Все тупые, кроме нас! Психология мирового бизнеса
Шрифт:
Рис. 47. Знаменитый пляж Капакабана
Рис. 48. Рынки в тропических странах – это, конечно, сказка. Дают попробовать экзотические фрукты (впечатление, что сейчас все можно купить в России – ложное, не все можно даже перевезти без большой потери вкуса). Спрашивают, когда есть будешь – сегодня или завтра. Но и цены там неслабые
Рис. 49. Нелегка жизнь трудового народа. Нигде. Обратите внимание на плотные решетки на первом (а бывает и до третьего) этаже. Характерная особенность Латинской Америки.
Рис. 50. Гримасы мультикультурализма. Японский квартал в Бразилии (Сан-Пауло). В бедные времена из Японии была массовая эмиграция в Бразилию. Японцы ассимилировались, но черты национального характера не потеряли, а эти черты сильно расходятся с «бразильским характером», как его там понимают. Везде своя специфика
Рис. 51. Не надо только думать, что в городах Латинской Америки – сплошные трущобы. Вовсе нет, в целом там больше красивых городов, чем в России. У них никогда не было периода строительства без архитектуры, сильно подпортившего облик нашей страны. Но и там не без проблем, мягко говоря
Что же нас так сближает? Сближают нас две вещи.
Первая– сходный экономический потенциал. Наши страны как бы играют в одной лиге, относятся к одной весовой категории. Но структура экспорта-импорта у нас разная, что объективно делает Россию и Бразилию взаимоинтересными партнерами.
Вторая– сильные параллели в характерах, связанные с историей и национальными (точнее, многонациональными) традициями.
Ниже приведем цитату, иллюстрирующую отношение бразильцев к жизни.Эмиграция из Бразилии невелика, но все же люди уезжают, и в первую очередь образованные (опять на нас похоже). Это может показаться русскому читателю странным, но совсем не зарплата играет здесь главную роль. Уезжающие бразильцы и дома много зарабатывают, пирамида «квалификация – зарплата» там не перевернута, нищих докторов наук и профессоров нет. Бразильские эмигранты в Северную Америку называли нам два главных фактора, выдавливающих людей из страны: отсутствие гарантий личной безопасности (в первую очередь безопасности детей) и плохие перспективы для профессионального роста. Вот мысли нашей хорошей знакомой, в известном смысле типичного представителя своей страны – семейной чернокожей женщины с ученой степенью, работающей сейчас в США на вполне приличной должности (не будем обсуждать здесь справедливость высказанных замечаний, они приводятся только как иллюстрация сходства стилей мышления):
«Основная причина, по которой бразильские ученые покидают свою страну – плохие перспективы профессионального роста. Мой случай: в Америке предложили научную работу в области, где мало специалистов. Поскольку я хотела совершенствоваться именно по своему профилю, что дома было невозможно, согласилась и переехала с семьей в США.
Проработав тут 4 года, могу сказать: единственное, что у них есть – деньги. Эту страну двигают вперед усилия эмигрантов. Сами американцы совершенно неспособны выполнять простую работу. Мне ни разу не встречался салон красоты с американским персоналом или хороший ресторан с американской едой. Если приготовлено отлично – повар наверняка иностранец. Единственное, что у них хорошо получается, это шоу: мюзиклы, Диснейленд, всякие аттракционы. Причина, по которой я все еще здесь, в США – в Бразилии мало рабочих мест по моей специальности.
На работе люди в Америке приятны, но поверхностны. Никому нет дела ни до вас, ни до вашего профессионального роста. Каждый интересуется только собой: как бы побольше жира нагулять.
На каждом собрании – еда, и все, как дети, радуются бесплатному печенью. Кухня, кстати, у них ужасная, а когда они заходят к нам в гости (если вообще заходят), едят, как поросята.
Американцы считают, что я дура, просто потому, что недостаточно хорошо говорю по-английски. Они не интересуются другими культурами, не знают, что Бразилия находится в Южной Америке, и что мы не говорим по-испански. Не нужны им никакие страны, кроме своей собственной. Очень редко попадается американец, который знает языки и выезжал за пределы своих Кентукки или Индианы. Примитивные они люди. Нет наших бразильских теплоты, искренности, широты души».
Ну
что, правы мы были насчет сходства психологии восприятия? Не подобные ли рассуждения слышишь от побывавших в Америке русских? При личном знакомстве, особенно поначалу, Бразилия производит сказочное впечатление: приветливые люди, красивые города, роскошная природа, латиноамериканский колорит… Но проблемы становятся видны очень скоро.Приветливая страна юных головорезов
В Бразилии живет 199 млн. человек (оценка на июль 2009 – 6-е место в мире), причем население распределено неравномерно, в основном вдоль побережья. Бедный север и богатый юг. Бразилия тоже страна двух городов – Сан-Пауло (20 миллионов) и Рио-де-Жанейро (14 миллионов). Население смешанное, большинство – европейского происхождения, но около 40 % – потомки смешанных браков, так как расизма в стране нет и не было. Не любят там, по нашим наблюдениям, только местных японцев (в Бразилии их живет полтора миллиона, Япония тоже не всегда процветала и оттуда была эмиграция).Бразильцы в массе своей – практикующие католики, хотя политически это совершенно светское государство. А у католицизма в бедных странах всегда одно следствие – непомерно высокий рост рождаемости. Бразилия – не исключение, там более 30 % населения моложе 15 лет.
...
Для нынешней России это предел мечтаний, а для бразильцев – основание для беспокойства. И у нас и у них темпы прироста не оптимальны. Но если Россия имеет в международном масштабе репутацию страны вымирающей, то Бразилия – вечной страны будущего, что тоже не сильно помогает.
С эпидемией насилия, все усиливающегося на протяжении жизни вот уже двух-трех поколений, справиться бразильцы пока не могут. От этого тоже бегут из страны, детей спасают. В нынешней Бразилии вероятность быть убитым в четыре раза выше, чем в США (25,7 по сравнению с 5,8 убийств на 100 000; для сравнения, официальная цифра России – 16,5). Захватывают в заложники не только детей миллионеров. У людей может просто не быть денег на выкуп.
...
У наших хороших друзей, смешанной русско-бангладешской семьи (где им еще жить, как не в Бразилии: косых взглядов они не чувствовали никогда) доход был прекрасный, интересная работа в местном университете, дом, служанка… Все бросили, подались в Канаду (где жизнь материально и профессионально очень нелегкая) после того, как их сына ограбили за год во второй раз по дороге в школу, жив он остался чудом.
Проблема в том, что гуманное бразильское законодательство не позволяет серьезно наказывать несовершеннолетних (до 18 лет). Для изменения этих чудовищных законов никак не удается набрать достаточного количества голосов в конгрессе.
...
Почему чудовищных? Потому что толпы нищих подростков нанимаются преступными синдикатами, и эти так называемые дети делают жизнь невозможной, а бизнес крайне опасным. Они же практически ненаказуемы, даже в случае умышленного убийства. Не заплатил рэкетиру – разнесут лавку. Узнали, что есть богатый родственник – украдут ребенка. Про наркотики уж и не говорим.
Все это видно любому путешественнику сразу – в более или менее приличных домах, например в Сан-Пауло, решетки до третьего этажа, у ворот обязательно вооруженный охранник. А едешь по шоссе – на холмах местные трущобы, типичные для всех стран Латинской Америки избушки без окон, без дверей. Ну, с окнами, конечно, типа дырки, но без дверей точно: вентиляция лучше, а красть нечего. Мы можем только поздравить МОК с их решением (2009) проводить Олимпиаду именно в этой обстановке, среди именно этих трущоб. Не хотим каркать, но мы не удивимся, если появятся характерные заголовки в мировых новостях в период этой олимпиады.
Невидимый мир
Демократическое бразильское общество на самом деле традиционно стратифицировано. Причем, как и в других латиноамериканских странах, социальная структура – не вся на поверхности.
Многие сейчас считают, что в этом главная причина постоянных политических пробуксовок, и чтобы идти вперед надо менять что-то в традиционной внутренней структуре, а не просто добиваться демократических выборов. Но изменения надо делать крайне осторожно. Именно эти внутренние сложные, разветвленные, скрытые от внешнего наблюдателя социальные связи исторически сохраняли в Бразилии внутренний мир, оберегали от эксцессов, столь знакомых жителям стран – жертв кардинальных социальных экспериментов.