Время возрождения

***

Скорость, с которой они летели, наверняка приблизилась к скорости турболёта. Из-за своего положения, Лункс не мог увидеть что происходит внизу, но слышал, как рухнуло дерево позади и закричали проснувшиеся птицы. «Как хорошо, что нас там нет, — радостно подумал он, проводив взглядом вспорхнувшую стаю каких-то мелких пичужек, исчезнувших на фоне ночного неба, — только бы эта психованная бирюзовая баба не додумалась кинуться за нами. Ненавижу истеричных женщин». Он скосил взгляд на Консенту. Нот с беспристрастным выражением на лице смотрела строго вперёд, не оглядываясь и даже не сместив уши в сторону развернувшейся внизу драки. «Каллидус сильнее, но у Аркании преимущество — она видит в темноте, — ей очень хотелось остановиться и вернуться помочь старому другу, с которым она пережила многое в прошлом и до нынешних дней, — надеюсь, он справится». Однако замелькавшие впереди маленькие огоньки вернули её из раздумий. Замедлившись, Консента пригляделась — они явно принадлежали искусственным объектам, но куда они направлялись? В темноте, без шума и каких-либо сигналов, кроме естественных, авиация «Рассвета» могла искать их достаточно долго, чтобы они смогли уйти. Но механизмы, которым принадлежали огоньки, двигались прямо на них.

— Что там? — завертел головой Лункс, пытаясь увидеть что впереди. Он слышал приближение множества двигателей, но Консента почему-то не спешила останавливаться. — Может, не будем геройствовать? Это обычно плохо заканчивается! Поверь, я знаю, о чём говорю!

— У нас нет выбора, — нот резко сменила направление, стараясь отсрочить момент встречи, — драться опасно, я могу потерять фокусировку…

— А я думал, вы настолько всесильны, что способны в одиночку разорвать эту груду металла, — язвительно высказался рысь, которого перспектива упасть с большой высоты никак не прельщала, — неужели это так сложно?

— Если я сфокусируюсь на таком количестве объектов, одновременно уклоняясь от выстрелов, я могу не удержать вас, — она скривила губы, задетая замечанием, — надо спустить вас, чтобы я могла разобраться с ними.

— А может, мы сможем отстреляться? — предложил Кэнлус, ненадолго заснувший от усталости. — Если вы ослабите захват так, чтобы мы могли использовать оружие, то мы прикроем вас. Да, Лункс? — он вопросительно посмотрел на беота под собой.

— Конечно, если отменят жёсткую посадку, — согласился тот, уже ощущая на себе равнодушные взгляды «клеймённых». К своему неудовольствию, он сумел различить приближающихся противников, — «Ястребы»… их будет очень тяжело сбить.

С летающими анротами рысь сражался один раз в жизни вместе с группой второго эшелона. Тогда он узнал, что преимущество в высоте и скорости решает многое, особенно когда у тебя нет толкового укрытия. «Ещё раз я согласился бы на такое приключение! — ворчал он про себя, активируя винтовку. Консента взмахнула рукой, переворачивая его на живот, и теперь беот увидел глубину всей проблемы, в которую они попали. — Ведь как знал, что этим всё и закончится! Надо было остаться дома, сидел бы сейчас с Арги, слушал её ехидные реплики и лопал сладкий примир! Сказка, а не жизнь!»

«Ястребы» подлетали всё ближе. Помимо тех, у кого имелись встроенные в руки энергоустановки, существовали и с обычными плазмерами, как раз наводящиеся на летящую вперёд Консенту. Они не хуже её осведомлены, что сейчас она уязвима, и не собирались упускать этот момент.

— В голову не стреляем, — напомнил Лункс Кэнлусу, взяв в прицел одного из них, — лучше в крылья или в центр тела.

— Да знаю, — кивнул тот, прицелившись.

Однако даже попасть в тело «Ястребу» задача не из лёгких. Противно сверкая голубым светом ромбовидных пластин, они подлетели достаточно близко и открыли огонь. Ночное небо озарилось множеством вспышек и пучков энергии, стараясь достать до худой нот и её спутников. Однако Консента не собиралась дожидаться, пока в неё попадут. С изяществом искусной балерины, она плавно взмыла вверх, увернувшись от первого залпа энергоустановок, и закружилась в танце, петляя между злобно шипящих фиолетовых зарядов. От такого движения у Кэнлуса голова пошла кругом — для человека всё пространство смешалось в сплошную кашу из яркого света и тёмных силуэтов деревьев, которые то приближались, то отдалялись. Система наведения шлема то и дело выхватывала разные цели, но на выстрел не хватало времени. Только Лункс, благодаря анимагенской реакции анимагена, сумел несколько раз выстрелить, правда безуспешно — едва заряд его винтовки очерчивал голубую линию в сторону стаи «Ястребов», как те, шелестя белыми соплами двигателей разлетались в разные стороны. Антигравы позволяли им совершать резкие рывки в стороны, поэтому попасть в них становилось очень трудной задачей.

— Ну и? — Консента не прекращала танца, но чем дольше она уворачивалсь, тем слабее становилась хватка — Лункс почувствовал, что на секунду она ослабла настолько, что он едва не начал падать, обматерив при этом всех «Ястребов» вокруг. — Долго вы ещё будете смотреть на них?

— А ты думаешь это так просто?! — прокричал ей рысь в ответ, выстрелив в ту секунду, когда в его прицел попал ближайший летун. — Они ещё и вертятся, как поджаренные, летающие спирусовы жестянки!

Однако он понимал, что дальше так продолжаться не может. Рано или поздно, один из фиолетовых зарядов, мелькающих вокруг словно капли дождя, попадёт в Консенту или в кого-то из них.

— А может, мы попробуем послать сигнал о помощи? — предложил Сайан, изо всех сил вцепившийся в нот. — Наверняка где-то рядом есть кто-то из Сопротивления.

— У нас нет такого мощного передатчика, — ответил ему Кэнлус, без разбору стреляя по окружившим их «клеймённым». Те не особо обращали на него внимания, расценив как меньшую угрозу и сосредоточившись на Консенте и Лунксе.

— Я думаю, что за нами давно наблюдают «Хранители», — высказал своё предположение беот, — тут весь лес светится как в Новом году!

Неожиданно его тело снова дёрнуло вниз, но на этот раз Консента почему-то не спешила восстанавливать высоту. Уже собравшись высказать всё, что он думает про нотов и с ужасом глядя на приближающиеся верхушки сосен, Лункс отчаянно замахал руками, надеясь зацепиться за верхние ветки, когда его потянуло вверх.

— Саганакс, опусти Конвентум! — впервые он услышал в голосе Консенты страх. — Я не могу удерживать тебя без твоего согласия!

— Спаси остальных… — услышал рысь слабый шёпот анимагена за спиной. Он не видел выражения его лица, но как-то почувствовал, что тот улыбнулся.

Звуки вокруг разом затихли. Мысли словно застыли, как и время, растянувшееся из мгновений в бесконечность.

В глазах нотов-телепатов Аревир выглядел совершенно иначе. Материальная составляющая расплывалась, словно иллюзия, а границы стирались, открывая мир в новом свете. Разноцветные ауры, переливающиеся всеми мыслимыми цветами, хаотичные всплески эмоций, потусторонние сущности, привязанные к материальному миру, и даже неведомо откуда идущие и пронизывающие всю Вселенную космические волны — всё это мелькало перед глазами телепатов. Любой анимаген или человек виделся им как раскрытая книга, на страницах которой пестрела вся его прожитая жизнь. Саганакс не боялся смерти — физическое тело это лишь оболочка, в которой заключена душа. Скоро она вырвется из него и станет частью ноосферы — информационного поля, источающего те же волны, что и другие планеты в космосе. «И мою историю тоже кто-нибудь напишет, — его губы тронула улыбка, — это и есть настоящая жизнь».

Он слышал, как рвутся на волю запертые личности анротов, которые кружили над ними. Ужасная участь — оказаться пленником собственного тела. Чипы-ингибиторы, связанные с Ядром теми же нитями, что и души с ноосферой, не давали им возможности жить полноценно, оставив как естественный феномен жизни. Но Эксплар не учёл, а может и просто не знал, что даже такой анимаген будет подвержен воздействию. Если разум, питающий тело, уснёт, то и тело перестанет двигаться, несмотря на призывы души к действию, но «клеймённые» не могли отключить его самостоятельно, потому у него не возникало мысли, что они могут выйти из-под контроля.

Невидимая обычному глазу волна разошлась в воздухе, не всколыхнув ни иголочки на соснах и елях Талтийского леса внизу, и достигнув разума всех, кто находился рядом. Оглушительный, искажающий сознание поток прорвал границы разума анимагенов и людей, ввергнув их в пучину собственных эмоций. Лункс закричал — он не мог сдержать одновременно и невероятную ненависть и безграничную эйфорию и всепоглощающий страх. Мысли, до этого медленные, теперь превратились в бешеный вихрь, не позволяющий даже сопротивляться. Но как внезапно это началось, так быстро и закончилось. Рысь вдруг почувствовал, что его окутывает мягкий золотистый свет, ласково пронизывая всё тело. Всего несколько мгновений, и тот бесследно растворился в холодном воздухе, пахнущем хвоей, а Саганакс безвольно опустил руки, замерев навсегда.