Вперед в прошлое 12

Так мы не заметили, как пролетело полтора часа, и вот почти одиннадцать.

Адель и девочки начали выносить салаты в лотках. Оливье. Сельдь под шубой. Морковка по-корейски. Квашеная капуста. Соленые огурцы, помидоры. Маринованный баклажаны и еще какие-то овощи.

— Это кимчи, — объяснила Аня. — Мамин фирменный рецепт. Пальчики оближешь!

Потом свое место заняли сырная нарезка, колбаса и ветчина. Чую, это все в первую очередь сметут. Горячее и гарниры выставили без десяти двенадцать. Куриные крылышки, окорочка, свиные отбивные, шашлык, сосиски. Пюре, спагетти (паста, если по-модному), бобы с орехами, картошка по-домашнему, блинчики с мясом, блинчики с грибами.

Адель схватила меня под руку и увлекла на кухню.

— Идем, покажу, что еще у нас есть.

Она откинула полотенце с противня, там были эклерчики с шоколадными боками, кексы, круглы воздушные пирожные с заварным кремом и безе.

Я не сдержался, шумно сглотнул слюну.

— Роскошно. Бедные мои гости завтра будут мучиться с больными животами.

— Оно все свежайшее. Всю ночь пекли.

— Я вижу, что свежайшее. Объедятся просто.

Адель протянула круглое пирожное. В голове вертелось его название… тролле… профелле… Профитроль! Естественно, я его съел. Нежнейшее, вкуснейшее!

— М-м-м… божественно.

Адель отчиталась:

— А чтобы гости не объелись от жадности, тарелки будут небольшими. Человек положит ровно столько, сколько сможет съесть.

Девчонки понесли бокалы. Федор откупорил шампанское. Адель потащила поднос со стаканами. Началась такая суета, что я предпочел ретироваться в зал, тем более, скоро начнут собираться гости, и будет много интересного. Надеюсь, все пройдет мирно, никто ни с кем не поссорится и тем более не подерется.

Как и должно быть, первыми пришли мама и отчим, замерли в середине зала. Мама испуганно вцепилась в Василия Алексеевича, держащего сверток — подарок для меня. К ним подбежала рыженькая официантка, переодевшаяся в клетчатое оранжево-коричневое платье и передник, указала на барную стойку со столовыми приборами.

Я подошел к маме. Она потянула меня за уши и расцеловала, с испугом глянула на стол.

— Это как? Просто подходить и брать?

— Да, там есть специальные щипцы, — я подошел к столу, указал на щипцы. — Берешь и накладываешь что хочешь и сколько хочешь.

Отчим принес две тарелки. Вспомнил про приборы, и они с мамой деловито пошли вдоль угощений, надолго останавливаясь возле каждого блюда. Видя, что они освоились, я отошел к стойке, развернул сверток и достал… То, что надо! Шикарный черный рюкзак с кожаными вставками и множеством карманов! В том числе внутренних. Отлично, мой совсем выцвел и потерся.

Ровно в двенадцать пришли англичанка Илона Анатольевна и физичка, которая оторопела, сняла серое пальто, закуталась в неизменный серый платок, потом опять накинула пальто. Англичанка взяла ее под руку и повела к столу, объясняя, что делать.

Прибежала праздничная Наташка — накрашенная, в короткой курточке и роскошном длинном платье под цвет занавесок, завертела головой, увидела меня. Я отвел ее к трибуне с микрофоном, спросил:

— А где Андрей? Все в силе?

— В силе. Он немного позже придет, ему-то идти пять минут. Сказал, когда все немного выпьют и расслабятся, тогда он и подойдет к маме.

— Какая ты красивая! — сделал комплимент я.

Наташка не зарделась, а лишь с достоинством кивнула, слегка улыбнувшись, как светская дама, привыкшая к комплиментам. Сняла курточку, взяла микрофон.

— Надень сейчас же, — велел я, невольно взглянув на ее пока еще плоский живот. — Тебе нельзя переохлаждаться.

Противиться она не стала, окинула взглядом зал, наполняющийся гостями.

— Когда начинать? Кто почетный гость?

— Лялину ждем и бабушку… вон она! Каретниковых. Лидию.

Сперва вошла тетя Ира под руку с угрюмым Толиком, за ними — бабушка. Я зашагал к ним, провел к столу, принял свертки. Тетя Ира, не глядя мне в глаза, поцеловала в щеку и сразу убежала к столовым приборам. Раскрасневшийся Толик долго тряс мою руку, поздравлял и говорил, как все круто.

Я отметил, что пришел Дрек и физрук, оба в костюмах, при полном параде. А вон химичка замерла в сторонке, не зная, что делать. К ней подбежала рыженькая официантка, начала объяснять правила.

Где же Вера? Придет ли она? Вон и классная наша Еленочка с огромной математичкой, смутившейся, будто девочка. Еленочка подбежала ко мне, расцеловала.

— Пашка, ты с ума сошел? Это же пир на весь мир! Вот уж не ожидала!

Такого пира не ожидал, похоже, никто, все оделись скромно… Все, кроме Кариночки… И Веры. На ней было голубое, под цвет глаз, платье. Кариночка вырядилась в леопардовый брючный костюм с плечами, как у чабана.

— Дорогие гости! — прозвучал усиленный микрофоном Наташкин голос. — Берите угощения, рассаживайтесь за столики. Пожалуйста, не стесняйтесь!

Слушая ее, я неотрывно смотрел на Веру. Удивление на ее лице сменилось спокойствием, глаза засияли, как подсвеченные солнцем кусочки льда. Сжав плечо Кариночки, она указала на меня, улыбнулась. Кариночка развела руками, выражая крайнюю степень восхищения, а мне стало не по себе. Неуютно стало и захотелось спрятаться, как маленькому.

На выручку пришли Каретниковы, увели меня в угол. Тетя Лора протянула коробочку, говоря:

— Павлик, мы очень счастливы, что у нашего сына такой друг! Возьми, пусть он тебя защищает.

В коробочке был серебряный крест с цепочкой.

Я обнял тетю Лору, сразу же надел цепочку, и только сейчас в воцарившемся гуле проступил усиленный микрофоном голос Наташи:

— Где же виновник торжества? Павел! Иди сюда. Скажи пару слов гостям!

Я подошел к трибуне, взял микрофон, нашел взглядом Анну Лялину с младенцем, Лидию, окруженную детьми.

Все слова, которые я готовил, показались вычурными и фальшивыми, как цыганские безделушки. Не это нужно сказать, совсем другое. Пусть мои слова и прозвучат странно.

Глава 29 Взрослый праздник

Здесь собрались все взрослые, кого я хотел бы видеть, кроме Канальи (надеюсь, он приедет позже) и деда, у которого не получилось вырваться, но он обещал взять недельный отпуск и появиться в начале марта.

— Друзья, — проговорил я и взял паузу.

По залу носились Ваня и Светка, Бузя строил из себя взрослого и пытался их приструнить. Послушались они только Лидию, взявшую обоих за руки. Я продолжил:

— Я не просто так сказал это слово. Вы действительно мои друзья. Еще год назад мне казалось, что учителя нас мучают, занимаются принуждением, но недавно понял, что тому, какими уже стали и какими станем, мы обязаны вас. В каждом из нас частичка вашей души, спасибо за это и за то, что вы пришли.

— Это тебе спасибо! — крикнул физрук, словно был поддатым, и поднял бокал с шампанским, но пить никто не спешил, и он смутился.