Временно женаты

Вроде ничего смешного не сказал, но мой рот сам в улыбку растягивается.

— Конечно. После тебя и начну рассказывать.

— Это будет самый короткий список в мире, с единственным именем.

Если бы я могла, то не отпустила бы его.

После таких разговоров, не хочется оставаться одной в квартире.

Нужно смеяться, обниматься, целоваться. Быть рядом друг с другом. Всегда.

Ведь все сказано.

И все понятно.

Я люблю. Он любит. А что он сделает, когда узнает, что проблемы в отеле начались по моей вине? Вряд ли бы мама затеяла все это, если бы я согласилась видеться с ней в тайне от ее мужа.

Когда за Максимом закрывается дверь, я иду на поиски своего телефона.

Пора поговорить и поставить жирную точку в этом деле.

А потом я все объясню Максиму.

49

Мама, то есть посторонняя женщина, которую язык не повернется назвать матерью, отвечает на звонок спустя десять гудков. Я не собиралась сбрасывать. Если бы она не ответила, я бы звонила снова и снова, но добилась бы своего. Вдруг на смену шока пришла лютая злость. Не так хотелось разговаривать, как кричать. Я не узнавала себя. После замужества стала какой-то другой.

— Как я только могла подумать, что ты поймешь мою просьбу держаться от нас подальше? — начинаю говорить, не дожидаясь приветственных слов. — Глупая, да? Скажи, тебе стало легче? Хоть немного. Стало?

Ловлю себя на том, что голос дрожит, а пальцы мертвой хваткой сжали дверную ручку.

— Я ничего не понимаю.

Захотелось рассмеяться.

— Вот только не надо прикидываться, — срываюсь, не в силах сдерживать себя. — Ты прекрасно знаешь, о чем я. Зачем? Ответь, зачем лезть и все портить? Какое тебе дело до отеля Максима? Чего ты добиваешься?

— Успокойся. — Слышу на другом конце трубки шаги, а затем звук закрывающейся двери. — Лера, что случилось?

— Случилась ты, мама, — с горечью в голосе отвечаю. — Почему ты не можешь просто исчезнуть? Опыт же есть. Пропади опять лет на восемнадцать. Нормально же было. Тем более твой муж только рад будет. Да и я порадуюсь вместе с ним.

— Я ничего не понимаю. В чем ты меня обвиняешь?

Ушам не верю, что она продолжает прикидываться. Все надеялась, что взрослый человек не будет такой чушью заниматься, а тут…

— Во всем.

— Я просто сделала то, что должна была сделать ты еще давно.

Что?

Я должна была подкинуть неприятностей мужу?

Что за бред?

— Если ты на такое способна, то я — нет. Не сравнивай нас. Мы разные.

— Разные. Я не скрывала от своей матери, что выхожу замуж. Я не делала из этого тайну. Я всегда была честна с ней.

У меня чуть телефон из рук не выпал, когда до меня дошло, что именно она имеет в виду. Мама молчала, зато я услышала другой голос.

— Это Лера? — голос бабы Оли. — Дай мне трубку. Я хочу с ней поговорить.

— Нет, мам. Это не Лера. Подруга спрашивает адрес магазина. Ты же знаешь, Лера не стала бы мне звонить. Тебе что-нибудь принести?

Я не слышу, что отвечает бабуля, но уже через секунду мама обращается ко мне:

— Она расстроилась, когда узнала, что ты вышла замуж и ничего ей об этом не сказала.

— Зачем ты рассказала? — жмурюсь, прикусывая нижнюю губу. Баба Оля узнала. И узнала не от меня.

Доигралась ты, Лера.

Сама виновата.

— Кто-то должен был. Неизвестно, сколько бы ты тянула с этим.

— Отеля тебе было мало и ты решила продолжить? Спасибо. Огромное. Наверно, не все матери на такое способны. Хотя откуда мне знать, на что они способны? У меня-то ее никогда и не было.

Я не хотела лить желчь на этого человека. Я не была такой. Я не обижаю людей.

Но сейчас…

Внутри меня будто что-то лопнуло. Будто кто-то расковырял старую и больную рану. Вся обида, боль лезла наружу, и контролировать это я не могла.

Сколько раз я представляла, как она приезжает к нам.

Сколько раз воображала наш с ней разговор.

Сколько раз мечтала о том, что она вспомнит о детях и вернется за нами.

Но этого не произошло.

И вдруг, спустя столько лет, она объявляется и начинает усложнять мою и без того сложную жизнь.

— Лера, мы еще можем…

— Не можем, — обрываю ее. — Я приеду и сама все объясню бабе Оле.

— Она едет к нам. Сегодня. Валентина сейчас нет в городе, и ты можешь… Я скину адрес, куда приехать. Она обрадуется.

— Нет. Привези ее в отель. Когда я познакомлю ее с Максимом, она все поймет.

— Твой муж сейчас в отеле?

Зачем она спрашивает?

— Не лезь в мою жизнь. Я не шучу. Хватит уже.

Спустя полтора часа я стояла рядом с отелем, разглядывая машину Максима. Выжимая из себя слабую улыбку, открыла дверь и огляделась по сторонам. Интересно, где сейчас Максим? Смог ли он все уладить?

Я так и не решилась набрать его номер. Оправдывала себя тем, что не хотела его отвлекать. Но на самом деле чувство стыда до сих пор не прошло.

Вздохнув, пошла вперед, надеясь на удачу.

Он умный.

Он рассудительный.

Максим должен понять, что действия моей матери или кого-то из ее окружения не имеют ко мне никакого отношения.

Черт.

Но как перестать чувствовать себя виноватой?

Не обнаружив его на первом этаже, решаю все-таки позвонить.

Гудок. Он сбросил.

Разглядывая телефон в руках, почувствовала ком в горле.

Стараясь не паниковать, ищу взглядом Карину, и, когда нахожу, на лице появляется искренняя улыбка.

— Не видела Максима?

— Ой, ты тут, — устало удивляется подруга, держа в руках огромную картонную коробку. — И тебя заставили приехать?

— Я сама приехала. Максима не могу найти.

— Давно его не видела. Но я часа два в архиве просидела, — поясняет девушка. — Вовка здесь был. Вов, ты знаешь, где Максим Викторович?

Вовка? И как я сама его не заметила?

— Он в кабинете Ангелины. Злой как черт. Сегодня точно не его день. — Парень бросает взгляд в сторону и меняется в лице. — Шухер. Идет.