Вторая мировая война (Том 1-2)
Шрифт:
Ранним утром 3 июля все французские корабли в Портсмуте и Плимуте были взяты под английский контроль. Выступление было неожиданным и в силу необходимости внезапным. Были использованы превосходящие по численности силы, и вся операция показала, как легко немцы могли бы завладеть любыми французскими военными кораблями в портах, находившихся под их контролем. В Англии передача кораблей, за исключением "Сюркуфа", прошла в дружественной обстановке, и команды охотно сходили на берег. На "Сюркуфе" были ранены два английских офицера, убит старшина и ранен один матрос. В драке был убит один француз, однако были приложены успешные старания успокоить и подбодрить французских моряков. Сотни моряков добровольно присоединились к нам. "Сюркуф" после доблестной службы погиб 19 февраля 1942 года со всем своим храбрым французским экипажем.
Смертельный удар должен был быть нанесен в западной
"Быть готовым к "Катапульте" 3 июля".
Адмирал отплыл на рассвете и оказался вблизи Орана примерно в 9 часов 30 минут утра.
Переговоры продолжались весь день. В 6 часов 26 минут вечера было послано окончательное распоряжение:
"Французские корабли должны либо принять наши условия, либо потопить себя, либо быть потопленными вами до наступления темноты".
Но операция уже началась. В 5 часов 54 минуты адмирал Сомервелл открыл огонь по этому мощному французскому флоту, который находился, кроме того, под защитой своих береговых батарей. В 6 часов вечера он сообщил, что ведет тяжелый бой. Обстрел продолжался около десяти минут, и за ним последовали ожесточенные налеты наших самолетов, действовавших с авианосца "Арк Ройал". Линкор "Бретань" был взорван. "Дюнкерк" сел на мель. Линкор "Прованс" выбросился на берег, "Страсбург" ускользнул и, хотя он подвергся атакам самолетов-торпедоносцев и был поврежден ими, все же достиг Тулона так же, как и крейсера из Алжира.
В Александрии после длительных переговоров с адмиралом Кэннингхэмом французский адмирал Годфруа согласился выгрузить горючее, снять важные части с орудийных механизмов и репатриировать часть своих экипажей. В Дакаре 8 июля авианосец "Гермес" атаковал линкор "Ришелье", который подвергся также атаке исключительно отважного моторного катера. В "Ришелье" попала воздушная торпеда, и он был серьезно поврежден. Французский авианосец и два легких крейсера во Французской Вест-Индии были разоружены после долгих переговоров и в соответствии с соглашением с Соединенными Штатами.
4 июля я подробно доложил палате общин о том, что мы сделали. Хотя линейный крейсер "Страсбург" ускользнул из Орана и у нас не было сообщений о том, что "Ришелье" действительно выведен из строя, в результате принятых нами мер немцы в своих планах уже не могли более рассчитывать на французский флот.
Устранение французского флота, как важного фактора, почти единым ударом, с помощью насильственных мер, произвело глубокое впечатление во всех странах. Это сделала Англия, которую многие сбросили со счетов, думая, что она беспомощна; Англия, которая, как полагали иностранцы, трепещет на грани капитуляции перед могущественной выступившей против нее державой. Англия нанесла жестокий удар по своим лучшим вчерашним друзьям и обеспечила себе временное бесспорное господство на море. Стало ясно, что английский военный кабинет ничего не страшится и ни перед чем не остановится. Так оно и было.
1 июля правительство Петэна переехало в Виши и стало действовать как правительство неоккупированной Франции. Получив известие из Орана, оно отдало приказ об ответных мерах -- воздушном налете на Гибралтар, и с французских баз в Африке на Гибралтарский порт было сброшено несколько бомб. 5 июля оно официально порвало отношения с Великобританией. 11 июля президент Лебрен уступил место маршалу Петэну, который стал главой государства по решению огромного большинства в 569 голосов против 80, при 17 воздержавшихся и многих отсутствующих.
В высших правительственных кругах Соединенных Штатов испытывали чувство огромного облегчения. Казалось, Атлантический океан вновь обрел свою способность служить защитой, и был обеспечен длительный период для подготовки в интересах безопасности великой республики. В дальнейшем уже более не говорили о том, что Англия сдастся. Стоял лишь один-единственный вопрос: подвергнется ли она вторжению и будет ли завоевана? На этот вопрос предстояло теперь ответить.
Глава двенадцатая АППАРАТ КОНТРАТАКИ (1940 г.)
Моя первая реакция на "чудо Дюнкерка" состояла в том, чтобы надлежащим образом использовать его для организации контрнаступления. Когда многое было столь неопределенным, необходимость вновь взять в свои руки инициативу была совершенно очевидной.
4 июня я был занят подготовкой и произнесением пространной и важной речи в палате, о которой уже говорилось выше; но как только с этим было
покончено, я поспешил задать тон, который, по моему мнению, должен был определять направление наших мыслей и вдохновлять наши действия в тот момент.Премьер-министр -- генералу Исмею 4 июня 1940 года
"Мы серьезно обеспокоены -- и для этого беспокойства у нас есть все основания -- угрозой высадки немцев в Англии, несмотря на то, что мы занимаем господствующее положение на море и имеем весьма сильную защиту истребителями в воздухе. Каждая бухта, каждая отмель, каждая гавань стали для нас источником беспокойства. Кроме того, могут быть сброшены парашютисты, которые захватят Ливерпуль, Ирландию и т. д. Такие настроения очень хороши, если они порождают энергию. Однако, если немцам так легко вторгнуться на нашу территорию, несмотря на нашу морскую мощь, невольно возникает вопрос: "Почему следует считать, что мы не в состоянии сделать что-либо подобное по отношению к ним?" Нельзя допускать, чтобы целиком оборонительное направление мыслей, приведшее французов к катастрофе, погубило всю нашу инициативу. Чрезвычайно важно приковать возможно больше немецких войск к линии побережья захваченных ими стран, и мы должны немедленно приступить к организации специальных войск для совершения рейдов на эти берега, где население относится к нам дружески. Эти войска должны состоять из самостоятельных, хорошо оснащенных отрядов численностью, скажем, в одну тысячу человек; в случае объединения их общая численность не должна превышать десяти тысяч человек. Внезапность может быть обеспечена сохранением в тайне до последнего момента места назначения этих отрядов.
То, что мы наблюдали в Дюнкерке, показывает, с какой быстротой можно в случае необходимости перебросить войска в намеченные пункты (и, я надеюсь, дальше). Было бы замечательно заставить немцев гадать, в каком месте им будет нанесен следующий удар, и не позволить им вынудить нас воздвигать вокруг нашего острова стену и возводить над ним крышу! Надо постараться стряхнуть умственную и душевную прострацию перед волей и инициативой врага, от которой мы страдаем".
Исмей передал это послание начальникам штабов; в принципе оно было горячо одобрено ими и нашло отражение во многих принятых нами решениях. На этой основе постепенно была выработана соответствующая тактика. В то время мои мысли были прикованы к танковой войне, не только оборонительной, но и наступательной. Это требовало постройки большого количества танкодесантных судов, что стало с тех пор предметом моих постоянных забот.
Испытывая чувство облегчения и вдохновленный возможностью планировать на будущее, я приступил к составлению целой серии памятных записок, в которых приказывал начать проектирование и постройку танкодесантных судов и непрерывно торопил с этим делом.
Премьер-министр -- генералу Исмею 6 июня 1940 года
"В дополнение к моей вчерашней памятной записке (датированной 4 июня) по вопросу о наступательных действиях: когда прибудут австралийцы, -возникает вопрос, не следует ли организовать из них отряды численностью 250 человек каждый, вооруженные гранатами, минометами, автоматами, бронемашинами и т. п., отряды, способные отражать нападение на нашу страну, но в то же время способные высадиться на дружественный берег, сейчас занятый противником. 'Мы должны выбросить из головы мысль, будто порты Ла-Манша и вся местность между ними -- это вражеская территория. Какие принимаются меры к тому, чтобы иметь хороших агентов в Дании, Голландии, Бельгии и вдоль французского побережья? Необходимо подготовить ряд операций, проводимых специально обученными войсками типа охотников, способных создать атмосферу террора вдоль этого побережья, в основном проводя политику "безжалостного уничтожения и немедленного исчезновения". Но позже или, быть может, как только нам удастся организовать это, мы могли бы нанести внезапный удар по Кале или Булони, истребить и захватить в плен гарнизон гуннов и удерживать этот район вплоть до завершения всей подготовки к осаде или захвату штурмом, а затем уйти. Войне пассивного сопротивления, которую мы так хорошо ведем, должен быть положен конец. Я надеюсь, что объединенный комитет начальников штабов предложит меры по проведению энергичного, инициативного, непрерывного наступления на все оккупированное немцами побережье. Танки и бронемашины должны быть погружены на плоскодонные суда, с которых они могли бы сползать на берег, совершить глубокий рейд на суше и, перерезав важнейшую линию связи, вернуться обратно, оставив за собой гору немецких трупов. Возможно, что, когда лучшие немецкие войска пойдут в наступление на Париж, останутся лишь обычные строевые части. Жизнь их нужно превратить в мучительную пытку. Следует принять такие меры: