Время Героев

— Этот… человек сказал тебе что-нибудь?

Полностью скрыть своё волнение так и не вышло: голос предательски дрогнул.

Дангер задумчиво отвела взгляд в сторону, вспоминая то, что незнакомец просил передать.

— Ага, сказал. Он просил тебе передать, что всё знает и ни в чём тебя не винит. И ещё он хотел, чтобы ты вернулся в науку. И Аарона в ученики взял, но я против. Тот странный человек тебя злодеем не считает, и в целом, конечно, сказал он это довольно искренне и убедительно, но, знаешь, ты мне всё ещё не нравишься. А, и говорит, мол, ты, конечно, не воин и не должен был пройти через то, через что прошёл.

В ту ночь Виллем не мог уснуть очень долго.

А потом, вот так просто, впервые за шесть сотен лет, начал рыдать в подушку, словно маленькая девочка.

Глава 15

Едва "Небо над Аустерией" причалило к берегам портового городишки Орена, находящемся на территории королевства Ильитас, с корабля незамедлительно вывалилась Дангер, счастливо грохнувшись ничком на землю. Девушка восторженно пропела что-то, восхваляющее Создателя и твёрдую почву, по которой она так соскучилась за две недели. Следом, пошатываясь, словно пьяный, вышел Аарон, поднял подругу на ноги и недовольно начал тщательно оттряхивать её одежду.

Порт был подозрительно тихим. Ни шумных разговоров, ни бродячих животных, ни людей — он словно вымер. Стояло раннее утро, солнце едва показалось из-за горизонта: обычно с этого момента во всех населённых пунктах основательно начинала кипеть жизнь. Но корабль встретили лишь несколько усталых работяг, незамедлительно начавших выносить коробы с товаром. Они почему-то были в прикрывающих нос и рот повязках. Приглядевшись, можно было увидеть в бледном утреннем свете странные красные пятна на их торсах и руках — след непонятной болезни. Но уставшие путники были слишком замучены, чтобы обращать внимание на какие-то мелочи. Даже Аарон, самый наблюдательный из всех, в этот раз просто брёл вперёд, смотря лишь себе под ноги.

Тишину нарушило карканье стаи ворон, вдруг слетевшихся из ниоткуда. Они с криком закружились над их головами.

Виллем поднял мрачный взгляд в небо.

— Недобрый знак, — едва слышно пробормотал он, однако Аарон, идущий рядом, его услышал.

— Учёный, а веришь в приметы.

— Я не верю в приметы, — сказал Виллем.

— Я только Дану недавно успокоил. Всё переживала, что они предвестники моей смерти.

— Твоей?

— Ага. Я их подкармливал некоторое время, вот они ко мне и слетались. А она вычитала в библиотеке черномагическую чушь про то, что эти птицы на самом деле души погибших, которые прилетают к тем, кому суждено умереть.

— И ничего не чушь, — вмешалась в разговор Дангер, — ты сам говорил, что в книгах серьёзные люди пишут серьёзные вещи. И мне говорил по ним учиться. А сейчас, получается, сам же это отрицаешь.

Аарон глубоко вздохнул.

— Не отрицаю. Существует большая разница между настоящими научными трудами, по которым я бы советовал тебе учиться и чушью, которую пишут, чтобы нагнать страху на людей недоказанной мистикой. Если бы они придерживались строго научного подхода, то собрали бы независимые статистические данные, провели исследования и опубликовали бы книгу вместе с результатами. Я потом глянул, никакого анализа и исследований в той книге и в помине не было. Так что по умолчанию я буду считать это пустой тратой бумаги. И тебе советую. Напечатают бред из головы, прикрывшись магией, а суеверные идиоты в это верят и пугаются своей тени.

Дангер, недовольная, что её только что косвенно обозвали суеверной идиоткой, хоть и непреднамеренно, отошла к Дариэлю, который в суть разговора даже не пытался вникнуть. Шёл он в самом начале процессии, держась как можно дальше от Аарона, которого немного побаивался, когда тот был не в духе, но постоянно оглядываясь через плечо, словно боясь, что брата, идущего позади, кто-нибудь украдёт. Либо же он сам, по своему обыкновению, споткнётся на ровном месте и сломает себе шею. Кто знает, что этот гений может учудить.

Диалог решил продолжить Виллем.

— Ты не прав. Вернее, не совсем прав, хотя мне и нравится твоё критическое мышление. Магию очень сложно измерить формулами и числами, я сам столкнулся с этим, когда начал работу над "Теорией". Научный подход не всегда работает, когда имеешь дело с чем-то магического происхождения.

— Но, тем не менее, у тебя получилось.

— Не совсем. Очень многое просто не пошло в публикацию. То, что так и не получилось объяснить. В первом издании Исая сделал сноски, в которых затрагивал эти моменты, но в последующих версиях их убрали.

Аарон заинтригованно посмотрел на собеседника, намереваясь уже спросить об этих сносках, но Виллем жестом приказал тому молчать. Он и без того уже пожалел, что снова упомянул погибшего коллегу. Сколько бы ни прошло лет, сердце его продолжало болезненно сжиматься при имени врача.

А вороньё всё продолжало яростно кружить. Наконец, одна из птиц, особенно отчаянная, пролетела прямо между Виллемом и Аароном. Последний же, всё ещё не убежденный в том, что его преследуют какие-либо дурные знамения, протянул вперёд руку. Птица, сделав круг, довольно уселась на запястье, обхватив его почти полностью мощными внушительными когтями.

— Из того, что мне известно, — продолжил мужчина, косясь на то, как парень довольно поглаживает ворону по сложенным крыльям, — первым, кто написал про причастность воронов к миру Мёртвых, был Скаро.

— Основатель культа? — Удивлённо переспросил Аарон, непроизвольно оглянувшись на преспокойно идущую с ними Мириэлу.

Виллем кивнул.

— Он самый. Пугающий мужик, я тебе скажу. Но всё, что он говорил, оказалось правдой, уж не знаю, откуда он брал эти сведения. Он говорил, что души тех, кого не принял мир Живых, в новом перерождении получат чёрное оперение, чтобы иметь возможность прикоснуться к небу. И лишь тогда спускаться будут на землю, когда почувствуют родство с кем-то из живущих. Спускаться, чтобы забрать к себе в стаю. А после смерти Скаро его последователи прозвали его Вороньим Королём. Лет двести его только так и поминали. Потом забылось как-то, но тёмные маги некоторые его идеи взяли на вооружение.

— Да глупости это. Опять же, никаких подтверждений, только бред свихнувшегося старика.

— Это был не просто свихнувшийся старик. Ладно, не буду тебя переубеждать. Но на твоём месте я был бы осторожнее.

Виллем был суров и мрачен, целиком ударившись в давние воспоминания. Очнулся он лишь от негромкого возгласа Аарона: ворону надоело сидеть на запястье, и он взлетел, сильно оттолкнувшись лапами и оцарапав кожу.

— Следовало ожидать. Возьми, а то ещё занесёшь себе какую-нибудь заразу в кровь, — Виллем протянул парню фляжку.

— Что там?

— Меньше вопросов задавай, — мужчина вылил немного жидкости на царапину. Аарон недовольно начал трясти кистью. Было неприятно. Виллем недовольство проигнорировал, пожал плечами и отпил из этой же фляги.

— Как долго ты планируешь с нами ещё идти? Не хочешь снова издалека за всем следить? — Успокоившись, спросил Аарон.

— Я тебя смущаю? Собираешься снова вызвать на дуэль?

— Меня не смущаешь. Но Дар и Дана недовольны. Лучше будет тебе скрыться с глаз.

Виллем кивнул. Он и сам не планировал налаживать с компанией дружеские отношения и в глубине души винил себя за то, что начал привязываться к ребятам. Изначально он смотрел на них просто как на средство для достижения своих целей и не должен был сейчас чувствовать угрызения совести за то, во что впутал молодых людей. Ведь у них впереди могла бы быть вся жизнь — обычная, человеческая жизнь с обычными глупыми человеческими проблемами.