Вселенная для Властелина

— Эх, сейчас бы крылья!

— Как скажешь, родная, — сказал Кристоф с такой нежностью в голосе, что она тут же повернулась к нему и впервые за долгие годы на ее глаза навернулись слезы. Ее дорогой Ангел стоял перед ней, расправляя огромные белоснежные крылья. — Для тебя я буду тем, кем ты захочешь.

— Только самим собой, Многоликий. — Ответила Диана и шагнула в открытые объятия, чувствуя каждое живое перо на ангельских крыльях, оплетающих и прижимающих ее к мужу. — Я люблю тебя любым, ты же знаешь.

— Знаю, летим?

— Да!

…

Диана сидела верхом на лежащем на животе Кристофе в огромном гнезде из замшевых листьев какого-то местного растения и рассматривала крылья.

— Родная, может, хватит? Ты сидишь на мне вот уже полчаса, у меня почти отвалился живот и затекли конечности.

— Не ворчи, я еще не насладилась как следует!

— Но ты торчишь так уже в пятый раз! И мне кажется, что крылья у меня уже лысые. И потом, ты смотришь на меня, а я нет! Даже прикоснуться к тебе не могу. Это ужасно!

— Хорошо, уговорил. Переворачивайся. — Скомандовала Диана, подождала, пока Кристоф устроится, и легла спиной на его грудь. Он обнял ее ногами, руками и крыльями, поцеловал в висок.

— Вот так гораздо лучше!

— Согласна. Так я могу смотреть на эту белоснежную красоту, не отрываясь, и чувствовать тебя всем телом одновременно.

— Знаешь, я начинаю переживать. А вдруг ты полюбишь их больше, чем меня?

— Ты и они это одно и тоже, родной, — рассмеялась Диана, запуская руки в белоснежные перья и чувствуя всем своим существом, как тает от удовольствия Кристоф.

— Послушай, помнишь, я сказала тебе, что у меня родился Гениальный План, но обещала ничего не делать, если ты не согласишься?

— Конечно, я давно и с ужасом жду, когда ты мне его изложишь.

— Вовсе не смешно!

— И я о том же, родная. — Улыбнулся Кристоф и прижался щекой к светлой макушке. Он так сильно любил ее, что заранее был готов на все. С некоторыми оговорками. Существенными. Диана дернула за перо. — Ой! Больно же!

— А ты не перебивай. Дело касается Доминика, родной. — Сказала Диана, и он автоматически прижал ее к себе сильнее. — Спокойно. Похоже, я нашла способ освободить его от любви ко мне. Точнее не так. Дать шанс стать счастливым.

— Поясни?

— Дочь Тора, Кристоф. Ты сказал, что двойняшки унаследовали от него твои подарки.

— Да, но я не знаю, что может Кейтана.

— Она единственная женщина во всей Вселенной, которая может влиять на судьбу близких ей людей, правильно?

— Вероятнее всего да.

— Если она полюбит Доминика так, как я тебя, то сможет тоже, что и я. Наверное.

— Хм, я думал над этим, когда узнал о ее существовании. Но весь вопрос в том, что Дом смирился. Он закрыл свое сердце ото всех и вся, и не дает себе ни малейшего шанса. Иногда я чувствую его боль и стараюсь забрать хотя бы часть на себя.

— И как? Получается? Я в такие моменты просто не знаю, что делать!

— Очень редко. Когда ему совсем плохо, он снижает защиту, и я могу ему помочь. Доминик очень гордый человек, ты же знаешь.

— Да уж.

— Ему помогает Макс, но друг это слабая замена любимой. Тем не менее Кейтана это вариант, и очень даже неплохой. — Задумался Кристоф, заставляя себя спуститься на нижний уровень своих глобальных вероятностных конструкций.

— В том, что дочь Тора влюбится в Дома, я даже не сомневаюсь. Надо только сделать так, чтобы он дал ей шанс.

— Предлагай варианты. Я буду смотреть вероятности. Не забывай о том, что за все эти годы Доминик ни разу не спал с девицами младше 21 года.

— Ого! А ты откуда знаешь?

— Макс случайно проболтался.

— Давай подумаем. Самое простое: они встречаются на корабле.

— Сразу нет. Дом зачислит ее в подруги Алекс, и она никогда не сможет заставить его увидеть в ней кого-то еще.

— Так. Он всегда был неравнодушен к красивым даманицам. Может, в первый раз он видит ее голой?

— Нет. В конце концов, Дом не устоит перед ней и сделает ее своей любовницей. А потом скажет, что любит тебя, и разобьет ей сердце.

— Кейтана поражает его своими мозгами и умениями.

— Без вариантов. Дом смеется над ее попытками и перестает воспринимать всерьез. Диана, соберись, ей же всего ничего. Что она может и умеет?

— Мда, правда. С другой стороны, в меня он влюбился с первого взгляда, и его не волновало, что я была полной лохушкой.

— Ты это ты. Тебе нет равных, любимая.

— Спасибо. Почему то мне кажется, что Кейтана такая же, как я. Ну да ладно. Она спасает его.

— Дом сразу рассказывает о тебе, делает ее своим другом-любовницей и игнорирует все ее попытки что- то изменить.

— Ужасно!

— Да. Ты знаешь, я только сейчас понял!

— Что?

— Мы не можем влиять ни на Доминика, ни на дочь Тора. Только подстроить им пару ловушек. Но! Я не понимаю как, но она уже любитего!

— Да ладно, ты уверен? Эх, почему я не могу видеть обычную любовь? Обидно.

— Только так можно объяснить то, что во всех случаях, которые я вижу, даманица всегда любит его, а он каждый раз убивает ее своим отношением. Мало того, я вообще никого другого рядом с ней не вижу! Только Доминик, даже в том случае, если Кейтана не увидит его никогда!

— Это отличная новость, Кристоф! Я про то, что она каким-то образом влюбилась в него заочно, нам легче. Еще вариант. Они ссорятся при первой встрече, потом он спасает ее.

— Уже лучше. Дом будет переживать, когда бросит ее. Сделает своим другом.

— Тьфу. Он спасает ее при знакомстве, они проводят только вдвоем какое-то время, выбираясь из передряги.

— Хм… Доминик оченьстрадает, когда оставляет Кейтану. Даже не предлагает ей стать его другом.

— Таак. Мы на верном пути. Нам нужно найти способ помочь ей. Она ведь красивая?

— Да. Доминик ни разу не смог устоять перед ней. Но как только даманица соблазняет его, он тут же рассказывает ей о тебе или уходит.

— Черт. Тогда так. Он должен добиваться ее.

— И как это, интересно? Ей 18, она дочь Тора, нашего хорошего друга. По своей воле Дом никогда даже не чихнет в ее сторону.