Возгарка III

Меня сшибло раскалённой ударной волной.

Затем был полёт вместе с другой нежитью, плоть которой испепелялась, выгорала. Но моя — нет. Мы всё же последовали совету этого треклятого Сёмушки. Сейчас в моих жилах текла огненная кровь девчонки. Она придала мне гораздо больше сил, чем рыбья, а заодно подарила такую же способность не сгорать, как у самой Ярочки.

Я не стал вонзать клыки в девчонку. Поискав в закромах, нашёл медицинский ящичек: куча склянок с давно засохшими жидкостями и пожелтевшими наклейками. Там же хранилась жестянка с набором для трансфузии. Пара трубок из вилларийского каучука, иглы, флакон для забора крови и прочий инструментарий. Нам это не понадобилось. Я просто взял шприц, прокипятил в разобранном виде и приступил к делу. По факту даже такие предосторожности были лишними — пироманты не склонны заражаться не только вампиризмом, но и любыми другими инфекциями. Однако я не был уверен, далеко ли зашёл процесс изменений в организме Ярочки под проснувшийся талант, так что не хотел рисковать.

Я наложил жгут и велел поработать кулаком.

— А это тоже Северо Венченте изобрёл? — она с любопытством покосилась на медицинский инвентарь.

— Нет, по лекарской части у нас ведущий специалист Саварик.

— А кто это? Тоже вампирюга?

— Разумеется, — я усмехнулся. — Очень старый вампирюга — во всех смыслах старый. Не смотри, если страшно.

Она насупилась и собралась созерцать процесс из принципа, но когда игла коснулась кожи на сгибе её локтя, всё же отвернулась и сжалась. Когда венозная кровь начала наполнять шприц, я убрал жгут и велел девчонке разжать кулак. Процедура не заняла много времени.

— Ты пока иди, — велел я, отвинчивая иглу.

— Ну уж нет! — она мотнула рыжей косой. — Если вы собираетесь пить мою кровушку, я хочу на это посмотреть.

Пожав плечами, я открыл рот и, едко поглядывая на свою подопечную, надавил на поршень. Одним махом залил в себя всю позаимствованную у неё кровушку.

Зря я это сделал. Возможно, если бы по чуть-чуть… Но я проглотил всё сразу, как лекарство, даже не попытался распробовать. Именно потому, что опасался результата.

Мой организм не справился со скоростью высвобождения магии из этого божественного ихора. Огненная кровь действительно обжигала.

— Рихард! — девчонка схватила меня за плечи, когда я рухнул на колени.

Жжение казалось невыносимым. Моя ротовая полость, глотка, а потом и желудок… Да я будто расплавленного свинца глотнул! Костенеющими пальцами я теребил завязки ворота, но не мог их распустить. Мне хотелось разодрать собственное горло, лишь бы прекратить это. Я дико скалился, клыки выскочили сами.

Затем получилось продохнуть и стало отпускать.

Я понял, что девчонка зовёт Войко в распахнутую дверь.

Страпом влетел с гулким топотом и тут же принялся помогать мне подняться.

— Ты чего с собой сотворил? — он усадил меня на стул.

Пока я ещё не мог ответить, горло казалось наждачкой, и проталкивать через него слова стало бы слишком больно. Я поднял глаза на юную пиромантку, та стояла рядом, тараща янтарные глаза и в ужасе хватаясь за рот.

— Всё нормально, — прохрипел я, чтобы не пугать ребёнка ещё сильнее.

Непривычное тепло растекалось по сосудам, заполняя меня изнутри отнятой магией. Закрыв глаза, я позволил себе насладиться этим.

— Рихард, — снова обеспокоенно позвала Ярочка.

Но я выставил указательный палец и качнул головой, давая понять, что не надо мне мешать. Потом протяжно выдохнул и открыл глаза. Улыбнулся, от чего ребята тоже выдохнули в унисон.

— О! Так ты уже её куснул, что ли? — на табурете сгустилось белёсое облачко и приняло облик мелкой паскуды. — Ай, молодца! Понравилось?

— Яра, если мне однажды снова придёт мысль послушать эту хрень рогатую хоть в чём-то, будь так любезна, сожги меня на месте. Нет, подожди, лучше его.

Тяжело поднявшись, я снял колбу с горевшей на столе лампы Венченте.

Два пальца коснулись пламени.

И то осталось равнодушным к мёртвой плоти.

* * *

Так что и сейчас, когда солнце моей жизни устроило полноценный бабах — причем второй за очень короткое время, да ещё более мощный, — я умудрился не сдохнуть в клокочущем жерле вулкана, в которое на миг превратилась лесная поляна с толпой нежити. Бешеное пламя разметало всё и вся.

Меня отшвырнуло далеко в кусты орешника, а когда я тяжело сглотнул и открыл глаза, вокруг всё горело. Кучу стволов вывернуло с корнем, будто по лесу прошёлся шквал. Вот только прошёлся он сразу во всех направлениях, и его эпицентром была маленькая девочка, которой я сейчас даже не видел.

Полыхающие кусты и кроны. Обуглившиеся стволы сосен… как же повезло, что меня не придавило. Я с трудом поднялся и похрустел шеей, вправляя позвонки на место. Отравленные иглы вошли поглубже. В ушах ещё звенело и всё тело ныло, будто по нему заехали крепостным тараном, но это быстро пройдёт.

Из плюсов произошедшего могу отметить, что воздух полностью очистился от клубящейся тьмы — теперь вместо неё огонь и дым. Намного, сука, лучше. И поголовье мертвяков сильно поредело. Однако возвращаясь к месту основных действий, я замечал шевелящиеся тут и там куски падали. Некоторые, которые сохранили не только башку, но и конечности при торсе, даже поднимались. Обожжённые, потерявшие ещё больше плоти, чем в результате гниения, они всё же вставали на ноги и двигались обратно, подобно мне. Другие просто ползли, влача за собой шлейф из мерзостных ошмётков одежды и мяса.

Значит, Тотншедль жив. Ну, в том смысле, в каком бываем живыми мы, представители класса нежити. Печаль, печаль! Я так надеялся, что близость к точке наивысшего накала всё же убьёт его.

Так, а где мои клинки? Помню, были в руках, а теперь где?

А теперь хрен знает, где они!

Какая неожиданность, ведь фортуна в последнее время меня так и преследует на каждом шагу… Чтобы фухтелей отвесить по моей заднице или показать свою, причём такую, что этой дамочке даже засадить не хочется.

Но я отвлёкся, пардон. Вот мы и вернулись на полянку. Теперь она превратилась в пепелище.

Едкий смрад жжёной плоти мешался с более привычным запахом кострища. Потрескивали горящие ветви, поваленные стволы покрывались угольной коркой, а в самом центре беспорядка на почерневшей земле лежала Ярочка.

Опустившись рядом на колено, я ощутил, что от земли ощутимо тянет жаром. Всё здесь прокалилось. Как же хорошо, что я всё же тяпнул её кровушки на дорожку. Иначе валяться бы мне сейчас среди мертвечины и вонять горелым мясцом. Хотя нет, вампиров огонь не любит ещё сильнее, чем эту бродячую дохлятину. Меня бы просто испепелило. А так ничего, уцелел, почти не потрепало — если не считать сломанных рёбер от ударной волны и сместившихся позвонков. Но всё уже встало на место, так что дыхание больше не причиняло боль. Одежда с плеча Демира правда пострадала, да и хрен с ней.

— Ярочка, очнись, — я покачал девчонку за плечо, та невнятно замычала.

Немного похлопав возгарку по измазанным сажей щекам, я понял, что хрена лысого она очнётся. Живая и ладно. Больше всего я опасался, что Ярка не переживёт собственной силушки. Но нет, даже не обгорела, только одежду чуток потрепало, как и мою.

Я подхватил её на руки и разогнул спину. Это оказалось не так-то просто. Пара позвонков ещё не забыла, как нехорошо взрывная волна поступила с моей хребтиной.

И только я направился со своей ношей прочь, в сторону бухты, как почувствовал холодок посреди всего этого пекла. Конечно, за спиной.