Время Чёрной Луны

– Осторожно, здесь должны быть ступени, – предупредил я.

Но никаких ступеней не было. Тем не менее, поверхность под ногами оказалась скользкой, свидетельствуя о том, что мы по-прежнему находимся в мире, зажатом между двух плоскостей.

– Исчезли твои ступени, – сказала Иллонлли. – Видно, придется нам…

И в это мгновение вспыхнул свет. Яркий, беспощадный, ослепительный свет, направленный прямо на нас. Казалось, рядом с нами зажглось новое солнце, словно мы с Иллонлли перенеслись во времени к начальным этапам сотворения мира.

– Что это, Доргис?..

Первый шок прошел, я отнял ладони от лица и понял, что мы имеем дело не с новым солнцем, а с мощным прожектором, эаковавшим нас в свой световой столб. И в этом столбе медленно приближались к нам две фигуры, похожие на человеческие, – деталей я не мог разглядеть, потому что прожектор освещал эти фигуры сзади. Я обернулся – светящийся туннель, расплываясь, терялся в темной пустоте, и негде было спрятаться в этой скользкой пустыне, из которой исчезли здания, водоемы и хрустальные деревья.

– Спокойно, Доргис, – повторила девушка, и голос ее звучал напряженно.

Не доходя до нас, фигуры свернули в сторону, словно намеревались пройти мимо и затеряться в темноте, и я уже был готов подумать, что они не имеют к нам никакого отношения – так, случайная встреча в одном из миров, – но они все-таки остановились сбоку от нас, так что я смог, наконец, разглядеть, с кем нам предстоит иметь дело.

И ничего особенного – два отнюдь не богатырского телосложения молодых человека с худощавыми, в меру, лицами, аккуратно приглаженными волосами, одетые неброско и вполне обычно: темные брюки, серые в крапинку плащи-реглан, перетянутые в талии поясами, пестрые шарфики на шее; туфли у них были солидные, на толстой подошве, обеспечивающей, по-видимому, хорошее сцепление со скользкой поверхностью. В общем, нам с Иллонлли повстречались два самых обычных молодых человека, очень похожих на рядовых деятелей так называемых «коммерческих структур», которыми нынче кишмя кишат улицы наших городов (не структурами, конечно, а деятелями). Только вот что занесло их сюда, в края, где, по-моему, и не пахло коммерцией?..

– Рады вас видеть, Доргис, – слегка поклонившись и не вынимая рук из карманов плаща, сказал один из молодых людей, тот, что был повыше ростом и пошире в плечах. – Мы уже вас заждались здесь. Знаете, нет ничего хуже, чем ждать. Вот и Коваленко может подтвердить. Правильно, Коваленко?

Его напарник молча кивнул. Он тоже не вынимал рук из карманов.

Все. Моя надежда на то, что мы имеем дело со случайно встреченными коммерсантами, без следа канула в трясину реальности. Не коммерсанты стояли перед нами, а члены группы захвата. Сотрудники одного из отделов Учреждения. И сколько еще было их там, за прожектором? Хруфр правильно рассчитал, что я все-таки отыщу Иллонлли, и устроил засаду. И мы с Иллонлли успешно угодили в ловушку. Они не метались, высунув языки, по всей Вселенной, а просто ждали – и дождались. Только такой недотепа, как я, мог не предвидеть возможность засады.

– Ну что, пойдемте с нами, Доргис, – сказал тот, что пошире в плечах, и повел локтем в сторону прожектора. – Карета подана.

– Бежим, – прошептала девушка за моей спиной.

– Бегун из меня неважнецкий, – ответил я. – Попробуем кое-что другое.

Определенный опыт у меня уже был и я надеялся, что получится и в этот раз. Двое в плащах неторопливо и уверенно приближались к нам.

– Вы приглашаете меня одного?

– Разумеется. – Тот, что повыше, пожал плечами, остановившись перед нами. Его напарник остался чуть поодаль, поглядывая на прожектор. – В отношении отражений мы не уполномочены.

– Каких отражений? – не понял я.

– Речь идет о вашей, так сказать, спутнице. Строго говоря, мы здесь имеем дело с отражением отражения, которое, собственно, ничего не отражает, поскольку предмет, так сказать, отражения отсутствует.

Иллонлли оказалась сообразительнее меня. Она сразу расшифровала словесный ребус сотрудника Учреждения, а я все еще не мог понять смысл произнесенной фразы.

– Я тебе покажу отсутствие предмета! – воскликнула девушка и, оттолкнув меня, бросилась на аккуратного молодого человека.

Тот явно никогда не имел дела с пантерами, поэтому в следующее мгновение, получив удар в челюсть, уже ехал на спине по псевдольду, испортив себе прическу, а Иллонлли черной кометой летела в сторону его напарника.

Но подчиненные Хруфра (а я был уверен, что это именно подчиненные Хруфра) тоже не даром ели свой хлеб – напарник шевельнул в кармане рукой, сделал шаг в сторону – и Иллонлли, проскочив мимо, рухнула на гладкую поверхность, проскользила несколько метров и замерла. Я не успел сделать еще ни одного движения, когда сноровистый Коваленко повернулся ко мне и вновь что-то такое сделал в кармане.

В первую секунду я почувствовал обжигающий холод, а во вторую – окаменел, превратился в жену Лота, в одного из охранявших гробницу Цинь Ши-Хуанди терракотовых воинов, которые были когда-то живыми. Я все видел и все слышал, но был не более волен в своих действиях, чем заточенный в бутылку джинн. Коваленко помог подняться потирающему челюсть напарнику, который медленно приходил в себя. Не обращая внимания на неподвижную Иллонлли, они подхватили мое тело и понесли на плечах в сторону прожектора, стараясь ступать в ногу; так когда-то носили бревна на субботниках…

Наверное, они были неплохими сотрудниками; во всяком случае, несмотря на промашку с Иллонлли, уложили нас вполне профессионально. Превратили в бревно мое тело…

Но – только тело. А разве тело – это все, из чего состоит человек? Разве человек – это тело? Ведь совсем недавно я был целой Вселенной!..

«Ну, объемлющий, – мысленно сказал я себе, – докажи, что у тебя это получилось не случайно, докажи, что ты на что-то способен».

…Я менялся, я разрастался во все стороны, крылья мои крепли и набухали в предвкушении полета, кровь толчками била в виски… нет, не кровь – галактические приливы… Все менялось, менялось, менялось, и Млечный Путь щекотнул мне шею, и пылинки квазаров покатились с моих ресниц…

«Приветствую себе подобного», – прилетел извне, из-эа моих быстро расширяющихся пределов голос беджа.

Я был бесконечен, и где-то в просторах меня затерялась моя прежняя одеревеневшая оболочка. Своими космическими течениями я подхватил Иллонлли, согрел ее теплом звезд, омыл ее лицо струями света, призвал на помощь все семьдесят семь своих космических ветров, ворвавшихся в ее грудь, – и разбудил, оживил ее, и помчался вместе с ней в вечно живую, трепещущую, чувствующую, звенящую бесконечность…

23

– Эй, Доргис, куда ты меня притащил? Очнись, Доргис!

Меня настойчиво теребили за плечо. Что эа неведомые запредельные силы осмелились теребить меня, Вселенную, замершую в неустойчивом равновесии в точке бифуркации, меня, Вселенную, выбирающую дальнейшие пути своего развития? А ну-ка сейчас я его, негодника! Испепелю вспышками Сверхновых, разотру в порошок залпами увесистых ядер погасших звезд, превращу в первобытное месиво, пропустив через мясорубку своих силовых полей, всосу всеми своими «черными дырами» и выброшу наглеца вон, вовне, во тьму внешнюю, где только мрак и скрежет зубовный…