Врата Мёртвого Дома (Малазан - 2)

– В таком случае армия Апокалипсиса, вероятно, находится к югу от нас?

Капитан вновь согласился:

– Да, она готовится к походу на Арен. Убийца нахмурился.

– Ответь мне, капитан... тебе когда-нибудь приходилось слышать слово "джистал"?

– Нет, в языке Семи Городов подобного слова не значится. А что?

– Бандиты говорили о том, что джистал находится внутри Арена, помолчав немного, убийца вздохнул: - А кто командует их армией?

– Этот ублюдок Корболо Дом. Глаза Калама сузились.

– Но он же кулак...

– Являлся таковым до тех пор, пока не женился на местной женщине, которая по иронии судьбы оказалась дочерью последнего священного покровителя Халафа. Корболо впал в измену и уничтожил практически половину собственного легиона - тех, которые не пожелали последовать примеру своего командира. Остальная половина переоделась в униформу империи, провозгласила себя группой наемников и заключила с Корболо контракт. Именно эта компания разбила нас в Орбале. Они называют себя как-то вроде Легион Вихря, - Кенеб поднялся и разметал последние тлеющие угольки костра.

– Эти люди приблизились к нам как союзники - мы даже ничего и не поняли. Калам почувствовал: это был не полный рассказ. Вздохнув, убийца пробормотал:

– Я помню Корболо.

– Конечно - он же стал заменой Вискиджака, не так ли?

– На какое-то время после путешествия по Рараку. Он был прекрасным тактиком, однако, по мнению большинства, оказался слишком жадным до крови. По крайней мере, так считала Лейсин, которая только по этой причине загнала его в Халаф.

– Да, а тем временем приблизила к себе Дуджека, - улыбнулся капитан. Однако и тот сейчас оказался объявленным вне закона.

– В мире царит несправедливость, о которой мне как-нибудь придется поведать вам, - произнес Калам, поднимаясь на ноги.
– А сейчас пора отправляться в путь. Те всадники, которых нам удалось победить, возможно, имеют где-то поблизости друзей.

Приблизившись к своей лошади, Калам почувствовал со спины пристальный взгляд Миналы и немного забеспокоился. Ее муж погиб всего двадцать четыре часа назад, а эта женщина уже практически о нем не помнит. Калам оказался тем человеком, который принял на себя командование, несмотря на тот факт, что ее зять значительно превосходил убийцу по армейскому положению. Вероятно, эта женщина впервые почувствовала, что без него у них нет никаких шансов выжить. Да, подобную ответственность Каламу брать на себя не хотелось. "До сих пор я всегда предпочитал способных женщин. Однако интерес ко мне этой женщины через такое короткое время после смерти мужа похож на цветок с засохшим стеблем. Такой цветок привлекателен, однако на очень короткий срок". Эта женщина, без сомнения, была очень способной, однако если произойдет то, чего она так сильно добивалась, то подобное ощущение пройдет. "А это будет не очень хорошо для нее. Кроме того, у меня сразу же пропадет всякое стремление сближения. Лучше оставить все как есть. Лучше держать ее на расстоянии".

– Капрал Калам, - услышал он позади себя голос Миналы.

Обернувшись, убийца резко произнес:

– Что?

– Я вспомнила про поруганных женщин. Мне кажется, их нужно обязательно похоронить.

Калам помедлил, а затем развернулся и принялся вновь подтягивать подпругу своей лошади.

– У нас нет времени, - проворчал он.
– Давай лучше позаботимся о живых, а не о мертвых.

В голове женщины послышались металлические нотки.

– Я не согласна. В нашей группе есть двое будущих мужчин, которым постоянно нужно напоминать об уважении к людям.

– Только не сейчас, - взглянув на нее вновь, он продолжил: - Уважение парням не поможет, если из-за нашей медлительности их кто-нибудь настигнет и убьет. Как только увидишь, что все готовы к отправлению, можешь садиться в седло.

– Здесь отдает приказы капитан, - ответила женщина, бледнея.

– Ему пробили голову, и он думает, что мы здесь, наверное, собрались на пикник. Посмотри в глаза Кенеба, когда он приходит в себя, - в них виден только страх. А ты хочешь взвалить на его ослабевшие плечи еще и эту ношу. Даже малейшее напряжение в данный момент может сорвать его хрупкое равновесие - и что тогда ты будешь делать? Все вы?

– Прекрасно, - отрезала она, бросившись в сторону. Калам посмотрел женщине вслед. Сельва и Кенеб стояли подле своих лошадей; они были слишком далеко, чтобы разобрать слова, однако все же догадались, что между Миналой и Каламом пробежала черная кошка. Через несколько секунд из темноты появилась лошадь, несущая на спине двух необычных всадников: сзади сидел семилетний юнец, который обхватывал руками своего младшего брата. Оба выглядели гораздо старше своих лет.

"Уважение к жизни. Несомненно. Однако другой урок заключается в том, как дешево некоторые люди ценят эту жизнь. Может быть, первый факт вытекает из второго... В таком случае, эти дети вскоре смогут постигнуть нехитрую суть своего бытия".

– Готовы, - произнесла Минала ледяным тоном.

Калам легко запрыгнул в седло и посмотрел в сгущающуюся темноту. "Находись неподалеку, Апт. Но только не слишком близко".

Они оставили позади ложе реки и отправились в сторону поросшего травой Сдана. Калам ехал впереди. "К счастью, демон оказался весьма застенчивым".

Невиданная волна - тяжелая стена болотистой воды, которая перескочила через перила, - отбросила их от левого борта и обрушилась на самый центр главной палубы подобно куску глины. В течение нескольких секунд вода заполнила щели и начала подниматься вокруг людей. Фелисин с остальными путешественниками, которые оставались на палубе, в мгновение ока очутились по колени в ужасно пахнущей темной жиже. Пирамида отрезанных голов превратилась в бесформенную кучу.

Еле-еле передвигая ноги, к девушке приблизился Гебориец. Его лицо было перемазано красно-коричневой глиной.

– Это же ил!
– произнес он, сплевывая с губ остатки грязи.
– Посмотри, из чего он состоит!

Фелисин не имела никаких сил, однако любопытство восторжествовало. Присев, она подняла на свет полную пригоршню коричневатой жижи.

– Да в ней полно семян и гниющих растений, - произнесла девушка.

– Точно. Семена травы и гниющие остатки травы - ты ни о чем не догадываешься, а? Прямо под нами - вовсе не морское дно. Это же затопленная степь. По всей вероятности, данный Путь затоплен совсем недавно.

Фелисин проворчала, не желая разделять возбуждение старика.

– И это твоя новость? Согласно моему жизненному опыту, корабль не может путешествовать по прерии.

Глаза старика сузились.

– На твоем лице что-то происходит, Фелисин.

Глина, которой был покрыт подбородок девушки, внезапно зашевелилась. Не обращая внимания на бывшего священника, она бросилась к корме. Там уровень темной жижи был не столь высоким. Геслер и Непоседа висели вдвоем на рулевом весле, пытаясь всеми силами удержать корабль на нужном курсе. Кульп находился рядом, намереваясь сменить того, кто первым выбьется из сил. Через некоторое время маг догадался: среди пары этих моряков началось соревнование - никто не желал первым признать свое поражение. Едва заметные ухмылки дали понять об этом и Фелисин. "Идиоты! Они доиграются до того, что силы одновременно иссякнут у обоих, и магу придется справляться с рулем самостоятельно".

А небо над кораблем продолжало бешено сотрясаться, распространяя во все стороны огненные искры. Поверхность моря сопротивлялась безумному ветру, который поднимал в воздух ил и разбрасывал его во все стороны. Лишенные голов гребцы продолжали свое беспрестанное занятие, несмотря на то, что дюжина весел была уже сломана и по воде хлестали только лишь расщепленные рукоятки. Барабан не переставал отбивать такт, а ему с размеренным упорством вторил небесный гром.

Фелисин поднялась на лестницу и быстро выбралась из коричневой жижи. Внезапно она остановилась в крайнем изумлении. Ил, который покрывал ее лицо, руки и бедра, внезапно заскользил вниз, пытаясь объединиться с дрожащей поверхностью на палубе.