Все еще новобранец

— Ого, — вытянулся Грек. — И ничего не болит…

— Спасибо, — посмотрел на меня четвертый, который общался с кем-то насчет меня. — Вот теперь точно ничего не болит. Наконец-то…

— Опять магия? — уточнил десятый.

— Угу, — кивнул я. — Нечего легендам Легиона ходить и хромать, тереть больные места и вообще каким-то образом показывать слабость. Нам ведь ещё горы сворачивать.

Кто-то заржал, кто-то понимающе кивнул, кто-то похлопал меня по плечам. Но, в общем, все были только рады тому, что я сказал и сделал. Ну а последствия… внутри отряда я имел право это делать. Не обязан, но мог. Так почему бы и не помочь своим? Они потом лучше будут относиться. Потом помогут с большей, куда большей вероятностью, когда я их попрошу.

А время просьб точно ещё придёт… Я ведь высокородный. В обычных бойцах точно засиживаться не буду!

— Выходим! — прервал мои мысли командир, появившийся в последний момент.

Глава 7

По улицам города, когда шли, мы обращали на себя достаточно много внимания. И не из-за одежды, которая была так похожа, не из-за того, что мы вообще те самые тринадцать из Легиона. Нет. Просто из-за того, что в такой же одежде среди нас шла девушка. Это был фурор, это производило впечатление на всех. Такого в истории, по крайней мере по словам бойцов нашего отряда, не происходило ни разу.

Ника при этом мастерски не обращала на всё происходящее вокруг никакого внимания. Она и так часто испытывала нападки от сверстниц просто из-за того, что к ней было приковано слишком много внимания со стороны парней. И сейчас она просто шла и игнорировала все свисты, все оскорбления, а они были, просто всё, что доносилось до нас. Пару раз, кстати, близнецы скручивали придурков, которые решались показать, что она недостойна быть легионером, так как женщина слабее мужчины.

— Идиоты, — пробормотал пятый, отряхивая от дорожной пыли своё одеяние. — И где такие только рождаются?

— Знаешь где, — гоготнул второй брат, а остальные члены отряда только поддержали его.

Дальше… всё было практически то же самое. На царевича никто и ничего не говорил — боялись, уважали. А вот на меня и Нику нападки были постоянными. И если братья один раз скрутили, то я несколько раз врезал. Нельзя проявлять слабость. Сожрут. Мы для всех свежее мясо. Для всех.

Один раз даже Нике пришлось показать своё мастерство в единоборствах, перекинув через бедро какого-то слишком наглого и нажравшегося воина. Тот даже не понял, что произошло. Вот он стоял, а вот лежит. А следом она его отправила спать, приложив хорошенько по голове своей нежной ножкой.

— Что? — поймала она на себе удивлённые взгляды. — Как думаете, сколько раз за всю жизнь меня пытались изнасиловать, даже невзирая на то, что я была дочерью одного из Советников?

Никто вопросов не задавал. Ответов тоже не предоставлял. Важен был контекст, а он в данном случае был максимально прозрачным. Девушка тоже сейчас работала на репутацию, показывала, что умеет за себя постоять, а не куколка, которой требовалась постоянная опека. Она может быть не только девушкой, но и жестоким воином при необходимости. Именно это она доносила, именно это она показывала. И, чёрт возьми, у неё это прекрасно получалось! Даже царевич посмотрел на неё разок с уважением.

Когда мы прибыли на главную площадь, которая раньше была завалена всяким хламом, который притащили сюда сатиры и кентавры во время нападения, то сразу заметили разделение. Первая часть — общенародная, так сказать. Там выставлялись столы, на которых выкладывались блюда с фруктами и мясом, разливалось разбавленное вино. А вторая… царская. Там были столы царя и тысячников. И всё. Только они имели право восседать на таких мероприятиях. И никто не возражал.

Соответственно, царевич входил в круг тех, кто имел право сидеть подле царя. Было на то две причины… Одна логичная — он его сын. Кому, как не ему, сидеть рядом, показывая, что он готовится стать новым лидером? Вторая причина — он командир Чертей. Вроде и что-то вроде десятника, но он всегда на острие атаки. Элита, которая сама взращивает своих воинов, если требуется.

Сама же общественная зона никак не делилась. И это было на самом деле хреново. Драк было не избежать. Кто-то захочет присесть, кому-то не понравится компания, кто-то просто сам по себе будет буйный… в общем, будет весело. Конечно, этого всего надо попытаться избежать, но если начнётся, если на меня, на Нику или отряд начнут лишнее наговаривать… то сдерживаться я не буду.

Мы прибыли не первыми, но одними из первых точно. Встретили хоть тут нас достаточно радостно, вместо гнева из-за девушки-легионера были удивление и восторг. Ну, больше всего вопросов доставалось именно царевичу: почему именно она встала на роль одного из бойцов летучего отряда, а не кто-то из героев других подразделений.

— Вам показать, как она сражается? — с хитрецой в глазах и голосе спросил он, смотря, видимо, на сотников и десятников других подразделений, парочку мне удалось узнать.

— Честно, — глянул, видимо, сотник, в волосах которого уже проглядывалась седина, а лоб начал покрываться морщинами, хотя смуглая кожа успешно их скрывала, — я бы хотел оспорить её мастерство. Уж слишком спорное… решение, Митрокл.

— Я думаю, она продемонстрирует, на что способна, ведь так, Ник? — развернулся он к ней лицом, ну и заодно ко мне, так как девушка стояла именно возле меня.

— При необходимости, — нежно, вежливо, но со стальной решимостью ответила она. — Меч, копьё, лук — всё, что используется в общевойсковом бое, — с улыбкой на лице продолжила она.

— Я бы посмотрел на бой на мечах, — более молодой командир подал голос, после чего свистнул и что-то показал пальцами парню в стороне. — Как раз сейчас несколько тренировочных принесут, можно будет… потанцевать. Ну и заодно убедить нас всех в том, что она воин, а не шлюха, которую вы взяли в отряд для потехи.

— Следи за языком, — сделал я полшага вперёд, посмотрел на него исподлобья.

— А то что, свежее мясо? — усмехнулся он. — Так же попытаешься прыгать, как прыгал возле моего подчинённого, которого из-за тебя убили на тренировочном поле?!

Теперь причина его злости и такого навязчивого поведения становилась понятна. Месть. Он, видимо, среди командиров в прошлый раз опозорился… и теперь хотел этот позор опротестовать, унизив царевича, показав тому на… неправильный выбор, который он совершил.

Повисла тишина. Напряжение, которое сменило радость нашего появления, не давало хоть кому-то сделать первый шаг к примирению. Я уже показал себя, злость пробирала меня всего. Ну а те, кто оказался на другой стороне лодки… они с надеждой и наслаждением смотрели на меня и Нику. Я понимал: нельзя пускать сражаться, хоть и на дереве, её одну. Будет подстава, я в этом уверен. Из-за этого направил свой встревоженный взгляд на командира… и тот с улыбкой и пониманием в глазах кивнул.

— Бои два на два, — заявил он. — Новички против новичков. Если мои новички вам кажутся слабыми, теми, кто подставляет своих, — а эта фраза была направлена тому самому десятнику (для сотника молодой ещё), — то они оба будут сегодня же казнены, а на их место мы найдём более достойных претендентов. А если нет, то, Норий, я потребую твою голову. Мечи ты уже попросил принести. Таково моё слово. Слово царевича. Или ты попытаешься со мной поспорить?