Вторая фаза
Шрифт:
Наконец, я преодолел весь путь и спрыгнул на темное покрытие нижнего яруса. Приглушенное эхо разнеслось в темноте. Снял фонарь с ремня и осветил пространство вокруг. Луч почти сразу наткнулся на что-то, барахтающееся по полу. Я сделал два шага вперед и резко остановился. Это был капрал, а в метре от него лежал и судорожно дергался второй член отряда «Альфа», которого Декс называл Кинзом. Участника по имени Эвон, которого утащила тварь, и из-за которого потребовалась операция по спасению, я встретить здесь и не надеялся.
— Эй, вы как? Живы? — задал я, наверное, самый тупой вопрос в мире. Но
В ответ я получил тяжелое кряхтение, а потом невнятный стон. Подошел ближе.
Лайсон лежал в позе эмбриона, черное лицо его вспотело и испачкалось в пыли, зрачки сузились. Была бы его кожа белой, то, наверное, побледнел бы, как призрак. Капрал коснулся меня взглядом, но как будто не увидел. Пальцами правой искусственной руки он яростно царапал пол, а левую прижимал к груди. Между пальцами сочилась кровь и мелкими каплями спадала на покрытие. Похоже, он был еще и ранен.
— Лайсон, — позвал я его, присел и приблизил к нему фонарь. — Лайсон, ты узнаешь меня?
Капрал отшатнулся и застонал, сжав зубы. Разума в его глазах было не больше, чем у того же Гигеона. Правда, наверное, здоровяк все же мог похвастаться хоть и пустым, но все же человеческим взглядом. А вот Лайсон — нет.
Неподалеку застонал Кинз, и я посветил в его сторону. Весь помятый, грязный, с взъерошенными волосами средней длины, он барахтался по полу, как перевернутый жук. Словно хотел подняться, но неведомая сила прижимала его к полу.
Я скинул ранец и сунул руку в отделение с медикаментами. Нащупал только один антиПАГ и вытащил. Черт, я опять оказался перед выбором.
Оба заключенных взвыли и заскрежетали зубами почти в унисон. Сдается мне, им осталось совсем немного. Нужно быстрее определяться с выбором. Сука! Как же я это ненавижу! Я же не Господь Бог! Почему я должен определять, кому жить, а кому нет? Чертова Арена!
Внезапный всплеск ярости заставил биться мое сердце быстрее. Запульсировавшая по телу кровь вкупе с ускоренным мышлением придали скорости моим мыслям.
Так, нужно к выбору подойти логически. Был бы на месте Лайсона или Кинза Нойс или Ролдан, я бы даже думать не стал, но сейчас я, можно сказать, оказался в патовой ситуации. Кинза я не знал вовсе, а капрал не был мне так близок, как та парочка, с которой я прошел через множество испытаний. Однако одно очко в пользу Лайсона все же было: он спас мне жизнь во втором раунде. Впрочем, именно поэтому и я отправился ему на помощь. Но был тут и еще один немаловажный нюанс: капрал истекал кровью, и сколь опасна была его рана — оставалось только гадать. А вот Кинз вроде как ранен не был. И этот последний факт на самом деле играл куда более существенную роль, чем могло показаться на первый взгляд.
Если я спасу Лайсона, а он умрет через пару минут от кровопотери, изрыгая на меня проклятия и обвиняя в глупости, то я совершу ошибку. Но если я спасу неизвестного для меня Кинза, а капрал погибнет, но потом окажется, что его рана была всего-навсего глубокой царапиной, то это тоже нанесет мне тяжелую душевную рану, которая останется со мной на всю оставшуюся жизнь. Ведь он в прошлом спас меня, а я не смог ответить той же монетой.
Но ведь и бездействовать я тоже не могу. Не имею права! Черт, что же тогда
делать?!— Шой, как там дела? Ты нашел их? — раздался приглушенный голос Декса.
— Да, сейчас, — нервно ответил я.
Лайсон глухо кашлянул и начал судорожно хватать ртом воздух. Искусственная рука впилась в напольное покрытие, вырвала из него кусок темного материала и растерла в прах. Он хрипло засопел, а потом в его горле заклокотало. Кровь из раны на груди хлынула с новой силой. Крупные капли падали на пол, становясь на темном фоне почти невидимыми.
Рядом активизировался Кинз. Перевернулся на живот, уперся лицом в пол, но тут же оттолкнулся руками, приподнялся, в его глотке также хрипло заклокотало, лицо побелело, а глаза как будто набухли. Изо рта брызнула сгущенная слюна, лоб покрылся испариной. Да и все его тело мелко дрожало, словно он лежал на вибрирующей массажной доске.
Все, еще чуть-чуть, и в мир без боли отправятся оба. Нужно принимать решение сейчас же!
Я опустил взгляд на единственный антиПАГ, лежащий у меня в ладони, зачем-то протер корпус, мельком пробежал взглядом по описанию, всплывшему в нейроинтерфейсе, и откупорил.
Глянул на измученное лицо Лайсона, потом посмотрел на побледневшего Кинза, сжал ингалятор в ладони. Медленно выдохнул.
— Прости меня, капрал, — негромко сказал и поглядел на Кинза. Мысленно добавил: — И ты прости, солдат.
Подошел к Лайсону и прижал антиПАГ к его рту. Капрал дернулся, попытался оттолкнуть меня, но содержимое ингалятора уже попало в его легкие. Он жадно вдохнул еще раз. Потом еще. А рядом с ним Кинз начал биться в предсмертной агонии.
Я отошел на несколько шагов. На душе стало так погано, что захотелось отвернуться, чтобы не видеть последствий своего выбора. Мысленно пытался себя урезонить: дескать, я сделал правильный выбор. Лайсон спас меня, и я просто обязан был отплатить ему тем же. Но скользкий черный тип из моего подсознания твердил, что как бы там ни было, но я только что убил ни в чем неповинного человека.
Пока моя внутренняя борьба набирала обороты, Лайсону становилось лучше. Он перестал кашлять и хрипеть, да и в глазах начали проявляться проблески разума. Но вот Кинз… Кинз умирал. И я смотрел на это. Заставлял себя смотреть. Но в самый последний момент не выдержал, снял с ремня нож, резко подошел к Кинзу и полоснул ему по горлу. В глотке бедолаги заклокотало, на пол брызнула струя темной крови, а потом он обмяк и затих.
Энергоресурс +5865
— Черт! Сука! — выкрикнул я и бросил нож под ноги. Он звонко клацнул.
Отошел на пару шагов и сел на пол. Обхватил руками голову. Вот уже во второй раз мне пришлось убить человека. Долбаная Арена!
— Что… что здесь произошло? — раздался полный искреннего удивления голос Лайсона. И потом резко: — Ах ты ж, черт побери! Я ранен!
Я поднял взгляд на капрала. Неужели я ошибся? Неужели выбрал не того?!
Лайсон приподнялся, и теперь я отчетливо видел косой порез у него на груди. Неведомое оружие с легкостью разрезало нагрудную пластину его брони и добралось до плоти. Кровь из раны густо сочилась, но в целом порез не выглядел смертельным.