Возле Тьмы. Чужой

Меня ждали – сразу показали место для «фоксбэта». Не в ангаре, на стоянке, но мне и так нормально. Поговорил с обогнавшим меня Пикеттом, получив от него ЦУ зайти попозже в офис, получить уже вроде как план работы на будущее. Поскольку «попозже» предполагалось только через пару часов, решил сгонять на ланч в город: не сообразил запастись сэндвичами, как все здесь делают. Ну да и ладно, раз я пока никому не нужен.

Когда подошел к пикапу, меня окликнул Мар:

– В город?

– Да, – обернулся я к нему. – Подвезти?

– Угадал.

– Садись, – показал я маленькому летчику на пассажирское сиденье.

Он забросил сумку в кузов, а сам уселся рядом со мной. Заложив разворот со скрипом покрышек, я погнал машину на выезд из аэропорта.

– Тебе куда именно?

– В мотель, – ответил он, накидывая ремень безопасности.

– По пути, я тоже там.

В очередной раз поразился тому, насколько же здесь плоская местность. Ну вообще как стол, ни единого холмика до самого горизонта. Почему-то вспомнилось, что здесь бывают торнадо, причем один такой смерч забросил местную девочку куда-то к Железному Дровосеку и разводиле с зелеными стеклышками. Как-то легко вообразить смерчи на подобной равнине. И кстати, самолет мой не в ангаре… Ладно, мне еще только торнадо осталось бояться.

Дорога двухполосная, но ровная до изумления. И обочины почему-то разными цветами обозначены, справа желтая полоса, а слева белая. Это зачем так, интересно? Спросить бы у попутчика, да облажаться не хочется.

Навстречу пронесся грузовик, груженный пакованным сеном, затем неторопливо проехал большой трактор «Джон Дир» с прицепленным к нему сзади хитрым агрегатом совершенно непонятного мне назначения. Мар включил радио, и, к моему удивлению, заиграла музыка. Кантри.

– Местная станция, – пояснил он. – Уже два месяца как работает. Их четверо там, новости собирают, музыку крутят, мечтают еще и телеканал запустить.

– А это реально? – удивился я такому проекту.

– Не знаю, не моя, так сказать, область знаний, – пожал он плечами. – Я просто с Реджи, тамошним диджеем, знаком. Кстати, у него завтра дома вечеринка.

– Меня не приглашали, – немного удивился я такому заявлению.

– А к нему не обязательно быть приглашенным, – сказал Мар, расстегивая свою куртку: в машине стало тепло. – Можно прихватить упаковку пива и просто зайти.

– Не знаю, я пока к такому не готов, – сказал я, судорожно прикидывая, какую пользу для своих планов я мог бы извлечь из пьянки у местного радиоведущего. При правильном подходе смог бы, наверное: все новые знакомства.

– У тебя есть время подготовиться, до завтра.

– Спасибо.

– Не за что, у него половина города на этих вечеринках тусуется. Как я сказал, на самом деле никто никого не приглашает, люди просто тянутся друг к другу. Многие, – добавил он, подумав. – После всего этого, что было… некоторые из шока до сих пор не вышли, а некоторые вот так. И трахаются все на каждом шагу, кто с кем, понимаешь, мужик? Как будто… ну, в общем, словно в этом спасение.

– От чего?

– Кто от чего спасается, – ответил Мар рассудительно. – Кто от ночных кошмаров, кто от памяти, кто от самого себя. Пиво, крепкое, таблеточки… но это уже редко.

– Это почему?

– Теперь за это все. – Он сделал некий жест пальцем вокруг шеи и присвистнул. – Что продажа, что изготовление… поймали одного со «льдом», вывезли на городскую свалку и там пристрелили. И похоронили там же. Пикетт, к слову, его отловил и сам же хлопнул. Так что если что и есть у кого, то случайно.

– Пикетт же коп, верно? – уточнил я на всякий случай.

– Коп, точно.

– А почему он вдруг авиацией занялся?

– Он не авиацией, он разведкой занимается и безопасностью. Самолеты ему из-за этого нужны. А главный летчик здесь Эйб, большой парень, – развел он руки в стороны, и я вспомнил, что «большой» в американском языке всего лишь вежливый заменитель слова «толстый». – С усами, который в Боулдере остался.

– А, верно, так логичней получается. Значит, за дурь пуля в череп?

– Верно. А вот которые с Синдромом, те, я слышал, «лед» варят почти все. Сырья теперь много осталось, а им дурь на их Синдром как-то особенно гладко ложится. Так что ты радуйся, что у тебя зубы нормальные.

– Это как? И зубы здесь при чем? – ступил я.

– А откуда я знаю? Говорили, что тогда у них вся жизнь сплошной праздник, свои психозы смешиваются с наркотическими. Подробности опять же не по моей части. А зубы… ну ты вообще. Я про зубы тех, кто на мете сидит, – не знаешь, что ли? Если сплошь гнилые, то сначала под особый надзор попадешь. Кстати, знаешь, где живет Реджи?

– Странный вопрос, – честно отозвался я. – Откуда я могу знать?

– Ну… здание радио «Высокие Равнины» на северной седьмой, это совсем рядом, пару блоков проехать от мотеля. А прямо за ним двор с антеннами, а дальше два дома, в том, что справа, живет Реджи, всегда там жил, а в левом поселилась Барб.

– Барб – это кто?

– Она здесь вроде как радио-хост [5] , раньше работала на телевидении Канзас-Сити, красотка, к слову. Первая звезда теперь в этом городишке.

5

Host – ведущий (англ.).

– Ладно, попробую прийти, – сказал я, подумав.

Почему бы и нет, действительно? Людей посмотреть, себя показать, может, и вправду что полезное получится, а если нет, так хотя бы время проведу.

В мотеле я переоделся в номере и спустился вниз, в «дайнер», как в Америке принято именовать подобные закусочные. И сразу наткнулся на Люси, в одиночестве сидящую с чашкой кофе в кабинке. Перед ней, чуть развернутый тыльной стороной к окну, стоял открытый лэптоп.

– Привет! – явно обрадовалась она мне. – Присядешь?

– А ты как думала?

Я втиснулся за стол напротив нее и плюхнулся на обитый винилом диван с высокой спинкой.

– Работаешь? – показал я на компьютер.

– Нет, уже закончила, – покачала она головой, закрывая компьютер. – С тех пор как в городе запустили сеть, можно стало вот так делать, – похлопала она по закрытой «Тошибе». – С любого места работой заниматься.

– Ты уже поела? – спросил я, при этом отметив для себя, что Люси входила в свою рабочую систему со своего компьютера.

– Да, уже, – кивнула она. – Заехала на ланч и теперь домой. Я после смены, – пояснила она затем.

– Понятно. А мы только прилетели.

Эрл подошел за стойкой поближе к нам, вопросительно глядя, и я попросил у него большой бургер, но только с хорошо прожаренной котлетой внутри. Бургеры – зло, но ничего другого путевого в меню здесь не было, а стейки Эрл, насколько я выяснил, жарил только по вечерам. Хотел попросить пива, но подумал, что, может быть, еще придется летать сегодня, и попросил воды. С газом.