенные из бака, две человеческие фигуры. Мелкие обломки, которые не удержала сеть, казалось, улетали в сторону от нее, хотя на самом деле это вращение уносило её от них.

– Скорее, - сказала Катрия.
– Они уже в пути.

– Я знаю, - сказала Бобби.

Они отстегнули один из якорей сети, открыв ее, как полог тента. Зияющая дыра, ведущая вглубь поверхности станции, выбрасывала воду и охлаждающую жидкость, облетавшую их, пока они цеплялись внутри. Самое близкое из двух тел, сильнее пострадало от взрыва. По броне проходила трещина от воротника через грудь, к местам сочленений. Внутри шлема было кровавое месиво. Бобби подтащила труп ближе, и удерживала его за руки и талию, пока Катрия крепила захваты к лаконианскому костюму.

– Держи, - сказала Катрия. Радио с низким энергопотреблением заставляла ее голос казаться приходящим с большего расстояния, чем находилась она сама.

– Делаю что могу, - сказала Бобби, стискивая зубы.

– Все. Он закреплен.

– Уверена?

– Подтверждаю, - сказала Катрия, и отключила основной якорь. Сеть вырвалась на свободу, и улетела вниз под них, в пустоту. Бобби повернулась, заставляя себя направиться к шлюзу. Ее мышцы горели от усилий. Двадцать лет назад такого бы не было. Вращение станции заставляло ее чувствовать, что мертвый десантник тащит ее вниз, в глубину, или же вверх, к самым пустым небесам во вселенной. Шлем силовой брони подталкивал ее в спину. Мертвые руки и ноги свисали потерянно. Кровь сочилась из трещины в нагрудной пластине.

– Я надеюсь, этот костюм не слишком похерился, - сказала Бобби.

– Надейся потом.
– ответила Катрия.
– Сейчас шевелись.

Бобби переместила свой вес, и вес мертвого десантника на платформу с таким громким стоном от приложенного усилия, что Катрия отключила радио. Она повисла на своем страховочном шлейфе, и жестом указала Бобби вверх. На платформе не хватало места для всех троих. Бобби даже не кивнула, просто переключила управление, и платформа стала подниматься. Пока проходил цикл воздушного шлюзования, она сидела на броне. Ее сердце колотилось. Ее мускулы ныли. Она просто убила двух врагов. Так было всегда - слабый рывок ее человечности, порожденный совершенным насилием. И удовлетворение тоже. Это не значило, что она была плохой или хорошей женщиной. Это значило, что она была десантницей.

Где-то на станции, прямо сейчас, силы безопасности и техники обслуживания разрывались, пытаясь решить, что является большей угрозой для станции, дыра в ней, или возможность бросить в нее еще больше бомб. К моменту, когда они придут к какому-то решению, она должна быть как можно дальше отсюда.

Внутренняя дверь шлюза открылась, и она оттащила труп в предбанник, прежде чем она снова включить цикл шлюзования, чтобы Катрия могла войти. Когда она отстегнула замки на своем шлеме, из мертвеца истекала кровь, запах перегретого метала, и той же смазки, которую она использовала для суставов Бетси.

Она перевалила тело в большой серый транспортный ящик, закрыла крышку, и запечатала замки. Какие бы предупреждения или сигналы тревоги не посылала силовая броня, теперь были экранированы. Но если Саба ошибся с этим моментом, она и Катрия узнают об этом достаточно быстро.

Внутренняя дверь шлюза открылась, когда Бобби снимала свой костюм. Ее комбинезон был пропитан потом. Катрия расстегнула замки на своем шлеме, и бросила его в шкафчик.

– Ты доставишь посылку Сабе, - сказала Катрия.