Все или ничего

– Не исключено. Что значит «коббер»?

– Приятель... подруга...

– Как мило... Ужасно мило. – Джез внезапно расчувствовалась. – Ну просто безу-умно-о мило... Но, по-моему, мне пора... В эту... как ее там... школу. Можешь сказать водителю?

– Пожалуйста, обратно к школе, – попросил через стекло Сэм.

– Мы стоим у нее уже минут пятнадцать, – отозвался шофер.

– Не может быть! – не поверила своим глазам Джез, взглянув на часы.

Они бросились вверх по лестнице, перескакивая ступеньки. Джез летела впереди, Сэм мчался следом. Дверь была закрыта. Они принялись барабанить в нее, но в ответ услышали только садистский голос Маффета:

– Я предупреждал вас обоих, не вздумайте отрицать!

– Вот дерьмо!

Джез едва не разрыдалась.

– Это моя вина.

– Да уж, черт побери!

– Я что-нибудь придумаю.

– Это что же? – с сомнением проговорила она. – Объясни, как ты собираешься уладить то, что четыре часа в этой школе пошли просто псу под хвост?

– Ну, с этим я, наверно, справиться не смогу, – смущенно пробормотал Сэм. – Никогда, даже если б пытался всю оставшуюся жизнь.

Джез взглянула на Сэма: его лицо выражало полное и искреннее смятение, глаза были полны упрека самому себе, а вся фигура – воплощенное страдание.

– А ну, выше нос, – вдруг сказала она. – Я тебя прощаю. Это не самое страшное, что мне приходилось терпеть от мужчин.

– Хотел бы я встретить того ублюдка, который еще больше виноват перед тобой, чем я.

– Мы слегка пьяны, Сэм?

– Нет, это невозможно. Белым австралийским вином не напьешься. Со мной такого еще не было. Правда, до двух бутылок никогда и не доходило. Но сейчас можно попробовать. Давай зальем вином горе.

– После обеда?

– Конечно. Немного рановато, правда. Или пойдем в цирк, тот, с шатром, что на побережье... Я мечтаю пойти туда с самого первого дня, как приехал. Шпагоглотатели, жонглеры, пожиратели огня... Ну как?

– Я жутко хочу спать. Мне нужно немножко передохнуть.

– Бедняжка коббер, ты просто не привыкла к австралийскому вину, – сказал он. – Я отвезу тебя домой.

– А что будет с моей машиной? Не могу же я сесть за руль в таком виде? Боюсь, я не очень крепко стою на ногах...

– Я попрошу, чтобы о ней позаботились, просто дай мне ключи.

Джез послушно позволила ему усадить себя в лимузин и тотчас же заснула. Комбинация, включающая четыре часа в автошколе, обильную еду, вино и прочие переживания этого утра, для нее оказалась слишком выматывающей.

Она проснулась на чужой кровати, под чужим одеялом и по темноте за окном поняла, что уже ночь. Она лежала не шевелясь, свято веря, что если немного постараться, то можно вспомнить, где она и как сюда попала. В комнате горела всего одна небольшая лампа, и за окном Джез различила силуэты деревьев. То, что она смогла разглядеть в полумраке спальни, напомнило ей о Юконе, каким он мог бы быть лет сто назад. Она улавливала запах пылающих дров, слышала за стеной звук мужских шагов. Снова закрыв глаза, Джез попыталась сосредоточиться. Юкон, пылающие дрова, покрывало, деревья – нет, дальше пустота. Она быстро провела руками по телу: джинсы, рабочая блуза – все на месте. Девушка на все руки. Мэл Ботвиник, Пит ди Констанза, «Дэзл», автомобили, автошкола...

Быстро откинув одеяло, Джез поднялась и тут же почувствовала, что прекрасно отдохнула, словно за всю жизнь не спала лучше. Она прошлась по тускло освещенной комнате с деревянными панелями, пока не наткнулась на ванную. Там она долго плескала себе в лицо ледяными струями, почистила зубы новой щеткой, найденной там же, и внимательно изучила себя в зеркало.

Результат осмотра оказался потрясающим: даже на ее критический взгляд, выглядит она сейчас едва на восемнадцать. Джез улыбнулась. То ли дело тут в глубоком сне, то ли в отсутствии косметики, то ли в задорном беспорядке волос, но сейчас перед ней та самая девушка, которую она не видела с самого первого курса учебы в Центре искусств. Глаза веселы и беззаботны, щеки полыхают розовым румянцем – так она выглядела только до встречи с Гэйбом. Но что еще лучше – она и чувствует себя как та девушка.

Ботинки найти она не смогла, но на ногах оставались носки. Подойдя к двери спальни, она осторожно приоткрыла ее, стараясь не шуметь, и застыла у порога, выглядывая в образовавшуюся щель: перед нею была гостиная с камином, в котором пылал огонь, служивший также и единственным освещением.

Дверь в другом конце комнаты открылась, и с охапкой дров в руках в нее вошел Сэм Батлер. Она наблюдала, как он, стараясь не шуметь, разводит огонь в камине поярче, потом присаживается у него, собираясь, очевидно, ждать ее пробуждения. Судя по серьезному выражению лица и удобной позе, Джез поняла, что он готов, если потребуется, просидеть так целую ночь. Всю вторую половину дня, которую она проспала в этом уединенном горном – или еще каком? – пристанище, он охранял ее сон.

– Добрый вечер, Сэм, – сказала она негромко.

Он вздрогнул от неожиданности. Джез поняла, что он унесся мыслями куда-то в другое место, далеко отсюда, и ее внезапное обращение вернуло его из мира мечты.

– Джез! – Суровое выражение лица сменилось радостным, едва он увидел ее. – Я уже забеспокоился. Ты просто провалилась в сон, и я никак не мог тебя разбудить.

– Что ж, не каждый день я выпиваю бутылку вина перед обедом. И не каждый день меня похищают.

– Я не знал твоего адреса, иначе отвез бы тебя домой.

– Надо было заглянуть в права.

– Не хотелось без разрешения рыться в твоей сумочке, – ответил он со всей серьезностью. – Это неприлично.

– Что ж, очень... тактично с твоей стороны. Это твой дом?

– Да. Я нашел его несколько месяцев назад.

– Где мы?

– В Голливуд-Хидлс. Этот дом построен почти восемьдесят лет назад. А на заднем дворе олени бегают.

– Сколько сейчас времени?

Сэм взглянул на часы:

– Почти семь тридцать, вечер, суббота. Наверное, у тебя назначена какая-нибудь встреча? Если еще не опоздала. Я сейчас же отвезу тебя домой.

Джез опустилась рядом с ним у огня.

– У меня нет никаких встреч, а вот у тебя должна быть. Может, просто вызвать сюда такси?

– Я собирался провести этот вечер дома, один. Неделя выдалась тяжелая.

Он решительно сложил на коленях руки, словно доказывая: ему абсолютно нечем больше заняться, как только сидеть у огня, глядя на пылающие дрова и о чем-то неспешно раздумывая.

– Тогда мне самый смысл побыстрее отсюда убраться, – предположила Джез.

– Да ничего подобного. Я... Я могу предложить тебе выпить.

– Это ты точно можешь, – задумчиво протянула Джез.

– А могу еще приготовить мясо.

– И этому верю, – улыбнулась она.

– Вот только телевизор включить не смогу – он сломан.

– Вот и отлично, – тихо сказала Джез. – Не нужен нам никакой телевизор.

– Можно еще включить музыку.

– Это великолепно. Музыку я просто обожаю.

– Вот и все, чем я могу развлечь тебя.

– И больше так уж ничего не можешь придумать?

– В такое-то время? Чтобы куда-то пойти, мы не одеты.