Вселенная для Властелина

— Спасибо вам. — Сказал Праймус, чувствуя, как потоки информации о возможностях станции вливаются в его мозг. Крылатое божественное чудо чуть склонило прекрасную голову, принимая благодарность, щелкнуло пальцами, и они исчезли. Терминатор перевел взгляд на женщину в его руках. Она смотрела на него так, что он снова завис. — Я очень хочу сделать что-то важное, но не знаю что.

— Зато это знаю я. — Сказала Хоуп, — но для этого нам придется раздеться.

— Ты уверена? Тебе будет неудобно. Люди не любят оставаться без одежды. Может, потому что вам холодно?

— Ооо, не переживай, мне будет очень жарко. Как же мне повезло, что вас делают полными подобиями мужчин! Не смотри на меня так испуганно и не волнуйся, ты все поймешь по ходу дела. Тебе же понравилось целовать меня?

— Да. Очень.

— Значит, остальное приведет тебя в еще больший восторг, дорогой мой.

Праймус посмотрел в ее глаза и поверил. А чуть позже стал первым и единственным в мире терминатором, умудрившимся попасть в нирвану, не имея для этого никаких шансов и физиологических возможностей. Мертвая долина над их головами всколыхнулась, и покрылась сплошным зеленым ковром небольшого кустарника, растущего с невероятной скоростью.

2-ой Галактический сектор, Планета Асмодеус, 29 января 1 485 358 года

— Так вот откуда прекрасные летающие сады в твоей голове, Кристоф!

— Не совсем так.

— В смысле?

— Я изменил эту планету, чтобы она стала такой.

— Врешь ты все, хвастун! — Не поверил Макс. Кристоф провел пальцем по виртуальному экрану, открывая список из семи позиций.

— Читай.

«Список объектов наследия, охраняемых Малым Советом и Повелителем Создателей.

— Галактика Панориус

— Галактика Трех Звезд

— Туманность Десяти Ветров

— Звезда Вечность

— Планета Асмодеус

— Раса фейхио

— Всемирный банк

Любое посягательство на целостность данных объектов карается немедленной смертью виновного и уничтожением его родной планеты».

— И что?

— Это список моих деяний. Крошечная часть, конечно, но тем не менее. Я даже не думал, что они будут охранять их с таким тщанием!

— Убедил. Итак, что мы здесь забыли? Кроме красивых видов, я имею в виду.

— Первый шарик из Ожерелья. Я спрятал его в Иерусе, и очень рад, что за столько лет небесный город никуда не исчез.

Они стояли на одном из летающих островов, отданным под зал прибытия космопорта, наблюдая за толпой туристов, спешащих к экскурсионному кару. Свои средства передвижения, как и полеты над поверхностью на звездолетах, здесь были категорически запрещены, и им пришлось бросить Голландец на орбите и пассажирским шаттлом лететь на планету, и уже на острове арендовать кар. К ним подошла Диана, рассеянно терзая в руках пластиковую листовку с достопримечательностями.

— Что с тобой, Принцесса? — Спросил Кристоф, борясь с хватательно-обнимательным рефлексом.

— Знаешь, я поняла, почему меня так пробило на любовь ко всем и вся в эти несколько дней.

— Оо, то есть я вообще ни при чем, и могу списать мою минутную слабость к тебе на твое коварное влияние? — Оживился Макс.

— Размечтался! Нет, конечно. В общем, Тор и Изабель все эти дни провели в полнейшей нирване, а я, как вы понимаете, такие вещи чую на раз, не всегда их отслеживая сознательно. Сегодня они вернулись в реальный мир.

— Вот это они молодцы! Изабель неподражаема. — Восхитился Макс. — Моя школа!

— Князь, — рассмеялся Кристоф, — ты бы лучше помолчал. Тор тебе голову оторвет, если узнает, что вы с Изабель два месяца из постели не вылезали.

— Я ее лечил, так что это не считается. Тем более, что результат на лицо! Видишь, какая выносливая стала! — Не сдавался Макс. — Но это я только вам говорю. Чтоб ценили мои лекарские способности.

— А то мы не ценим! Принцесса, но ты же не просто так про Тора заговорила?

— Да, мне как-то не по себе. Когда любовь между существами очень сильная или они находятся недалеко от меня, я иногда чувствую, когда она скоро прервется, а в данном случае… — договорить Диана не успела.

Кристоф побледнел, закатил глаза и изящно упал в обморок на перила, ограждающие летающий остров. Макс и Диана кинулись к нему, но по странному стечению обстоятельств перила моргнули и исчезли, а граф устремился в свободный полет. Друзья, не раздумывая ни секунды, прыгнули следом. Князь догнал его на середине расстояния между бушующим океаном и летающим островом, подумал и превратился в Золотого Дракона. Диана, падающая следом, благополучно приземлилась на его шею.

— Что с ним? — Спросил Макс, аккуратно передавая ей Кристофа. Она посадила его перед собой, крепко обнимая его жутко холодное тело.

— Похоже, он опять ушел в эти свои звездные дали, но я чувствую, что Кристоф в норме.

— Я тоже, но все-таки. Как феникс? — Спросил Макс, рассеянно ловя ветер крыльями и двигаясь в сторону видневшегося вдали большого летающего острова даже издалека сверкающего своими куполами.

— Серый.

— Уф, это хорошо, а то я прямо решил начинать нервничать.

— Мне кажется, тебе все-таки пора приступать.

— Да? А почему?

— Мне откровенно не нравятся вон те кары с красными огоньками над ними. Мда, туристы из нас не получились.

…

Кристоф пришел в себя, но по старой привычке глаза открывать не спешил. Покинул тело и невидимым призраком завис рядом. То, что он увидел, привело его в состояние тихого бешенства. Его тело было распято на большом камне посреди огромной пещеры. Диана была прикована к столбу недалеко от него, а Золотой Дракон сидел в огромной клетке.

— Родной мой, успокойся!

— Что здесь происходит? — Кристоф подлетел к любимой, прошел сквозь нее, проверяя. Все в порядке. Она поежилась от удовольствия, но постаралась сохранить мученический вид.

— Макс, ты проспорил.

— Знаешь, я думал, что он тебя больше любит.

— Это вы сейчас о чем? — Спросил Кристоф, проверяя Дракона. Тот застучал по полу хвостом, но опомнился и сделал вид, что ничего не было.

— Я поспорила, что твоими первыми словами будут: Что здесь происходит? а Макс сказал: Любимая, с тобой все в порядке?