Вспоминай меня ночью...
Шрифт:
Взвесив все «за» и «против» Жму на вызов.
– МакКартни.
– Здорово, Сай.
– И тебе.
– Мне нужна услуга.
– Что-то мне подсказывает, что на фоне последних событий, моя Царевна нагнет меня за нее…
– Непременно. Если узнает. Но она не узнает.
– Что нужно?
– Мне нужна запись с камер VIP-чилаута, со звуком если получится, если нет, то без. Минут пятнадцать. Я укажу время.
– Там ты?
– Да. Сколько?
– Ох, Алекс… Блятство… Мне – нисколько. Попробую продавить охранника. Сумму скажу после.
– Спасибо тебе, Саймон.
– Я рад за тебя.
– В смысле?
– Я рад, что ты вышел из нашей темы. И догадываюсь
– Не помешает, Сай.
PoV Деймон
Спит…
Спит со мной каждую ночь.
Я могу протянуть руку и коснуться ее, но не буду.
Просто лежу, вдыхаю ее запах и смотрю.
Мои глаза привыкли к темноте, и в свете луны я хорошо вижу ее лицо. Ей что-то снится. Она беспокойно хмурит брови, и мне хочется разгладить складочку между ее бровей, но я слишком боюсь прикасаться к ней во сне. Я уже один раз допустил такую ошибку и расплачиваюсь до сих пор. Она что-то там тихонечко бормочет и вздрагивает, сжимая руками одеяло…. Сгрести ее в охапку, успокоить, просто поспать рядом – я хочу сейчас этого даже больше, чем близости с ней. Хотя от желания сгораю уже не первую ночь.
Но я ни за что не прикоснусь больше сам!
Ее метания становятся сильнее, и я слышу тихие всхлипы. Она плачет во сне…
Это – оно? Я ни разу не видел как «это» происходит… Только Валери рассказывала. По ее словам, это – полный пиздец! И мне страшно даже представить, что ей снится в эти моменты! Столько времени уже прошло… Сколько она будет еще мучиться из-за моих ошибок?
Плачет. Я вижу, как по ее щекам тихонько стекают слезинки, и слышу неровное дыхание.
Что ей снится?
– Белла…
Не просыпается. Только теперь добавляются еще тихие, тоскливые постанывания.
Нет, это просто ночной кошмар, и нужно разбудить ее. Наклоняюсь немного ближе и снова негромко зову:
– Малышка, проснись. Это сон… Белла!
Несколько громких всхлипываний, и она ревет уже в пополной, обхватывая подушку руками, и сводя меня с ума своим горем.
– Белла! – Она так близко, и ей так хреново, что меня всего сводит от потребности утешить ее. И я сжимаю ее кисть, вцепившуюся в подушку. – Ну что такое, малышка? Что мне сделать?!
Ненавижу эту беспомощность!
Ее руки – ледяные, и она ревет навзрыд, ничего не соображая. Я даже не могу понять проснулась ли она.
– Белла, что случилось? Что тебе приснилось, котенок? – это, блять, так невыносимо, что я совсем перестаю контролировать себя и убираю несколько прядей ее волос, стараясь почти не касаться кожи. – Поговори со мной, слышишь!? Не плачь, пожалуйста!
– Прости… – всхлипывает она, и я, блять, горю от этого в своем личном аду вины и тоски.
– Не плачь, пожалуйста… – шепчу я. – Тебе плохо?
– Да…
– Я могу что-то…
– Нет-нет… сейчас пройдет, – всхлипывает она. – Прости, что разбудила…
– Я не спал, – медленно растираю пальцами попавшую ко мне в плен холодную ладонь, она не отобрала ее сразу и я теперь не могу остановиться. – Ты вся дрожишь, принцесса… Тебе холодно?
– Да! – опять рыдания. Блять, ну почти ведь успокоилась уже! Да что же это такое!? – Очень холодно! Внутри все просто вымерзло…
Блять, как хреново! Как невыносимо и невозможно!!!
– Я так хотел бы согреть тебя, Белла!– это вырывается абсолютно неконтролируемо, и я надеюсь, что она ничего не расслышала за своими надрывными всхлипами. Но мое подсознание от нашей обоюдной боли уже рвануло наружу, и я даже не слышу, что говорю. – Не плачь, малышка… Все пройдет. Я больше не позволю никому обижать тебя… Только дай мне эту возможность, Белла! Мне очень
хочется дать тебе хоть что-нибудь, и чтобы ты захотела хоть что-нибудь принять от меня! – Мою грудь ломит от того, что я не могу сказать ей всего, что у меня внутри. И она сжимает мою ладонь в ответ, словно среагировав на мою боль. – Мне так жаль! Прости меня, моя маленькая девочка! Я бы всё отдал за то, чтобы… Не плачь, пожалуйста! Ничего в этом мире не стоит твоих слез! Это, блять, невыносимо больно – смотреть как ты плачешь… Скажи мне, Белла, что с тобой происходит… Просто поговори со мной, малышка! Не могу смотреть на твою боль…– Не надо! – всхлипывая и задыхаясь, шепчет она. – Не хочу, чтобы еще кому-то было так… Это только моё. Я больше не буду… Только не смей чувствовать это вместе со мной!
Она приподнимается и требовательно давит руками мне на грудь, вынуждая лечь на спину. Ее прикосновения… Эти холодные, но невообразимо жгущие мою кожу ладони… Я подчиняюсь. И – О, Боже! – она ложится ко мне на грудь, обнимая и прижимаясь ко мне.
Я знаю, что это только реакция на мою боль. Попытка обезболить. Она не может выносить чужих страданий… Но мне все равно, и я со стоном сжимаю ее в объятьях.
Сжимаю – и не могу поверить, что это реальность. Она не должна была… Но мне больно, и она лечит мою боль как чувствует, как умеет. Потому что сама отлично знает, как это – когда больно.
– Прости меня, Белла… – шепчу я в ее волосы. – Никогда не прощу себя! Но ты, если можешь, прости… Мне так нужно хотя бы чуть-чуть твоего доверия…
– Ну что ты… – успокаивая, ее руки поглаживают мою грудь. – Я никогда не… Я все равно всегда любила тебя! И я хочу просто забыть. И мне хорошо, что ты есть у меня. Давай просто отпустим это! Не вспоминай. И я не буду, ладно?
Она чувствует, что прикосновения для меня – это символ ее доверия, и дает мне это … Я не обольщаюсь: в ее поглаживаниях только ласка, утешение и – ничего больше. Но мне и этого – охренеть как много! Потому, что в ее прикосновениях еще и моя надежда.
Ох, Белла, Белла… Девушка из другой реальности. Не знаю – благословление ты моё или проклятие…
Pov Алекс
«Моё море…
Твои глаза это единственное зеркало, которое смогло отразить меня. И я настолько боялся нечаянно разбить это чудо, что в этой жуткой агонии страха разбил намеренно… Прости… Я умираю от твоей боли… Если то, что только ТЫ видела в моих глазах, то о чем ты разговаривала с моим сердцем, хоть чего-нибудь стоит, то я прошу… я умоляю тебя об одном только разговоре.
Пожалуйста… Я буду ждать.
Твой почти мертвый от горя маньяк…»
PoV Деймон
Засыпает…
В моих объятиях.
Слишком нереально, что быть правдой, и все же... Ее руки наконец-то согрелись на моей груди, и мысль об этом согревает меня. Она принимает мое тепло… А о большем я пока и не мечтаю.
– Белла? – шепчу я.
– М? – сквозь сон откликается она.
– Почему ты плакала?
– Потому, что сделала больно одному человеку…
– Ты опять все перепутала, принцесса… Разве не он должен плакать, Белла, если ему больно?
– А почему, когда ты сделал мне больно, то страдал больше, чем я?
Потому, что я люблю тебя… И это ответ и на твой вопрос, Белла, и на мой...
Но это ничего – я буду любить тебя за двоих, за троих, или за скольких там будет нужно… Я буду любить тебя за всех.
Она уже спит.
Ее телефон тихонечко брякает где-то в районе подушки, и я дотягиваюсь до него рукой.
«Алекс»…
Удалить.
Глава 36
второй раунд
Она не ответила…
А ДОЛЖНА была!