Возьми номерок

Майлс, Сэм, Джош, Макс и я выпили по три порции пива, съели пять пицц и чувствуем себя на миллион баксов. Время двигаться к следующему пункту.

Хлопаю рукой по столу.

— Так, я в банкомат.

У Майлса на лице появляется неловкое выражение.

— Нам действительно нужно туда идти? — спрашивает он, повышая голос в конце. — Потому что, если честно, парни, я ненавижу стрип-клубы. Всегда чувствую себя там неловко, потому что не знаю, что делать со своими руками. Нельзя трогать стриптизерш, но они буквально у тебя на коленях… так что… я просто… держу руки вверх, как будто меня арестовали.

— Мы найдем тебе стриптизершу полицейскую, — говорит Макс, возбужденно шевеля брови. — Или Доминатрикс, которая свяжет тебе руки за спиной.

Майлс стонет и смотрит на Сэма в поисках спасения.

— Зачем смотреть на стриптизерш, если моя девушка сексуальнее их всех и разденется для меня бесплатно? — говорит Сэм глубоким голосом.

Майлс в ужасе откидывает голову назад, и наклоняется вперед, тыча пальцем в лицо Сэму.

— Братан, ты не можешь говорить такие вещи… мы говорили об этом, помнишь? Я знаю, что ты трахаешь мою сестру, но я не хочу знать, что ты трахаешь мою сестру. В моих мыслях, вы, ребята, бережете себя для брака. Вычеркни это… вы не собираетесь заниматься сексом, даже когда поженитесь. Если у вас будет ребенок, это будет непорочное зачатие.

Сэм со стыдом склоняет голову.

— Прости, чувак. Просто выскользнуло.

— Ты больше не можешь использовать слово «выскользнуло» рядом со мной. Все, что ты говоришь, теперь звучит грязно, и меня сейчас вырвет всем этим мерзким индийским пейл-элем, который Дин заставил нас пить.

— Ты привыкнешь, — восклицаю я и качаю головой в разочаровании. Эти парни никак не могут оценить хорошую выпивку.

— Ну и что? Мы просто… возвращаемся в дом? — Макс стонет, как будто кто-то пнул его щенка.

— Нет, мы возвращаемся в твой особняк, — поправляет Майлс, протягивая Максу кулак для удара. — Кстати, спасибо, что приютил нас. Я знаю, что Кейт очень настойчивая, но, черт возьми, я ее люблю.

Макс улыбается.

— Кто-то же должен.

Уже почти полночь, когда фургон с шофером подъезжает к дому, чтобы высадить нас. Дом светится, как рождественская елка, так что девочки еще явно не спят. На самом деле я немного нервничаю из-за встречи с Норой, поскольку всего несколько часов назад я сделал ей предложение в нашей комнате, и с тех пор мы не разговаривали.

Но, черт, я не мог удержаться.

Мысли о том, как Нора использует тот розовый вибратор на своей розовой киске, сделали мой член твердым в тех узких джинсах. Боже, как часто она использует эту штуку? Смотрит ли она порно, когда делает это? Есть ли кто-то, о ком она думает? Миллионы подобных грязных мыслей проносились в моей голове после каждого глотка пива, выпитого сегодня вечером.

И, блядь, почему она считает, что игрушка лучше, чем настоящий член? Кто те парни, с которыми она трахалась, которые позволяли ей довольствоваться устройством на батарейках? Они заслуживают того, чтобы из них выбили все дерьмо и перетерли мозги, потому что они явно не понимали, что потрясающая женщина, которую они получили в постель, требует поклонения.

И я бы так и сделал.

Я бы поклонялся Норе так усердно, что она бы забыла о том, насколько она занята, и сколько целей должна выполнить, и как рано ей нужно вставать, чтобы открыть пекарню. Ее мозг был бы разрушен одним эпическим оргазмом за другим… как и должно быть. Я был бы готов использовать эту чертову розовую штуку на ней, если бы она этого захотела. Это было бы лучше, чем секс — смотреть, как краснеют ее щеки, как девушка извивается и хватается за плед, слышать ее стоны.

Черт побери, я снова становлюсь твердым.

Мне нужно остыть, потому что Нора, вероятно, готовится сообщить мне, что я буду спать на диванчике во внутреннем дворике за то дерьмо, которое наговорил ей вечером. Часть меня знает, что я заслужил это, но другая — получает удовольствие от того, что провоцирует ее. Я хочу увидеть, как эта девушка разваливается на части, теряет контроль, чувствует что-то помимо стресса. Это было бы тем зрелищем, на которое стоит полюбоваться.

Мы идем в сторону столовой, где слышны голоса девочек. Когда поворачиваем за угол и видим все, что стоит на столе, я почти уверен, что у меня галлюцинации.

Вычурный, традиционный, очень стильный обеденный стол заставлен эротическими секс-игрушками.

Всевозможными безумными штуками.

Вибраторы, как тот, что в сумке Норы, анальные бусы, затычки, дилдо. Гигантские фаллоимитаторы, от которых меня передергивает. Есть нечто, что выглядит как массажеры, но я уверен, что они не для спины. Там целая выставка кремов, масел, колец для члена, смазок и, блядь, я даже не хочу знать, что еще.

Черт возьми, как долго нас не было?

— Мальчики вернулись! — визжит Кейт, подбегая к ошеломленному Майлсу и бросаясь в его объятия. Она явно чертовски пьяна.

Остальные девушки находят своих мужчин, тянут их к столу и указывают на вещи, которые они, очевидно, купили сегодня, потому что у них была вечеринка секс-игрушек.

Я даже не знал, что такое бывает.

Кроме того, каковы, блядь, шансы, что мы с Норой поссорились из-за ее вибратора за несколько часов до того, как она попадет на самую извращенную вечеринку, известную человечеству? Я оглядываюсь в поисках своей фальшивой подружки, и мое сердце замирает, когда вижу, что она идет по коридору из кухни ко мне.

Мне не удалось увидеться с ней перед отъездом.

Если бы увидел… я бы, наверное, не ушел.

Девушка выглядит… безумно сексуально.

Она босиком и одета в сексуальную пару черных бархатных леггинсов, которые красиво обтягивают рельефные ноги. Ее топ — прозрачная черная штуковина с глубоким вырезом, который выглядит так, будто легкий ветерок может сорвать его с нее и обнажить не менее сексуальный зеленый бюстгальтер под ним. Ее светлые волосы завиты и уложены вокруг лица.

Нора явно отрывалась с девчонками сегодня вечером, потому что макияж слегка размазан, но этот дымчатый взгляд делает ее еще более сексуальной. Я в полной жопе.

Я продолжаю пялиться на ее тело, потому что, черт возьми, все это она постоянно скрывает, а я просто… я знал, что Нора сексуальна, но не знал, что настолько. Я внутренне рычу при виде ее кремового декольте, выставленного на всеобщее обозрение. Я бы убил за то, чтобы впиться в него зубами прямо сейчас.

Взгляд Норы находит мой и ее глаза загораются — их голубизна усиливается благодаря темной подводке, которой я никогда не видел, чтобы она пользовалась. Ее пухлые губы растягиваются в широкой улыбке, когда она подбегает к тому месту, где я прилип к половицам, пытаясь вспомнить, что нужно дышать.