Война Грязных Искусств

Пока все смеялись, я вывалил заготовки из одного ящика прямо на землю возле грузовика.

— Рэй, аккуратнее! — завопил Фил.

Все разом посерьёзнели.

Повредить заготовки я не боялся. Если они выдержали встряску по полевым дорогам до Ронстада, то выдержат и падение из ящика на травянистую землю.

Я распределил их ровным слоем. Потом забрался в кузов грузовика, откинул тряпки и приложил к слиткам ладони. Серебро мутировало немногим сложнее золота, поэтому особых усилий я не прилагал.

Куда тяжелее было сделать так, чтобы поток драгоценного металла окутал каждую заготовку портала ровным слоем определённой толщины.

Слитки размякли под напором кодо, сплелись в вязкий ручей и потянулись по кузову. Собравшись у заднего борта, серебро потекло вниз, на землю, а уже по земле устремилось к заготовкам.

Когда металл начал окутывать порталы сверху, как глазурь, Фил не сдержал восхищённого верещанья:

— Ну вы посмотрите только! Я с одним порталом возился неделю, чтобы окатить его серебром. А Рэй сразу сто пятьдесят обрабатывает. Сразу сто пятьдесят! Я тоже хочу быть мастером мутаций. Они самые крутые! Круче, чем мастера призыва и прочей хрени.

— Ну спасибо, — покачала головой Джо. — Так приятно слышать.

— Ой… — Фил смолк и виновато скривился, но его восторг никуда не делся.

Парень наблюдал за процессом мутации, ахал и хватался за сердце, порой бормотал крепкие ругательства, выражая неимоверное ликование.

Моё кодо уже работало со второй партией серебра.

Готовые порталы оставались лежать ровными рядами в один слой, и дальше с ними предстояло быть уже осторожнее, чтобы случайно не вызвать армию сахиров раньше времени.

Серебра хватило на все восемьсот заготовок, даже осталось три лишних слитка. Их было решено бросить в грузовике, не тащить же за собой.

Когда порталы были готовы, я спрыгнул с кузова и окинул взглядом поляну из серебристых кругляшек. Наступила очередь ювелирной работы — вживить порталы в стены Ронстада.

Всё ещё пребывая в бешеном восторге, Фил опустился на колени перед порталами и взял один из них в руки.

— Вот это да, — выдохнул он. — Ну это просто…

И тут он внезапно замолчал. Восторг слетел с его лица, сменившись ужасом.

— Рэ-э-эй! — Фил вскочил на ноги, побледневший до мучного цвета. — Тут нет полсантиметра! Тут больше! Я же вижу! Ты всё испортил!..

* * *

Я даже не шелохнулся.

— Не верещи. Так надо.

— В смысле, так надо?! — не затыкался мальчишка. — Надо совсем по-другому! Надо полсантиметра, а ты больше сделал! Рэй, ну как так-то? Ты чем смотрел? Задницей? Теперь порталы не откроются! Они не лопнут! Теперь это просто хрень какая-то, а не порталы, Рэ-эй!..

Я отвернулся от паникующего Фила и обратился к остальным:

— Задействуем кинетические эрги. Только очень бережно. Надо перенести порталы к стене и положить друг от друга на расстояние метра.

Вшестером мы окружили заготовки и одновременно подняли их в воздух. Грегг и Фил (а он всё ещё бубнил под нос возмущения по поводу моей криворукости) отошли подальше, чтобы не мешаться. Нам же пришлось разойтись на приличное расстояние друг от друга.

До стены мы шли медленно, очень медленно. И, конечно, под присмотром Грегга.

Он подал знак снайперам западной стены, чтобы те подпустили нас ближе. В итоге порталы мы перенесли без проблем, если не считать, что Хинниган пару раз споткнулся и чуть не расхлестал свою партию серебристых кругляшек.

Фил продолжал бубнить, закатывать глаза и злиться. Теперь не только по поводу моей криворукости, но и ещё кривоногости Клифа Хиннигана.

Когда порталы наконец легли ровным рядом у подножия стены, охватив практически всю её западную часть, я позволил себе выдохнуть.

Правда, ненадолго.

Предстояла ещё более тонкая работа, и её результат зависел только от моего мастерства и сосредоточенности на материале.

Я присел рядом с самым крайним порталом и положил на него правую ладонь. К стене же прикоснулся левой. Затем посмотрел на Грегга. Тот сразу понял, что мне нужна тишина.

Он повернулся к остальным и приказал:

— Тихо все! Фил, тебя это тоже касается!

Пацан мгновенно заткнулся.

Воцарилось напряжённое безмолвие.

Стало настолько тихо, что я услышал, как ветер посвистывает в ржавом остове грузовика, а ведь тот находился на приличном расстоянии. Услышал, как шумит Ронстад за стеной. Услышал, как рвано переводит дыхание Хлоя, скрипит пальцами в кулаках Дарт, а Хинниган нервно постукивает зубами. Услышал, как бьётся моё собственное сердце, вторя ритмичной пульсации кодо в ладони.

Под пальцами нагрелся металл портала.

Теперь главное — не переборщить с нажимом.

Я пропустил через кожу всего три единицы кодо. Потом ещё три.

Тщательно вымеряя силу, я отдал серебряной глазури портала пятнадцать единиц. После чего взглядом охватил ряд кругляшей впереди и прикрыл глаза, чтобы полностью сосредоточиться на контроле материала.

Через минуту я услышал благоговейный выдох Фила:

— Вы тоже это видите, да?.. Он реально это делает?

— Господи, да, — ответила ему Терри.

— Почему об этом ничего не написано в «Исповеди о Пяти Грязных Искусствах»? — принялся сокрушаться Хинниган. — Ну почему?

— Потому что не всё можно прочитать в книжках, — тут же отозвался Дарт.

— Такое мог сделать только по-настоящему великий мастер мутаций, — сказала Джо.

— Пусть даже такой дурной, — добавила Хлоя.

— Теперь я уверен, что порталы сработают, — подытожил за всех Грегг.

Когда материал под моей правой ладонью слегка вздрогнул, я потянул его на себя, поднялся и открыл глаза.

Передо мной на уровне груди в воздухе замерла вереница серебристых кругляшей, связанных между собой толстыми нитями, как пуповинами.

Восьмисотметровая змея из сумрачных порталов.

Её конца даже не было видно — она скрывалась дальше, огибая западную стену.

Моя правая рука держала крайний портал, будто за хвост этой самой змеи, и управляла ею с помощью кинетического эрга. А вот левая рука продолжала соприкасаться со стеной.

Я приблизил ладони друг к другу, и серебристая вереница начала объединяться со стеной. Каменное полотно медленно и покорно вбирало в себя чужеродный материал, скрывая его в своей толще. На сращивание ушло около пятнадцати минут, и за всё это время никто не проронил больше ни слова.