Все ради тебя
Шрифт:
— Чтобы иметь возможность делать то, что хочется, иногда нужно делать то, что нужно.
— Вау…как по-взрослому. Ты ли это? Или тебя похитили инопланетяне и подменили? Ты далеко от зоны 52 жил?
— Я на все сто процентов натуральный! В бизнесе иные правила, Хвостик. Иногда надо быть очень жестким, чтобы удержаться. Тебя с радостью собьют с ног и затопчут, если ты позволишь. Тогда просрешь абсолютно все, что имеешь, а кому этого захочется?
— Но тебе…неприятно, да?
— Быть жестким? Не особо люблю занимать такую позицию, что есть, то есть…Это действительно давит, иногда слишком сильно, но выбора нет, Лиз. С волками жить и все такое…Кстати,
Подмигивает и подталкивает меня к моей машине, и я иду покорно. Но не из-за его приобретенных примочек, просто вдруг думаю: интересно, Адам считает так же? В смысле…ему тоже приходится делать то, что надо, чтобы делать то, что он хочет? И это на него давит? Забавно, ведь я под этим ракурсом даже не смотрела на его работу. А вдруг и правда? Могло ли быть так, что его работа как-то сыграла в том, что произошло, а если так, то почему же тогда он молчал?…
В этот момент телефон вибрирует в моей руке, и пока Паша издевается над Катей, я смотрю на экран:
А ?
Пользуешься тем, что я не могу дать тебе тот же адрес, что и твоему брату?
Слегка улыбаюсь. Вообще, я не хочу ему отвечать, но…пальцы живут своей жизнью.
Вы
Это твои деньги
А ?
Ты думаешь, что меня это волнует?
Невольно представляю, как он сейчас сидит где-то в кресле, держит телефон. Его руки напрягаются, обрисовывая канаты вен сильнее, сам он слегка улыбается. Почему-то я хочу, чтобы он улыбался, когда со мной общается…ты дура? Вопрос, конечно, риторический. Всем ясно, что да...
А ?
Как ты? Все хорошо?
В груди становится теплее. Ты волнуешься за меня?
Вы
Я вернула тебе деньги. На этом расход. Моя жизнь тебя не касается!
А ?
Посмотрим
А ?
Твоя жизнь всегда будет меня касаться, Рассвет. Потому что от нее зависит моя
А ?
Не прощаюсь. Езжай аккуратнее. Люблю тебя больше мира
Лиза; сейчас
Пару раз моргнув, с силой выдираюсь из воспоминаний, где потекла точно масло на солнце. Мне до сих пор печет от его проклятых
сообщений! Где-то на уровне ребер, точнее глубже. А если еще точнее, то непременно в самом центре моей души.Дура.
Моргаю еще, откидываю волосы назад и говорю, чтобы хоть как-то отвлечься.
— Господи, ну что ты делаешь?!
Паша резко поднимает на меня глаза и дергает головой, будто это был самый глупый вопрос на свете.
— Боевую машинку-робота. Не видно что ли?!
Действительно. Мы в пятизвездочном ресторане на семидесятом этаже. Вокруг люди в лучших нарядах от ведущих брендов. И мы. Нет, не так. Я и он. Потому что мне хватило ума одеться прилично, а не в драные джинсы и черную, потертую футболку! А еще, конечно же, хватило ума не раскладывать детали от своей гипотетической машинки-робота по столу с дорогущим фарфором и серебром.
— Просто…
— Лиза! Ты отвлекаешь меня!
Простите-извините, твою мать!
Отпиваю шампанского, незаметно кошусь в сторону на присутствующих. Конечно же! Ну, разумеется! На нас все исподтишка глазеют. Дохожу до стола Салмановых, где сейчас сидят оба брата, Катя и Алишер — оттуда пялятся не украдкой! Катя вон вообще сейчас лопнет от смеха.
Беру телефон.
Вы
Видела, как на меня зыркнул?!
Катя глупо и раздражающе хихикает.
Малышка ?
Дай угадаю. Ты его отвлекаешь?
Вы
Именно.
Малышка ?
Что он вообще делает?!
Вы
Готова? Боевую машинку-робота. Что бы это ни значило…
Через мгновение происходит очевидное. Катя начинает громко ржать, откинув голову назад, я молча качаю головой, а наша Примадонна ведет плечами и шипит под нос.
— Ну что такое, а?! Это ресторан или цирк?! Зачем так громко ржать?!
Что на это ответить — без понятия. Я тупо дергаю руками, даже не знаю, кому это адресую: всевышнему разве что.
И в самом деле. Это ресторан или цирк?!
На этом все.
Мне остается только снова наблюдать за ним, и это все-таки приятно…Нет, серьезно. Несмотря ни на что — приятно. Он так увлечен своим делом…чем бы он там ни занимался. Всегда круто наблюдать за человеком, который дышит тем, что делает…
— Паш, твои пельмени принесли…
Резко поднимает на меня глаза и отсекает твердо.
— Лиза! Я занят!
Не обижаюсь вообще. Только улыбаюсь шире, а еще себя в нем узнаю…я ведь также себя веду, когда рисую…
Так проходит еще полчаса. Я на него смотрю дурой, иногда дергаю, чтобы позлить, но больше все-таки молчу. В какой-то момент мне неизбежно становится немного скучно, и я откидываюсь на спинку стула, разглядываю народ. Они уже тоже потеряли всякий интерес, о чем-то оживленно беседуют, а я медленно скольжу по залу дальше.