Время приобретений

– Это Радужный венец? – выдохнул менестрель, где-то растеряв свою язвительность. – Ты оставляешь его без охраны?

Анела кивнула. Старая Амбра – самое безопасное место для венца. Пуща к городу никого не пропустит без разрешения своей хозяйки. Анела направилась к стене напротив двери. Прикоснулась к изображению венца, и стена раздвинулась, запуская в маленькую комнату без единого окошка. Здесь на тяжёлом столе горела лишь одна свеча в серебряном канделябре. Освещала три больших шкафа. Один полностью был заставлен книгами в крепких переплётах, второй шкаф состоял из множества шкафчиков, на которых сверкали надписи. В нём хранились засушенные травы и другие ингредиенты для эликсиров, отваров и ритуалов. А вот в третьем шкафу все полочки заполнены пузырьками и колбочками. На столе бумаги с чертежами и записями, а чуть в стороне маленький очаг. Когда-то комнату использовали королевы иридис для работы со своими стихиями. И Анела, помнится, с удовольствием её исследовала после освобождения иридис от власти амулетов. Китан и Злат тогда едва смогли вытащить её из неё, пора было возвращаться в столицу.

Анела махнула головой, откидывая воспоминания. Время не терпит.

– Аскрел, хватит сверлить взглядом алтарь. Уверена, жертв на нём не приносили, даже не мечтай. Лучше помоги мне!

Осторожно вытащила свёрток из-под плаща и положила на стол. Нетерпеливо скинула плащ на кресло. Бережно развернула ткань, освобождая книгу. Кончиками пальцев робко провела по переливающейся обложке. Страницы перелистывались с мягким шуршанием. Вот и нужный ритуал Празидиум. Рядом с текстом схематический рисунок. Был бы выбор, Анела не стала бы обращаться к стихиям. Но ради родных можно и нарушить данное себе обещание.

– Аскрел, мне нужен алмаз, янтарь, сапфир и жемчуг. Найди в шкафу, - кивнула Анела на шкаф справа от себя. Сама из ящика стола вытащила коробочку с мелом и изогнутый волной кинжал. Мел пересыпала в маленькую глиняную ступку.

– Что вы задумали? – замер перед ней Аскрел.

– Небольшой ритуальчик! – усмехнулась Анела, перечитывая вновь и вновь слова заклинания. Перечисление стихий. «Своей кровью прошу у вас помощи. Защитите моих родных» Перечисление имён. И напоследок: «Цена - моя жизнь". На древнем, ещё до перехода в этот мир языке иридис. Всё просто.

Пора! Богиня, пусть всё получится!

– Что-то мне это не нравится, - пробормотал менестрель и положил четыре камня на стол рядом с книгой.

Анела только пожала плечами. Ей нет никакого дела, что что-то ему не нравится. Это совершенно его не касается!

Выгнала Аскрела из кабинета, не смотря на все его просьбы поглядеть хотя бы одним глазком. И плотно закрыла дверь. Нужно переодеться. Для ритуала необходимо, чтобы было как меньше препятствий между Анелой и окружающим миром. В сундуке у стены лежала белоснежная мантия. Расплела косу, волосы тяжёлым водопадом рассыпались по спине. Радужный венец сдерживал их, не давая перекинуться на лицо. Амулет положила на стол, а кинжал и ступку взяла в руки.

Аскрел стоял прислонившись к стене и только что не насвистывал в потолок. Когда она вышла, менестрель обернулся и несколько мгновений разглядывал её. Жёлтые глаза сверкнули. Менестрель прижал ладонь к сердцу и склонился в поклоне.

– Леди, в брюках вы красивы, а в платье просто неотразимы, - своим завораживающим голосом проговорил он.

– Тебе не надоело? – буркнула Анела, обходя его по дуге и направляясь к алтарю. Паркет пола холодил босые ступни. – Стой в стороне и не вмешивайся!

– Ваша просьба – для меня приказ…- донеслось в спину и едва слышно, - малышка.

Анела сделала вид, что не услышала. Не до разбирательства. Она поставила ступку на алтарь и лезвием кинжала полоснула себя по ладони. Острая боль заставила зажмуриться и прикусить губу. Из раны выступила кровь. Анела сжала кулак и несколько капель упали в ступку, окрашивая мел. Второй рукой провела над раной. Порез окружили радужные искры. Прохлада остудила боль. Вскоре рана затянулась, словно её и не было. Хорошо. Кинжал больше не нужен. Самое неприятное действо в ритуале закончено. Осталось нарисовать мелом рисунок на полу. Четыре круга по всем четырём сторонам, соединяющие линиями, которые пересекались у алтаря. В круги положить по камню, олицетворяющие четыре стихии.

Всё готово. Осталось дождаться рассвета. Анела подняла голову. Сквозь прозрачный купол стало заметно, как чёрное небо светлеет. Пора!

Анела ступила на алтарь, прямо в переливающий воздушный поток. От венца повеяло теплом. Он сжимал голову, внушая уверенность, даря силы и надежду. Анела подняла лицо, воздела руки и возвышенно заговорила:

– Игнис эт Аква. Терра эт Каэли, - камни в кругах засветились, из них брызнули к потолку лучи названных стихий. Красный и синий, жёлтый и голубой – огонь и вода, земля и воздух. Соединились с солнечным светом. – Витай эт Мортен! – в сердце стал разгораться огонь, по венам побежала ледяная лава. Из заколовших кончиков пальцев хлынули зелёный и фиолетовый потоки: жизнь и смерть. Единой струей стихии закружились над головой.

– Эйус сангуйнем плис ат вос ауксилиум. Прайсидиум миа пропинкуй!

Стихии хлынули на неё, закружились вихрем, проникая в сердце, в кровь. Сердце кольнуло болью. Кровь быстрее заскользила по венам. Горячая кровь от смешения стихий. Могущество пьянило. Обещало исполнить всё, что она не попросит. Только пусть она выпустит их на свободу. Кончики пальцев вновь закололо. Анела соединила пальцы обеих рук перед собой, крикнула первое имя: – Китаний Чаврус!

И разъединила руки. Из них вырвался радужный луч и исчез в пространстве. Перед внутренним зрением мелькнула картинка. Китан с открытыми глазами лежит на кровати. Беспокоится о ней. Милый брат. Радужный луч ударил ему в грудь так, что Китан резко сел. Лицо исказилось от боли, но затем вновь разгладилось. Китан озадаченно потёр грудь и снова лёг.

– Арлий Чаврус! Мишаня Зимирий! Софика, Алика, Висея Игнис!

Лучи выскальзывали один за другим. Всех остальных они заставали спящими. И те лишь обеспокоенно шевелились во сне. С каждым именем силы Анелы таяли. Перед глазами мелькали серые крапинки. В голове туман. Ноги подгибались. Того гляди упадёт. Анела не предполагала, что столько сил понадобится. Ещё немного. Ещё одно имя, последнее. Какое? Кого она хотела защитить? Имя! Седьмое…

– Малыш из сна, - вырывается из неё. Не то…

Луч врывается в тёмную комнатушку, затем в грудь черноволосого мальчика. Он во сне чуть застонал и вновь спокойно задышал.

Ребёнок и впрямь существует в реальности?

Последние слова, уже падая в пропасть беспамятства:

– Претиум – мия витай!

«Вновь перестаралась…» - мелькнуло в голове перед густой темнотой.

****

– Лун, побери! – выругался Аскрел, бросаясь к Анеле.

Едва успел подхватить падающую с алтаря девушку.

Она почти ничего не весила. Безвольной куклой лежала у него на руках. Глупо приниматься за сложный, забирающий много сил ритуал, не подготовившись. Но видно именно так, с бухты-барахты, привыкла действовать эта девчонка. Сейчас нужно время, чтобы она восстановила свои стихии. Венец тускло поблёскивал в волосах, свесившихся чуть ли не до пола, но кристаллы в нём с каждым мгновением разгорались всё сильнее. Восстанавливались и становились сильнее прежнего. Как и весь венец.

Аскрел перенёс королеву в комнатушку-кабинет и осторожно положил в кресло. Потянулся было к венцу - снять – искра из огненного кристалла обожгла руку.

– Да знаю я, знаю! – буркнул Аскрел, отдёргивая руку. – Не очень-то и хотелось!

Во сне лицо маленькой королевы стало умиротворённым. Не видно ледяного блеска в фиалковых глазах, непреклонно вздёрнутого подбородка. Сейчас она выглядела той, кем была: восемнадцатилетней девчонкой, на которую свалили ответственность за целое королевство. Усталой девчонкой.